Чувствуя безумно сильную боль, Сокджин из последних сил пытался сдержаться и не заплакать. Они в пути лишь четыре дня, а он уже хочет домой. Принц хорошо держался в седле, но никогда до этого не скакал так долго, посему ужасная тяжесть уже охватила всю нижнюю часть его тела.
— Стой!
Скачущий рядом омега вдруг громко закричал, обращаясь к главному из мужей, что скакал самый первый. Сокджин уже успел запомнить, что альфу звали Седжин, а омегу — Мино.
— Чего тебе, омега?!
— Нужен привал.
— Нет. Солнце ещё высоко.
— Плевать мне на твоё солнце! Вяжи коней!
— С чего бы это?!
— С того, что омега Князя устал.
— Тьфу ты! Неженка! Ну ничего, Князь его приспособит.
Вздрогнув от слов мужчины, Сокджин благодарно кивнул Мино, сползая с лошади и желая поскорее прилечь. Альфы разожгли костёр, принявшись мастерить шатёр для ночлега. Лёжа в своём небольшом убежище на мягкой шкуре, что отдал ему в первую ночь Мино, дабы Сокджин не спал на холодной земле, омега прикрыл глаза, стараясь уснуть. Это было сложно. Привыкшему к мягким перинам, тёплым каминам, крыше над головой и вкусной еде омеге казалось, словно он попал в Ад.
Просунув голову под натянутую ткань, Мино поставил рядом со шкурой миску жареного мяса утки, которую один из мужей подстрелил с утра, слегка кланяясь и, как обычно, интересуясь:
— Нужно ли Вам что-нибудь ещё?
— Да. Поешь со мной. Не хочу больше трапезничать в одиночестве.
— Как Вам будет угодно.
Дождавшись, пока омега сядет рядом, принц поднялся, взяв в руки предложенную им пищу.
— Расскажи мне о Севере. Хочу знать, к чему быть готовым, когда прибуду.
— К сожалению, я не могу Вам многого рассказать.
— Почему же?
— Север закрыт для Трёх королевств.
— Закрыт? Но я ведь муж Князя!
— Нет. Ещё нет. Вы станете им лишь тогда, когда прибудете на Белые земли. До тех же пор, я не имею права говорить Вам про Север.
— Я еду туда, не знаю куда. Прекрасно. Ты совсем-совсем ничего не можешь мне рассказать?
— Север очень отличается от Запада.
— Это и так очевидно!
Тяжело вздохнув, принц подцепил пальцами кусок мяса, кладя в рот. Приборов он с собой не взял. Забыл. А северные мужи их признавать не хотели. Третий день питаясь руками, Джин физически ощущал, как дичает. Ужасно.
