Рождённая дважды

Моя главная драгоценность

Стрелки на старинных часах главной площади Аданы неуверенно приближались к полудню. Шумные торговки, привыкшие к отсутствию потенциальных «жертв» в такое время суток, разложили принесенные из дома судочки с легкими закусками, отварили «котлы» чая и набросились на поглощение важных новостей, собранных в разных уголках города за прошедший вечер. Офисные работники, вытащившие себя из повседневной рутины на предательски короткий обеденный перерыв, праздно слонялись по улицам, восполняя съеденные блеклыми кабинетными стенами порции витамина «D». Местные голуби, откормленные все теми же праздно слоняющимися, только-только вытащили свои обленившиеся тельца и демонстративно гордо, а может даже и горделиво вышагивали мимо брошенных «с барского плеча» крох оставшейся еды горожан. Эта полуденная размеренная энергия как нельзя точно характеризовала день, который так и не успел начаться утром. Люди, умеющие наслаждаться жизнью, словно перенесли его начало на удобное для себя время. Никакой спешки, никакого движенья, никакой суеты... «Верно ли это? Как можно так бездумно распоряжаться своими драгоценными минутами? Почему они так безответственны?» - такого рода вопросами часто задавались те, кто день свой планирует пошагово и не допускает внушительных перерывов, однако, ответ на эти вопросы, кажется, бессрочно застыл на беззаботных лицах горожан. Али Рахмет, внезапно вырвавшийся из рядов этих никому и ничему не принадлежащих безумцев, собрал все оставшееся у него время и бросил в нежные руки той, кому оно по праву теперь принадлежит. Вот и сегодня, не найдя в себе способности вытерпеть хотя бы до звонкого боя курант, приветствующих солнце, достигшее зенита, мужчина спешно раздал указания своим администраторам и покинул фирму. Четверть часа спустя автомобиль, оставляющий за собой клубни растерявшегося от неожиданного нашествия песка, нашел свой покой у ворот особняка.

- Хюнкяр, – врываясь в комнату и тяжело дыша, произнес Али Рахмет. – Аллах, как же я по тебе соскучился!

- А-а, Али Рахмет, ты что? Что-то случилось? – откладывая книгу и присаживаясь на кровати, промолвила Хюнкяр. – На часах еще двенадцати нет, ты почему дома? Почему ты весь бледный такой?! А!?

- Ах, жизнь моя, моя тревожная красавица... - облокотившись о дверной проем, - Я больше без голоса этого совсем не выдерживаю. Я так истосковался по тебе за эти несколько часов, я только и думал, мечтал... ну, хоть бы из какого-то уголка услышать твой голос или на секунду прикоснуться к тебе. Что это такое, Хюнкяр? Я что, действительно, сошел с ума?..