Любовь и Боль Сицилии

15.

Когда ужин был завершён, мужчины пожали друг другу руки для прощания, а мама мне ободряюще кивнула. Я заметила, что на лице отца больше не было той играющей улыбки "а-ля я выиграл миллион", она сменилась на сжатые губы и хмурые брови. 

Хилл со своей женой пошли первые, за ними мои родители, но тут глубокий голос Александро заставил их остановиться. 

-и да, Генри Хилл, Сицилия не поощряет проституцию 12 летних девочек. Не советую продолжать в том же духе. 

Хилл замер на месте и медленно повернулся на пятках, мой отец сделал тоже самое. В его глазах я на секунду заметила волнение, Капо Нью-Йорка слегка дёрнул плечом. 

-о чем ты, Александро? 

-до меня дошли данные, что Нью-Йорк отбирает девочек на Сицилии и продаёт в своих борделях. Я, конечно, отрезал язык тем, кто так нагло мне лгал прямо в глаза, но их слова казались такими убедительными, решил сказать вам. 

Генри Хилл поправил галстук и вытянулся, как струна, под пристальным взглядом синих глаз моего мужа. Да, я уж точно знаю, что это взгляд способен свести с ума. 

-лгуны поплатились смертью - напряжённо ответил Капо Нью-Йорка - я буду знать. 

Да уж, мой отец и Хилл явно недовольны тем, что сегодня на встрече был сын босса Сицилии, а не он сам. Когда то, отец сказал мне, что Александро является худшей версией своего отца, он в разы жестче и сильнее, и его невозможно сломить. Кажется, отец тогда был прав. 

Алекс и Фаби о чем то шептались и несмотря на то, что я старалась прислушаться, у меня этого не получилось. Потом Фаби перевёл на меня взгляд, видимо замечая как сильно вытянулось мое любопытное ухо. 

-что ж, это был тяжёлый вечер, теперь мне нужен хороший минет, поэтому откланяюсь - засмеялся младший Костелло, видя как у меня вспыхнули щеки от смущения. Напоследок он одарил меня улыбкой и удалился. 

***

Мы молча ехали по центральной дороге и огни ночного города проносились мимо. Я перевела взгляд на сосредоточенного на дороге мужчину. Он казался таким внимательным к дороге, но я знала, что краем глаз наблюдает за мной. На секунду я засмотрелась на его лицо. Тёмные волосы и брови, длинные ресницы, скрывающие синие глаза, высокие скулы и точеный подбородок в сочетании со сложенными в линию губами придавали лицу красоту. Да, он был по настоящему красивым мужчиной, таким, который мог бы начать карьеру в киноиндустрии или в модельном агентстве, но у него не было выбора. В свете мелькающих фонарей я заметила небольшие шрамики, которые не делали лицо уродлевее, а наоборот придавали мужественности.