Записки пропавшего

Part 27

«flashback»

Чонгук, вытирая со своего лица слезу, павшую после ухода Миранды, поднимается на ноги. Хосок по-прежнему лежит окровавленный на паркете, продолжая смеяться, несмотря на то, что его лицо полностью исписано синяками. Он еле поднимает голову, оборачиваясь на Чонгука, который стоит в проёме кухни, обхватив голову руками. И даже не просто обхватив, а крепко сдавив её у висков. Пытается прогнать из своего разума всё произошедшее за сегодня, и удерживая в руках свисающие браслеты, его дыхание перекрывается.
- зачем ты вернулся? - Хосок упирается правой рукой об пол и поднимается на ноги, упираясь за комод у прихожей, - и зачем оттащил этого дикаря? - с усталой усмешкой спрашивает он.
Чонгук молчит, потому что сам не знает почему не дал раскрошить морду Хосока Чимину, хотя полностью он этого заслуживает. И зачем он вытолкал своего друга на улицу, захлопнув перед ним дверь, он тоже не знает. Но Чонгук в эту секунду благодарен Чимину за распухший с лопнувшими капиллярами глаз, ведь Хосок не сможет увидеть его слезы, градом стекающие по его щекам, не сможет разглядеть эти дорогие парные браслеты, кинув оскорбления и усмешки в его сторону. За это спасибо.
- я бы и сам справился с ним, - не останавливается брат со своими насмешками и геройскими фразами, - я бы увалил этого пидора на раз-два, просто, знаешь, хотелось посмотреть как он раздирает свои маленькие костяшки о мои острые скулы, - прошипев очередные слова, хромая и щурившись, он приближается к кухни. Чонгук до сих пор повернут к нему спиной.
Хосок тяжело вздыхает и почти впритык стоит к брату. Он что-то хочет сказать, но язык его не слушается.
- ты ждешь от меня извинений? - едко хохочет он, пока его раны истекают кровью, - я проверял твою подружку, братик, а она, - запрокинув голову вверх, будто продолжая вспоминать секс с Мирандой, он подтормаживает, - как видишь, была неверной. Так что я спас тебе будущую жизнь.
Чонгук быстро вытирает тыльной стороной ладони слёзы, кладёт браслеты в карман и молча подходит к шкафчику, вытащив оттуда аптечку. Брат продолжает так же стоять, только теперь слегка растягивает глаза в стороны, чтобы попытаться разглядеть эмоции Чона, - злой он или просто встревожен, но оказалось всё было вперемешку. Он был зол на весь, мать его, мир. И от его сердца откололся маленький кусочек под названием - доверие.
Он всё так же снисходительно вытаскивает из коробки бинт, перекись, йод, ватные диски, пластыри - всё, что нужно для обработки ран.
- садись.
Встрепенувшись разок, Хосок усмехается, но всё же приближается к стулу, стоящему напротив брата.
- поживей.
- не знал, что ты можешь командовать, - второй из братьев Чонов расползается на стуле, натянув ту улыбку, которая обычно сводила всех с ума. Представьте как его правый уголок рта вздымается вверх, тем самым образуя на щеке глубокую ямочку, ту самую, которую целовала Миранда, как его немного прикрытые глазницы устремляют взгляд вверх, а губы слегка оттопыриваются, из-за чего он кажется невинным и чересчур сексуальным.
- настолько больно? - спрашивает Чонгук, видя как брат изнемогается и кривится от боли.
- нет, мать твою, не больно, - рычит он, когда ватка, пропитанная раствором, обволакивает его нос, - трахать ту малышку было куда приятнее, - сказав это, он окинул взглядом Чонгука, будто специально пытаясь вывести его, то ли на разговор, то ли на очередную драку.
- не получится, Хо, - он разворачивает пластырь и прилепляет ему на скулу, - не в этот раз, - и достав из морозилки замороженную курятину, кидает её в руки брату.
- а теперь вали, пока я не засунул эту курицу тебе в зад, - Чонгук отлетает от него на столешницу, упершись локтями в твердую поверхность, стараясь сдержать слёзы. Спустя несколько минут он оборачивается, но Хосок до сих пор сидит, прижав курицу к щеке, - я же сказал тебе валить.
- какого хера я должен уходить из своей кухни?
- да потому что я не могу смотреть на того, кто трахал мою девушку! - он сбрасывает солонку со стола, и соль рассыпается по всему полу, который, между прочим, вымывал именно Чонгук, - чёрт! Да проваливай ты уже! - картинка в его голове сносит ему крышу и он продолжает сметать всё со столешниц, чтобы хоть чуть-чуть испугать брата своей злостью и пылкостью, но он даже и глазом не моргнул, даже бровью и не повел, лишь снова усмехнулся, прикрывши свои, черт возьми, ровные зубы мертвой курятиной.
- я не уйду пока ты мне не ответишь на вопрос.
- я не буду ни на что отвечать, в твоём случае я бы бежал куда подальше, иначе я разнесу сам твою бошку о стену! - парень разрывает горло, кричит о ненависти к Хосоку, проклинает всей душой, но...
- почему же тогда увел Чимина от меня?
Чонгук замирает в замешательстве, его кулаки горят исправить ошибку пяти минут, но он слишком любит брата, чтобы поступить так. Ненавистно любит.
- мне бы влетело от родаков, тупица! Посадили бы Чимина, узнали бы о твоей травке, было бы много неприятностей, ты бы сдох, а разбираться с этим мне!
- и ты прокрутил у себя это в голове за пару секунд? Удивительно, даже не верится, - он кладет кусок животнины на стол и приближается к Чонгуку, который, из кожи вон лезет, чтобы не сорваться на что-нибудь ещё, - а теперь скажи правду, - Хосок облокачивается рукой на край деревянной стойки, окружив тем самым с двух сторон брата, - скажи почему не дал своему дружку пидору отхреначить меня как следует? Скажи, почему твои зрачки так расширились при виде моего избитого личика?
Чонгук отклоняется немного назад, так как их тела почти соприкасаются, его щеки загораются красным пламенем, а руки сламываются под пристальным взглядом брата.
- потому что ты мой брат.
- при братьях всегда встаёт член? - усмехается Хосок, ещё сильнее пиля взором испуганное личико Чонгука.
- ты стонал мне в ухо, что должно было быть у меня в голове?
- если бы я был тебе неприятен, у тебя бы не встал!
- да с какого хера? Ты на порнуху ни разу не дрочил?
- заткнись, - Хосок отходит назад и виновато вздыхает, в очередной раз посмотрев брату в глаза.
- чёрт, - Чонгук отворачивается от него и сам того не замечает, как снова возбуждается.
Чон быстро дышит, он пытается как можно скорее остыть, ведь он не будет стоять так целую вечность, но Хосок разворачивает его плечо и нахально усаживает на деревянную барную стойку, сжав руками его ягодицы.
- ты же представлял как я трахаю тебя на этом столе, - его пальцы сильнее впиваются в мягкую кожицу, а губы жадно налегали друг на друга, обшаривая каждый сантиметр белой шеи.
- постой-постой, - просит Чонгук, сопротивляясь и выбираясь из объятий Хосока, - погоди, нет, я тебя не люблю, мы с тобой братья, - выдыхал он, пока Хо целовал его ключицы и шею.
- да ты возбуждаешься лишь при одном моём взгляде и мокрый ты с ног до головы, - он залезает ему в трусы и Чонгук теряет голову, его легкие будто опустошаются и уже неоткуда брать кислород.
- нет! - он суматошно, трясущимися руками отталкивает от себя брата, застегивает ширинку и убегает.