Двое суток Али Рахмет сражается со временем: бьет волнующимися пальцами по стеклу карманных часов, защищающему медлительную стрелку, слоняется по небольшому гостиничному комплексу в надежде забыться или же просто забыть, считает каждый маленький отстук циферблата и отнимает секунды, оставшиеся до встречи. Пытается проспать все это тянущее временнὁе пространство и проснуться рядом с любимой улыбкой и запахом, исцеляющим все его самые глубокие раны. Прошедшей ночью он и вовсе не смог сомкнуть глаз – искал голос, нашептывающий самые сокровенные слова из пластмассового корпуса телефонной трубки, всматриваясь в маленькие черные отверстия и пытаясь увидеть ту, что так с ним нежна и так ему нужна. Не найдя никого за глубокой беспросветной темнотой этих точек, он принимает решение дождаться утра, чтобы хоть немного приблизиться к ней. Утро наступает, но время тянется, как густая карамельная смесь, не успевающая застыть, и все больше скрывает образ, улыбающийся сквозь незримую пелену из тысяч пространств. Теперь ему остается ждать вечера и легких многотонных крыльев самолета, способного эти пространства преодолеть. Вечер наступает, крылья взвивают в небо, пересекают сотни километров и опускаются на жирную плодородную землю Аданы. Али Рахмет бежит – счастливый, не слыша ничего и ни о чем, кроме ее ждущих глаз, не думая. Бросается к автомобилю, открывает багажник, чтобы сложить конверты с изящными подарками, приобретенными за время внезапной командировки, и застывает на месте, глядя на свои пустые ладони и вспоминая о том, что так и не смог этого багажа дождаться.- Четин! Четин! – кричит он растерянно наблюдающему за ним парню и запрыгивает на водительское место. –Забери, пожалуйста, мой багаж и оставь в гараже. Мне нужно спешить! Мне очень нужно спешить!
Автомобиль заводится и с громким скрипом, давя под своими колесами мелкий гравий и покрывая два округлившихся глаза Четина клубнями пыли, скрывается на вечерней трассе. Десять минут. Двадцать три. Двадцать восемь. Ноги касаются брусчатки, выложенной у особняка, и взбегают по лестницам.
- Хюнкяр!– судорожно осматривая каждый уголок просторного холла. – Любимая, где ты? – поражаясь загадочной тишине и останавливаясь у перил лестницы, ведущей на второй этаж. – Хюнкяр! Ну, где же ты?!
Совершенно неожиданно тишина прерывается громким шумом сыплющегося песка и барабанными переливами, разливающимися по всей гостиной со второго этажа. Мужчина растеряно оглядывается, поднимает голову и замирает: яркая вспышка, взмах тонкого женского запястья и парящая серебряная шаль, скатывающаяся на его лицо и дурманящая источаемым ароматом. Секундная пауза. Мужчина не может выдохнуть, но усиливающиеся восточные мотивы и глубокий женский голос, выдающий трели невероятной красоты, возвращают его в себя. Сорвавшись с места, он бежит к заветной лестнице, пытается сделать шаг, опуская стопу на первую ступень, но неожиданно застывает на весу и теряет дыхание.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Рождённая дважды
FanfictionЯркий солнечный луч обжигает уставшее лицо госпожи Яман. Ее нежная кожа давно стала холстом, которого касались кисти самых искусных художников. Сколько тайн хранят эти случайно рассыпанные на щеках веснушки? Какая боль стоит за мелкими морщинками, т...