Ты моя слабость

27

             Love is gone — Slander

— Я понимаю, Чеён, тебе сложно поверить в это, но... — осторожно начинает Дженни, но та её сразу перебивает.

— Да, сложно. Сложно поверить, что любимый человек, которому ты доверяла, оказывается убийцей... — по впалым щекам без остановки текут слёзы. Брюнетка притягивает Розэ к себе и крепко обнимает, — Я бы простила всё... все его преступления... но...

— Чеён, тебе нельзя волноваться, — Ким аккуратно заправляет пакову выбившуюся прядь за ухо. Она хочет поддержать подругу, но не может найти подходящих слов. Хочет сказать, что всё будет хорошо, но будет ли? Дженни не знает, что лучше было бы для Чеён — воспитывать ребёнка без мужа, которого посадят за решётку на пожизненное, или жить с Тэмином, зная, что он убийца и преступник, и быть в постоянном страхе за себя и ребёнка.

— Нужно только пережить это, слышишь? Ты справишься, Чеён.

  «А Чонгук и я тебе поможем»

                              * * *
                       Год спустя

   Низкая полная луна ещё сохраняет остаток ночи, но на дорогах города уже отражается сумеречно-голубой цвет неба. Ночь сменилась утром на востоке: покраснели тёмные неровные полосы на далёких вереницах дымчатых облаков, резко очерченных от всего неба, проявилось чистое светлое небо.

   Мужчина склонился над маленьким, свернувшимся на постели в калачик, тихо сопящим малышом, глядя на которого, улыбка напрашивалась сама по себе. Чонгук чуть улыбнулся и мягко прикоснулся губами к его лобику. Наблюдающая за этой картиной блондинка негромко хихикнула, прикрыв ладонью рот, но от Чона этот жест не ушёл. Он развернулся к ней лицом и сщурил глаза.

— Почему смеёшься? — полушёпотом поинтересовался брюнет, возвращая взгляд на малыша.

— Вы оба милые, — призналась Чеён, подойдя к детской кроватке.

— Мы мужчины, — хмыкнул Чонгук, скрестив руки на груди, — Сильные и независимые, мы не можем быть милыми.

— О, ну, конечно, — тихо рассмеялась та, — В особенности ты, настолько сильный и независимый, что оставил меня одну на три года.

— Зачем ты каждый раз об этом вспоминаешь? — поморщился Чон и, обойдя Пак, окольцевал её талию со спины, нежно уткнувшись носом в изгиб шеи, — Я ведь уже извинялся.