Рождённая дважды

Дотрагиваться...

Взволнованная, покрытая бесчисленными следами переживаемой страсти женская кожа касается кожи своего мужчины, вздрагивая и замирая в напряженных изгибах от каждого прикосновения. Дурман... Опьяняющий дурман рассыпает взмокшие и завившиеся у самых корней женские волосы на лишенных за ночь крепости мужских плечах. Дыхание... Горячее дыхание пробирается к самым чувственным участкам тела и в очередной раз пробуждает вязкую, томящуюся, пульсирующую дрожь, провоцируя обрывающиеся звуки и еще более четкие изгибы. Бедра... Переброшенные через его обжигающее тело и сжимающиеся от этого невыносимого жара бедра, желают еще большего и заключают его стройный торс в свой бессрочный плен. Кажется, что у ночи этой не может быть конца. Кажется, что любовь сегодня необъяснимо требовательна. Кажется, что протяжные стоны, выпущенные синхронно в воздух, смешавший в себе запахи горящего дерева в камине и сгорающих у его «партера» тел, станут завершением утоляющегося желания. Не становятся... Сегодня у желания нет никаких границ и нет времени. Сегодня это желание в своих необуздываемых порывах оставило следы по всей гостиной. Эти следы молчаливо терпят всю ночь, пребывая в гордой безвестности и торопя час своего «выхода в свет». Час настает, и женщина, подвергаемая ласкам, запрокидывает голову на плече мужа и совершенно случайно замечает осколки фарфоровой вазы, сброшенной с журнального столика ее же забывшимися в страсти нежными руками. В области переносицы ярчайшим холодным светом вспыхивают кадры пережитой ночи. Алая обивочная ткань, сорванная с дивана и комочки белоснежного поролона, выглядывающего из-под импровизированных надрезов. Сбитая ножка стеклянного столика. Неровные тканевые куски мужской рубашки, сорванной за неимением терпения возиться с пуговицами. Битое стекло, разбросанные элементы мужского гардероба, следы от впивающихся ногтей на стене и неожиданное чувство смущения, поразившее пришедшую в себя и отстранившуюся от супруга госпожу Фекели.

- Что случилось, любимая? – тяжело дыша и пытаясь притянуть к себе отвернувшееся женское лицо. – Я сделал что-то не так? Ты за секунду улетела куда-то очень далеко от меня.

- Али Рахмет, остановись... Давай, остановимся... Аллах, мне впервые стало как-то очень стыдно, - закрывая лицо руками и пытаясь удержать в себе рвущиеся наружу чувства. – Прости меня, пожалуйста, я была сегодня сама не своя. Я не знаю, что нашло на меня... Так стыдно...