Следуй за Воронами

Глава 9

Альбукерке, штат Нью-Мексико, США
04 июля 1967 года

Не сказать, что Джон любил вечеринки. Не сказать, что он любил своё корейское имя — Чонгук. Не сказать, что он в принципе что-то в этой жизни любил.

Он в Альбукерке родился и вырос, принял все традиции, впитал их в себя с молоком матери-американки, что полюбила спасённого из плена корейца и привела его к себе в дом. Соседи, конечно, плевались — как так, молодая Ева Хейми, перспективная дама, которая желает обучаться в университете и выступать за расширение прав женщин, полюбила абсолютно закостенелого, патриархального корейца. С того самого момента, как отец Чонгука женился на его матери, всё будто бы откатилось назад, и вот уже Ева опять прислужница в большом доме и счастлива быть типичной американской домохозяйкой, подвязывающей волосы лентой и выдыхающей со словами «Всё хорошо! Ещё посуду надо помыть!»

Из-за ссор с отцом, который драл нещадно Чонгука за уши и говорил учить корейский язык, парень в подростковом возрасте часто сбегал из дома и жил у друзей в трейлерах, где абсолютно не было место. Он был неприхотлив, помещался чуть ли не в коробку и надеялся, что в скором времени всё наладится, жизнь станет прежней, а папа будет, как прежде, долго его любить. Только почему-то любовь не шла, всё чаще Гук стал замечать усталость в глазах родителей и понимать — он обуза. Самая настоящая обуза, которая в скором времени никому не будет нужна. Потому, как только ему исполнилось восемнадцать и он поднакопил денег, съехал в другой дом, деля аренду с друзьями, что уже до этого жили вместе. Кевин и Джейкоб вполне хорошо его знали — обучались вместе в школе, потому и понимали, почему Джон ни разу не звонил родным, даже не поздравлял их с праздниками — ощущал себя не лучшим образом, когда говорил «Привет, мам» или «Привет, пап». В принципе, они думали, что их друг был человеком достаточно слабым, единственное, на что хватало силы воли, была работа на заводе — она стабильно приносила деньги и некое подобие радости в жизни парня.

Но сегодня радости должно было стать больше — четвёртое июля для всех знаменательный праздник, и три парня, посовещавшись, решили организовать вечеринку чисто «для своих», хотя «своими» были человек двадцать, не меньше. Все они давно были совершеннолетними, потому девушкам, что должны были прийти, могли не отпрашиваться у родителей, а парни и подавно — сами работали, сами деньги зарабатывали и вольны были тратить на что угодно. Джон как раз доставал из кладовки на пару с Кевином барбекю, а потом оставил его на лужайке прямо перед домом. Планировалось много гостей, выпивки и мяса, девушки сказали, что притащат лёгкие закуски и салаты, а часть парней вызвалась замариновать мясо и купить много водки и вина. Чем не хороший праздник, когда друзья собираются на барбекю с литрами алкоголя и планируемой тусовкой до самого утра?