Ментальная связь

глава 28. " только скажи"

Чтобы он еще раз поверил Рону? Никогда. По крайней мере в том, что касается обещаний, что всё обойдется, когда совершенно очевидно, что ситуация аховая. Особенно, если ситуация предполагает, что Гарри окажется заперт в замкнутом пространстве с толпой народа, которые в данный момент были от него, самое малое, не в восторге. Пусть в глаза ему никто ничего и не сказал, всё равно Гарри чувствовал на себе осуждающие взгляды. Помимо воли в памяти всплывало прошлое Рождество в «Норе», наполненное уютом и теплом, а сейчас обстановка была гнетущей и удушающей. Яркие праздничные украшения и мягкое сияние огней на ёлке не вызывали радости, он вообще едва ли их замечал. Вместо этого он уставился в бокал, мечтая, чтоб узел в животе хоть чуть-чуть ослаб.

Угрюмо оторвав глаза от бокала, он обвел комнату взглядом. Из старого радио в углу негромко доносились мелодии рождественских гимнов, раздавался шум разговоров и смех. Гарри был не настолько глуп, чтобы пытаться присоединиться к разговору. Даже если бы ему удалось пробудить в себе хоть чуточку духа Рождества, представители семьи Уизли либо не хотели разговаривать с ним, либо не представляли, как и о чем вести с ним беседу. Он их в общем-то и не винил. Обстановка была натянутой с самого момента, как он прибыл в «Нору». Миссис Уизли избегала его, а если приходилось все же говорить с ним, на ее лице появлялась натужная улыбка, она бросала несколько обязательных слов и старалась побыстрей скрыться. Джинни весь вечер прожигала его взглядом, а когда он поворачивался к ней, тотчас с беспокойным видом отводила глаза. Остальные пытались вести себя с ним нормально, что получалось из рук вон плохо, и беседа не клеилась, а Джордж в упор его игнорировал. Гарри не знал, стало ли ему лучше или хуже после прибытия в «Нору», чтобы побыть в компании Рона и Гермионы. Пока они находились рядом, было еще сносно, но стоило им куда-то отойти и оставить его в одиночестве... с таким же успехом он мог бы оставаться в доме на Гриммуалд плейс сам по себе. Там хотя бы не было разочарованных в нем людей. Он поглядел на миссис Уизли, которая разговаривала с Биллом и Джинни. Джинни бросила на него взгляд, и Гарри поспешно отвернулся, вновь уткнувшись пустым взглядом в бокал. Он вдруг ощутил себя безумно одиноким, захотелось спрятаться где-нибудь и никогда больше не выходить, полностью погрузившись в жалость к самому себе. Сглотнув, он тихо вышел из комнаты и проследовал в кухню. К счастью, там никого не было. Подойдя к раковине, он оперся на нее и уставился в окно, ту его часть, что не была засыпана снегом. Небо было чернильно-черным, расцвеченное лишь точками звёзд. Вопреки собственной обиженной гордости, Гарри сентиментально задумался о том, что, быть может, Драко тоже сейчас смотрит на звёзды, а потом отругал себя за собственную неиссякаемую глупость. Закрыв глаза, он сделал медленный глубокий вдох, стараясь подавить нахлынувшие эмоции. Он не будет плакать. Не будет! Бога ради, как он вообще оказался в такой ситуации? Чтобы он, Гарри Поттер, ревел из-за долбанного Драко Малфоя? Да как такое вообще могло кому-то в голову прийти? Он Гарри Поттер. Он победил Волдеморта, выиграл войну, но, по всей видимости, был не в состоянии справиться с самыми обыденными каждодневными вещами, как например, завести себе постоянного бойфренда. Сняв очки, он потер переносицу. Боже, это просто кошмарно. Больше никогда он ни в кого не влюбится. Из-за этого жизнь превращается в бессмысленный жестокий бардак. Злясь на себя за то, что позволил себе расстроиться из-за мыслей о Драко, Гарри надел очки и вновь посмотрел в окно. - Видок у тебя, как у акромантула на вечеринке василисков, - прозвучал от дверей спокойный голос. Вздрогнув, Гарри осторожно обернулся и увидела Артура Уизли, который неторопливо подошел к нему и тоже посмотрел в окно. - Ага, - хрипло сказал Гарри, потом прокашлялся, чувствуя себя не в своей тарелке. - Судя по всему, рождественским духом ты не проникся, да? Переступив с ноги на ногу, Гарри помотал головой, не доверяя голосу. - Прости, Гарри, - внезапно отчетливо проговорил Артур. Гарри молчал, ожидая продолжения. - За остальных, я имею в виду. Они стараются вести себя нормально, но, наверное, просто не знают как. Не понимают, каково это. - А вы понимаете? - с сомнением спросил Гарри. - Нет, тут мне тоже похвастать нечем, - без уловок стоял Артур. - Но я знаю, что ты хороший человек и не стал бы нарочно ранить чувства Джинни. - Я этого не хотел, - с грустью сказал Гарри. - Оно просто случилось. Артур кивнул. - Всё когда-нибудь заканчивается. А кроме того, Рон рассказал мне о Связи. Думаю, если ты погружен во все мысли человека, то становишься ближе к нему и снисходительней. - Или хочешь придушить его, - пробормотал Гарри, сам не зная, шутит или нет. - Хммм, - согласился Артур, продолжая смотреть в окно. - Как бы то ни было, ты сам себе хозяин, так что остальное подтянется. Все привыкнут, просто нужно время. К тому же, Драко ведь не был нам другом, но если ты считаешь, что он изменился и готов стать порядочным человеком... то я тебе верю. - Спасибо, - тихо сказал Гарри, чувствуя, как в тугом узле эмоций у него в груди промелькнула искра благодарности. Он этого не осознавал, но именно это ему хотелось услышать. Просто знать, что есть кто-то, кто не презирает его, не судит за решения, которые он принимал, было достаточно, чтоб уменьшить навалившийся на плечи груз. Однако было вдвойне обидно, ведь Артур готов был дать Малфою шанс, но из-за трусливой низости Драко в этом уже не было никакого смысла. - Пап. - Гарри с Артуром обернулись на звук голоса Рона. Тот стоял в дверном пролете с непередаваемо тревожным видом. Но когда Артур подошел к нему и хлопнул по плечу, выражение на лице стало расслабленным. - Всё нормально, - сердечно сказал мистер Уизли, и без дальнейших разговоров ушел. - Что он сказал? - спросил Рон, заходя на кухню, за ним следовала Гермиона. Гарри пожал плечами. - Ничего такого. - Отлично, - подытожил Рон и улыбнулся. - Осталось только дождаться, когда и остальные придут в себя. - Может, к следующему Рождеству? - сказал Гарри, пытаясь пошутить, но дрогнувший голос подорвал его намерения. Рон изобразил грустную полуулыбку, а Гермиона подошла ближе и потрепала Гарри по плечу. - Вот вы где. А я-то гадала, куда вы подевались. По кусочку пирога? Все дружно оглянулись на миссис Уизли, суетливо ворвавшуюся в кухню с подносом в руках. Гермиона вежливо отказалась, Рон взял два, и миссис Уизли удалилась прежде, чем Гарри успел что-то сказать. Подавленно смотря ей вслед, Гарри задался мыслью, какого фига он готов теперь разрыдаться только лишь из-за куска пирога? - О, ради всего святого, - пробормотала Гермиона, а Рон протянул Гарри кусок. Не то чтобы Гарри сильно хотел его съесть, но был благодарен за щедрый жест. - Она просто расстроена, - тихонько сказал Рон. - Гарри не сделал ничего плохого, - яростно прошептала Гермиона в ответ. - Когда уже люди прекратят вести себя так, будто им всё известно лучше всех. Никто из них, кроме Джинни, не видели Драко целый год, не знают, как он изменился. А словам Джинни особого доверия нет, уж кто-кто, а она самая пристрастная здесь. - Я тоже этого хочу, - глухо сказал Гарри, положив свой кусок пирога на стол. В этом как раз и была главная проблема, не так ли? Никто не будет пытаться вникнуть в его положение и проявлять сочувствие, потому что никто не знал Драко, не видел, как тот повзрослел и изменился. Никогда не узнают, как много он сделал для Гарри своим особенным дурацким эгоистичным путем. - Знаю, но мама ведь тоже в этом не виновата, - возразил Рон и затих, потому что на кухню вошел Перси.