То, от чего стынет кровь

Глава 40

Тебя настолько нет, что ты везде: в чужих словах, в течении под кожей. Ты мне не снишься, в этом нет нужны. Ты наяву мерещишься в прохожих.

—Пэйтон—

— Верно. Гипноз не действует лишь потому, что в тебе, девочка, есть природная вампирская сила сопротивления ему, но.. — Виктор оскалился, продолжая шипеть, как змей — Стоит только на время её ослабить, и ты станешь обычным человеком, а на них действует всё... Или зачем ты думала, мы дали тебе вербену?
Вампир не скрывал своего ликования во взгляде, когда тот снова устремился на меня. И сейчас мои, словно вата мышцы, сжались судорогой от сочетания боли, беспомощности и гнева в них, но я промолчал. Лишь до скрежета сжатая челюсть и ходившие ходуном желваки выдавали мои настоящие эмоции.
— Ну, Мурмайер, неужели ты ничего мне не скажешь? — вновь раздался грохочущий голос  вампира — Неужели тебе не интересно, зачем я вынуждаю тебя стирать память твоей блондиночке? Почему именно такая месть? А всё очень просто... — ему не нужно было моих вопросов..достаточно того, что я его слышу и слушаю — Только представь - ты собственными руками уничтожишь всю её любовь к себе, а сам будешь помнить и любить каждый миг, проведённый с ней. Дженнифер даже имени твоего не вспомнит, но вот ты...ты навечно останешься пленён её образом, который, если и увидишь когда-нибудь, увы, обрести не сможешь, или считаешь эта милая недотрога позволит незнакомцу коснуться себя? О нет, нет, нет, она даже не заговорит с тобой — подобно сквозняку, голос вампира разносился по всему помещению, своим заговорщическим тоном пробивая до мурашек — Ты изничтожишь себя в её голове, Пэйтон, обрекая свою душу на сотни веков страданий: будешь любить, а та, кому принадлежит твоё сердце, не будет помнить, что когда-то его забрала... — когда речь была закончена, я с тоской посмотрел на Дженни. На её волосы, подбородок, нос и наконец на глаза..мой ангел был разбит и сломлен. Она положила свои ладони на мои скула и жарко прошептала:
— Я никогда тебя не забуду, никогда, слышишь?! Я не смогу, даже если ты сотрёшь мне память миллион раз.. — она плакала и с таким отчаянием смотрела на меня, будто у неё хотят забрать жизнь. Я ощущал её страх и, не смотря на сказанные слова, понимал, что девушка в них не верит - это крик беспомощности, крик с просьбой остаться. Крик о силе её любви.
— Ну..ты чего.. — нелепо улыбнувшись, я провёл большим пальцем по нежной щеке, собирая горошины слёз — Всё будет хорошо..
— Я дам вам время попрощаться — вновь разрезал пространство комнаты демонически грохочущий голос вампира — Даже приговорённым к смертной казни дают последнее слово, а прощание с твоей ненаглядной ни что иное, как смерть для тебя.
И Виктор вышел на улицу, а вслед за ним и его шавки. В окне я видел горящие глаза вампиров, прожигающие нас с девушкой насквозь, и готовых лишь по щелчку пальцев их вожака броситься в атаку. Виктор дал нам время не из-за благородства или понимания, а лишь для продления моей пытки - прощаться навсегда с тем, кого любишь, невыносимо, и этот упырь отлично понимал этот факт, хоть сам никогда и не испытывал этих чувств. Финальный акт его собственного драматического спектакля начинается, но никто кроме главных актёров плакать не будет. Будет лишь надменный смех и торжество в глазах, когда они будут смотреть на две умирающие души.