Глубокая синяя ночь. Распахнутые ветром двери особняка Яманов, выпускающие темноту уснувших комнат. Мужские крики. Грохот разлетающихся осколков. Буря. Синяя буря, нарастающая в пьяной груди и накрывающая своей страшной силой остатки сердца. Сердце уменьшается на глазах. Вихрь нарастает и передает свою сжигающую синеву пламени огня в камине. Пламя кажется безжалостным и жадным. Смотрит по сторонам и требует жертвоприношения. Долго ждать не приходится. Изуродованная пьяными конвульсиями мужская рука тянется к нежным женским ладоням, прижимающим к груди маленький коробок. Ладони нехотя раскрываются и выпускают то, что помогает дышать и напоминает о жизни. Молчание. Первым идет фотография со смеющейся девушкой и смущающимся молодым человеком, осторожно касающимся краем мизинца ее девичьей руки. Синева пламени загорается яркой вспышкой, довольно смакуя лакомый кусочек. Кадр темнеет. Улыбка покрывается рассыпающимся углем и моментально сжимается.- Смотри! Смотри, как горит твоя любовь! – довольно выкрикивает мужчина и заливается злобным хохотом. – Я все сожгу! Тебя сожгу! Сердце твое сожгу! – сжимает зубы и подходит к онемевшей от отчаянья женщине. – Думаешь, ты нужна мне? Знаешь, сколько красавиц побывало в моей кровати? Даже в этих горящих дровах больше страсти, чем в тебе! Я никогда тебя не хотел! Запомни это навсегда!
- Почему же ты женился на мне?! – не выдержав больше этого натиска, громко и протяжно кричит женщина. – Почему проклял каждый мой день?! Делай все, что хочешь... Ночуй там, где хочешь... Напивайся, убивай себя... И знай! Ты совершенно мне безразличен!
- Аааа... безразличен, значит... Ну-ка, давай проверим! Забыла, кому принадлежишь? – подрываясь с места и бросая ее отчаявшееся тело на диван.
- Ааааай! – раздается в темной гостиной, следом за громким ударом руки о резную ручку дивана. – Животное! – кричит скорчившееся от боли женское лицо и открывает глаза.
Ласкающий ночной ветер, проникший в полураскрытое окно оседает на растерянных изумрудных зрачках. Женщина оглядывается и обнаруживает себя в своей мягкой кровати, хранившей ее одиночество долгие и долгие годы. Судорожно вдыхает, теряется и испуганно опускает взгляд на руку, ожидая синеющего следа от ушиба. Рука послушно поднимается к лунному свету и оживляет воспоминания о пережитой ночи, оставшиеся в алых следах, так и не успевших согнать с себя смущенную краску.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Рождённая дважды
Fiksi PenggemarЯркий солнечный луч обжигает уставшее лицо госпожи Яман. Ее нежная кожа давно стала холстом, которого касались кисти самых искусных художников. Сколько тайн хранят эти случайно рассыпанные на щеках веснушки? Какая боль стоит за мелкими морщинками, т...