твоë сердце будет разбито

Глава 6. Самолëты тают в небе

БАРС МЧАЛСЯ на байке по свободным вечерним улицам, ловя отблески фонарей. Ветер бил в защитное стекло шлема, мимо проносились машины, мелькали
огни ночного города.
Первые права категории А1 Барс получил еще в шестнадцать, хотя водить научился гораздо раньше. А как ему стукнет восемнадцать в октябре, получит новые права чтобы управлять тачкой. Правда, тачки пока у него не было. Был легкий мотоцикл малокубаторный Aprilia RS 125. Всего сто двадцать пять кубов, зато разгон до ста семидесяти километров! Мощная итальянская машинка. Такие уже не выпускаются. Дизайн офигенный, а по разгонной динамике даст фору даже четырехста-кубовым. К тому же Барс апгрейдил байк. И тот стал еще мощнее. Он купил его по дешëвке у какого-то лоха, который разбил байк, а где достать запчасти, не знал. Зато Барс знал. Поэтому и купил. Сам отремонтировал. И теперь гонял.
– Скорость он любил, а главное она любила его. И никогда не подводила. В отличие от людей. Но повышать еë на дорогах города Барс не мог, хоть и хотелось втопить по полной. От скорости он кайфанëт за городом, на заброшенной трассе, где сегодня состоятся очередные гонки. И кайфанëт, и заработает. Брать бабки у Старика не будет. Пошёл он... Губа все еще санила, а на теле появились синяки, но ему было плевать. Привычное дело. Старик иначе не может разговаривать. Только с другими детьми. Отребье вроде него не заслуживает этого.
После встречи с отцом Барс был зол. А после того как встретил эту ненормальную, просто начал кипеть от ярости. У нее, оказывается, дружок есть. И клюнул же кто-то на эту идиотку. Почему он злился, Барс и сам не очень понимал. Просто увидел Полину, которую обнимал какой-то левый чел, и вспыхнул. Опять эта девчонка. Она его преследует, что ли? Ненормальная.
И глаза у нее синие-синие. А губы пухлые. Какого черта он постоянно думает о еë глазах и губах? Нет, она точно ему не нравится. Когда ему нравится девчонка, он думает о её заднице, а не о глазах. Это последнее, что его заводит.
На заброшенную трассу он приехал спустя минут двадцать. Когда-то она вела к санаторию, где отдыхали и лечились круглый год минеральной водой. Однако источник иссяк, санаторий закрылся, и трасса стала заброшенной. Тут даже фонарей не было. Кругом тьма. Это место любители ставок и скорости облюбовали несколько лет назад. Тут устраивали гонки и веселились. По большей части детишки богатых родителей, местные мажоры, которым было скучно. Или такие, как Барс, которым были нужны бабки.
Музыку и гул моторов Барс услышал издалека до того как увидел огни. Ярко светили прожекторы, блестели бока отполированных спортивных тачек и хромированные детали спортбайков. В воздухе привычно пахло жжëной резиной. Народу собралось прилично. Многие называли себя стритрейсерами. И жить не могли без гонок, азарта и ставок. Барс считал их идиотами. Он, например, жить не мог без денег. Как и все на этой долбаной планете. Только кому-то бабки давали богатенькие предки, а кто-то зарабатывал их сам. Кто-то бухал, кто-то ржал, кто-то дрифтил с визгом шин. Какие-то Девки в коротких клетчатых юбках танцевали на багажнике тачки с шампанским в руках. Несколько идиотов прыгали под музыку рядом с колонками и трясли башкой. Наверняка чем-то закинулись. Ничего нового.
Барс за руку поздоровался с оргами – челами из универа, которые, как и он, пытались подзаработать. Но Барс точно знал, что за ними кто-то стоит. Иначе были бы проблемы с ментами.
– Твой заезд последний, Соперник – Лайм, – сказал один из оргов.
Барс поморщился. Быть последним ему не нравилось. Придется проторчать тут пару часов. Да и Лайм бесил. Вечно недовольный, с высокомерной рожей, которая просила кулака. Барс для прикола стал звать его Кислым. Остальные подхватили, и Лайма это нехило бесило. Он
себя крутым считал. А тут стал Кислым.
– Почему он? Я же его в прошлый раз сделал, –
кривился Барс, жестом отказываясь от протянутой булки пива.
– Реванша хочет, – усмехнулся орг, которого все
звали Гремлин, а настоящего имени не знали. – Сделай его, чувак, на тебя большинство ставит.
Барс промолчал. Разумеется, сделает, даже если Кислый будет на летающей тарелке, а не на байке. Водить он умеет, но машинку не чувствует. Тупой.
– Когда тачку купишь, другие бабки будут, – продолжал Гремлин. Будем играть по-взрослому.
– Права получу и сразу куплю, – усмехнулся Барс, хотя это было не так. На тачку надо копить. Ничего, заработает. Руки есть, ноги есть, так что это дело времени.
– Может, уже сейчас начнешь? Я бы тебе отличную тачку по дешевке подогнал. Ставки другие будут и люди другие. Обещаю, ты бабла срубишь до фига! – Глаза Гремлина загорелись алчным огнём. Бабла и он хотел срубить. Гонки на байках считались нижним уровнем – для малолеток, а вот тачки – уже серьёзнее. И люди
в них участвовали серьёзные.
Но Барс покачал головой. Не хотел. И дело не в том что закон нарушает, – он и так нарушал, участвуя в гонках. Дело в том, что хотел послать всё это на хрен. Ему нравилась скорость, и кровь бурлила от адреналина, но быть клоуном для всей этой толпы надоело.
Его очередь пришла не скоро. Прошло больше получаса, прежде чем он встал на своем железном коне у старта – белой линии на потрескавшемся асфальте. А ведь обещал себе, что бросит. Барс ненавидел пустые обещания. Мать тоже обещала бросить пить. Но так и не бросила.
Вперед вышла грид-гëрл. Потрясающая девчонка с потрясающими буферами, которые едва не вываливались из крохотного лифчика. Не менее потрясающую задницу едва прикрывали короткие шортики. В руках у нее были флажки. Грид-гëрл называли королевами гонок, но эту крошку называли королевой совсем другого. На нее западали многие, но она держала дистанцию. А вот с Барсом заигрывала, хоть тот и был младше.
Лайм и Барс вырулили на линию старта почти одновременно. Переглянулись. Во взгляде первого читалась – угроза. Во взгляде второго – насмешка. Барс знал – он победит, несмотря на то, что у соперника байк дороже. Потому что мастерство не купишь. И ровные руки тоже.
– Я тебя сделаю! – пообещал Лайм глухим голосом, Барс даже не стал ему отвечать. Просто показал средний палец. И тотчас вспомнил ненормальную. Она ему тоже показывала. Бесстрашная, блин.
Грид-гëрл опустила флажки, толпа заорала, и парни сорвались с места. Им нужно было доехать до основной трассы, промчаться по ней несколько километров, повернуть и вернуться обратно. Всё просто.
Барс гнал вперёд, крепко удерживая руль. Теперь он наслаждался скоростью. Кровь кипела от нахлынувшего адреналина. В голове стало легко и свободно. Байк казался продолжением его тела – так легко управлял им парень. Ветер. Скорость. Свобода. Это помогало ему забыться. Вместе с драйвом обрести успокоение. Но ненадолго.
Когда Лайм начал его нагонять, Барс решил поиграть с ним. Поддался и дал сопернику возможность опередить его. Парню нравилась игра в кошки-мышки пусть жертва почувствует себя победителем на мгновение. Лайма бомбанëт, когда он в итоге придет вторым. Те, кто был в шаге от победы, разочаровываются ещë больше, когда проигрывают. Барс знал, на что давить.
Ликуя, Лайм еще сильнее втопил вперëд, но его триумф длился недолго – Барс опередил его. И вернулся первым, да с таким отрывом, что когда Лайм остановился, то вскочил со своего байка и в ненависти кинул шлем на землю. Его просто разрывало от ярости. А Барсу было
смешно. Мажор тупой. Не знал, с кем связался?
– Я тебя в следующий раз сделаю, козлина! – зарычал Лайм, злой как черт.
– Ты уже это говорил, – хмыкнул Барс забирая бабки у Гремлина.
Ехать на тусовку после гонок он отказался. Что там не видел? Пьяные рожи? И поехал домой, все ещё чувствуя волны адреналина, которые поднимались к солнечному сплетению.
Была глухая ночь. Во дворе никого. Барс припарковался и отправился домой, где его ждали Лорд и Обед. Они оба сидели у порога, когда он открыл дверь. Лорд тотчас бросился к хозяину, радостно лая, и парню пришлось успокаивать пса – ночь же. Соседи спят. А вот котенок настороженно наблюдал со стороны.
Барс проверил воду и корм – эти двое умудрились опустошить свои миски, хотя он вечером наполнял, перед уходом. А еще проверил кошачий туалет – Обед на удивление быстро понял, куда нужно ходить. Парню стало смешно. Он типа крутой чел и все дела, а вынужден мыть кошачий туалет. Классно. А еще офигенно у этих двоих жратва есть, а у него нет. Из еды какие-то крупы, которые он, конечно, варить не будет. Утром пожрëт, купит шаурму возле школы.
Барс открыл окно на кухне и сел на подоконник. Бабок он сегодня срубил нормально, на форму хватит, и не только на неё. Осталось заказать. Когда он уже окончит эту дурацкую школу? Нужно работать, а не протирать штаны. Условие Старика получить полное школьное образование. Как будто это имело значение. Оксана как-то обмолвилась, что Старик хочет отправить его учиться за границу, поэтому нужно, чтобы он закончил одиннадцать классов. Но вот самому Барсу это точно было не нужно.
Его взгляд равнодушно скользнул по дому напротив и вдруг остановился. Барс подобрался и хищно прищурился. Ненормальная! Она стояла на балконе с телефоном в руках и снова что-то снимала. Кажется, небо. Чего она там увидела?
Барс выглянул в окно небо было усеяно звëздами. Красивыми, крупными, перемигивающимися. Вот оно что, звëзды снимает. Странная. Барс любил ночное небо и интересовался астрономией, но никогда не видел, чтобы кто-то фотографировал звëзды. И чтобы пялился на самолëт в небе. И чтобы помогал другим. Как ее там? Полина? Она реально странная, эта Полина.
Она вдруг слишком сильно высунулась с балкона в попытке сделать очередной кадр. И Барс заволновался. А вдруг упадет? Ей тогда кранты. Высота большая, а внизу асфальт. Синеглазая высунулась еще сильнее, сжимая в тонкой руке телефон. Он готов уже был орать, чтобы эта идиотка перестала высовываться, но она, слава богу, ушла с балкона. И через полминуты появилась в окне рядом. Загорелся свет, и Барс увидел должно быть, это ее спальня. Там девичью фигуру раньше висело требование отдать кота.
Зачем-то он достал телефон, включил камеру, увеличив в несколько раз, и навëл на Полину. Она стояла у окна, пританцовывая, и ему стало смешно. Забавная. Двигается неплохо. Интересно, под какую музыку? Наверняка под сопливую попсу. А потом Полина подняла руки вверх и стала стягивать с себя футболку. От изумления Барс едва не подавился. Чего-чего, а этого он точно не ожидал. Под футболкой у нее был черный лифчик. И Барсу на мгновение стало жаль, что его при свете Полина снимать не стала. Но потом он отмахнулся – сказал сам себе, что ему плевать. Она его не интересует. Полина в своем черном лифчике выглянула в окно и вдруг пропала. А когда появилась, то прижимала к себе одеяло. Черт, она, кажется, заметила его. Девушка гневно погрозила ему кулаком, и Барс засмеялся. Он надеялся, что ненормальная прикрепит к стеклу очередное послание, но Полина просто выключила свет, занавесила окна и больше не появлялась.
Разочарованный Барс завалился на диван, и Обед залез ему на грудь. Пришлось его гладить – котенок замурлыкал, как трактор. А Лорд снова устроился в ногах и положил морду ему на голень.
Ночью Барсу снилась синеглазая. И то, что ему снилось, ей бы вряд ли понравилось. А для него всë было так реалистично, будто между ними действительно что-то произошло. Когда он проснулся, то в первые секунды не понял, куда Полина исчезла из его постели. А когда понял, что её и не было рядом, откинулся на постель и прикрыл глаза.