Так проходил день за днём.
Хёнджин каждый день уносил Ли в бездну удовольствий, дарил ту жизнь и то детство, которое Ликси, не подарили его родители.
Незаметно прошел год.
Жизнь с кучей развлечений, а главное секса - просто была создана для Феликса и его извращённой душонки. Пока Хван был на роботе, Ли развлекался, путешествуя по всем клубам и барам города.
Но в один день Фел решил остаться дома и заняться уборкой. Убрав весь дом он не заметил как прошло время.
- а уборка затягивает - Феликс
Ли совершенно не имея навыков готовки решил приготовить что то похожее на токпокки. И получилось достаточно неплохо. В дверь позвонил истинный.
Омега просто полетел к двери, встречая свою любовь.
- привет, чем это так вкусно пахнет? - Хёнджин улыбнулся и снял верхнюю одежду.
Ли стоял в одной, белой рубашке мужа которая доставал ему практически до колен.
- стоять! - Фел прижался носом к груди Хёна и скривился - от тебя пахнет омегой, причём дешёвой, омегой проституткой.
- да, я новую ассистентку нанял, сам уже не могу, попросил её блокаторы принимать - Хёнджин
- чтоб завтра же уволил её - Ли прошёл на носочках в кухню, а за ним на запах прилетел альфа.
- это ты приготовил? - Хёнджин
- ага) И жду платы за это - младший прикусил губу и пальчиком провёл по прессу Хвана
- не думал что ты умеешь готовить - Хёнджин
- я тоже не думал - Феликс - ты пока покушай, а у меня для тебя сюрприз)
Ли ушёл в спальню. Хван наслаждался идеальным, домашним обедом.
Через пять минут, сзади подошёл омега и начал массировать грудь Джина. Хён повернулся и ему открылся вид на его парня. Только сейчас он понял насколько красивого истинного ему даровала природа.
На омежке практически не было одежды, лишь лёгкий халатик, и кошачьи ушки.
- ты прекрасен... - Хван уставился на Ликса, не в состоянии произнести и слова.
- знаю) - Ли опустился на четвереньки, и грациозно, будто породистый кот, подобрался к Хвану.
Легко расправился с ремнём на брюках истинного и расстегнул ширинку, достал каменный стояк Хвана и стал насаживаться на него самостоятельно, пока Хён не начал помогать, вгоняя член в пульсирующие колечко мышц. С губ Феликса слетел порнографический стон.
Глаза расслаблено закрывались пока Джинни не прикоснулся к члену омежки своей большой рукой. Глаза Ликси широко открылись, то ли от стыда собственного возбуждения, то ли от удовольствия.
Хён начал с демонической скоростью дрочит член Фела, который уже задыхался от идеального чайного феромона истинного и от собственных стонов, которым позавидовал бы любой порнографический актёр.
Когда Джин вышел из Ли и вошёл с новой силой, сразу во всю длину, со рта Ликси вылетел крик больного, сумасшедшего, даже извращённого удовольствия.
Через несколько секунд Фел забился в страшных оргазмах, которые волной накрыли его тело, после того как его альфа кончил в него, а он кончил прямо ему в руку.
Горячее дыхание, сладкие поцелуи, уводили его тело от оргазма, как будто забирая у страшного вора. Резко у Фела появилась привычная боль внизу живота, такая уже привычная, пожирающая тело.
Его скрутило от боли в клубок. Его разтраханая дырочка требовала большего, просто молила, выделяя природную смазку, с которой по комнате разошёлся прекрасный феромон Ликса.
- ах, помоги, умоляю...господин мой - слетело незаметно для самого себя, с губ Феликса.
Джин улыбнулся, вдыхая прекрасный, просто идеальный цветочный аромат. Тогда Хён раздвинул ножки младшего, и начал дразнящими движениями водить по зудящему колечку мышц, которые требовали наполнения.
Джин со всей силой вошёл в Феликса, срывая с его губ громкий стон. Внутри Ли так тесно, так горячо, всё будто создано под Хёнджина, идеально для его большого члена.
Ли ритмично дёргал бёдрами, насаживаясь всё глубже и глубже. Было так приятно чувствовать каждый сантиметр тела его накаченного альфы.
Всё идеально, тело, внешность, температура тела. Хён почувствовал возбуждённый орган истинного, и вышел из его прекрасной попки, оставляя сладкие поцелуи и засосы на мокрых бёдрах Фела, сладко шлёпая.
И прикусил губу когда добрался до красной головки, с которой капала белая капля. Хван взял член Ликси в рот и придерживая руками со свежим маникюром, вгонял глубже в гортань, и помогал себе языком.
Фел громко простонал своим самым низким голосом, исходящим где то глубоко из дыхательных органов, что обозначало скорую разрядку.
И буквально через несколько секунд по горлу Джина, полилась густая жидкость, оставляя после себя лишь лёгкий цветочный аромат.
