Рождённая дважды

Это - наша свадьба...

Большая стрелка на старинных фамильных часах, расположенных у изголовья крепко спящей Хюнкяр, приближалась к завершению очередного цикла. Глубокий бой курант, ежечасно обращающийся из прошлого к своим современным друзьям, готовился затянуть свою тоскливую песню, однако, внезапный выстрел и непрекращающаяся барабанная дробь, ворвавшаяся в открытое окно, отправили этот перезвон к далеким истокам. Женщина, нехотя прервавшая свой сон, открыла глаза, окинула встревоженным взглядом пустую комнату и, сорванная с кровати неведомой силой, подбежала к окну. Двенадцать всадников, облаченных в черное, уверенно выстроились в два ряда и выжидали развязки пока еще покрытых мутной пеленой событий. Один из них уверенно трубил в горн, призывая все еще спящие силы природы присоединиться к начинающемуся действу. Второй, расположенный напротив, разбивал всю свою необъятную мужскую силу о тоненькую кожу турецкого барабана, предвещая какое-то важное событие, скрывающее свое содержание в лишенных настроения отстуках. Хюнкяр, схватившись за голову и проанализировав вероятные сценарии происходящего, набросила на плечи белый шелковый халат, ласкающий своим тонким кружевным узором каменный пол особняка, и сбежала по лестницам к выходу. Сделав глубокий вдох и спрятав разыгрывающееся волнение, женщина открыла дверь и уверенным шагом вышла к ожидающим всадникам. Босые ноги, соприкасающиеся с холодным горным камнем, позволяли нарастающей дрожи незаметно покинуть тело. Встав у края самой верхней лестницы и окинув нежданных гостей леденящим взглядом, госпожа спокойно произнесла:

- Кто вы такие и как посмели нарушить покой моего дома?

Всадники, растерявшие вмиг свою уверенность, остановили разливающиеся ранее звуки и, завороженные силой, сокрытой под струящимся белым полотном и изумрудом отблескивающими, полными устрашающей страстью глазами, произнесли в ответ:

- Мы лишь пришли, чтобы похитить то, что принадлежит по праву нашему хозяину.

- У всего, что вы можете найти в этом особняке, был и есть лишь один хозяин, - усиливая железо в голосе, протянула Хюнкяр. – Все здесь, в том числе и я, принадлежит господину Фекели. Убирайтесь прочь, пока мой гнев не настиг вас.

Произнося последнюю фразу, Хюнкяр еще раз внимательно посмотрела на каждого из присутствующих. Совершенно неожиданно, соприкоснувшись взглядом с последним двенадцатым всадником, женщина обратила внимание на движение, происходящее по его правую сторону. Приложив руку к сердцу и убедившись в верности своих предположений, Хюнкяр медленно опустила свою босую ногу на стремящуюся вниз ступень и подалась вперед. Ровная царственная поступь, обласканная шелковыми краями накидки, усмиряющий пылкий взгляд, спрятанный за изумрудной завесой, медленность и уверенность движений – завораживали. Все, что хотело греметь, трубить, похищать и веселиться упало под ноги ослепительной госпожи и замерло в своем неизбежном молчании. Пройдя половину пути, женщина, наконец, увидела силуэт, выходящий к ней навстречу. Родное тело, облаченное в бедуинский наряд, оставило на каменеющем женском лице улыбку облегчения и бросилось к ее босым ногам.