твоë сердце будет разбито

Глава 27. Почти свидание

ДЕНЬ НАЧАЛСЯ не так плохо, как я думала. Когда я проснулась, мамы и отчима дома не было – они уехали в гости к каким-то его родственникам на шашлыки. И мама, позвонив, сказала, что вернуться они поздно.
– Прости, что не взяли тебя, Полинкин, – извиняющимся голосом сказала мама. – Но я обязательно привезу тебе шашлык!
– Ничего страшного, веселитесь, – отмахнулась я. Плевать на шашлык! Я буду дома одна весь день, без этого придурка! Квартира – в полном моём распоряжении.
– Я приготовила тебе завтрак, обед – в холодильнике. Сегодня на улице очень тепло, не сиди с уроками, погуляй немного.
– Хорошо, – ответила я, и мы попрощались.
Позавтракав и сделав себе кофе с корицей, я позвонила бабушке и долго болтала с ней по скайпу. Выглядела она вроде бы как обычно, но мне казалось, что похудела, а глаза её потускнели. Она скучала по мне – наверное, куда больше, чем я по ней. Ведь кроме меня у неё никого не было. И я в который раз ощутила вину – и за себя, и за маму. Мы не должны были её бросать.
Я вернусь. Я обязательно вернусь домой. Подожди меня, бабуль. Всего годик.
Бабушка рассказала мне все последние новости, показала моего котика, который, глядя на меня, лишь обиженно шевелил ушами, и подробно расспросила о школе. О маме и отчиме бабушка старалась не спрашивать. Игнорировала их существование.
– На каникулы-то приедешь? – спросила меня перед тем, как попрощаться.
– Конечно, – тотчас ответила я, хотя не знала, приеду или нет. Скорее всего, мама не разрешит мне поехать одной – я же в её глазах глупый ребенок. А сама возвращаться она не намерена. Наверняка новогодние праздники она хочет провести с отчимом.
От мысли о нём меня передернуло.
– Тяжело тебе? – вдруг спросила бабушка.
– Нормально, – улыбнулась я.
– Похудела ты, – вздохнула она. – Глаза тоскливые. Случилось чего?
– Это камера искажает, – рассмеялась я, но в душе стало тоскливо. Бабушка всегда хорошо меня чувствовала.
– А этот не обижает тебя? – Бабушка подозрительно прищурилась, будто пытаясь что-то прочитать в моих глазах.
Этот – Андрей. Она не хотела произносить его имя. И не могла назвать отчимом.
– Нет, – снова соврала я. – Нудный, конечно, и, если честно, мне не нравится. Но не обижает. Не беспокойся, бабуля!
– Да как же не беспокоится? – вздохнула она. – Сердце не на месте, как вы уехали.
– Я вернусь, – заверила её я. – Поступать буду у нас в городе. Только маме не говори, хорошо?
Я сказала это на всякий случай и поздно опомнилась. С мамой бабушка давно уже не общалась. Как она ей скажет?
– Со Степановыми-то общаешься? – спросила бабушка. – Выросли небось оба?
– Выросли, – смеясь, признала я. – Здоровенные и красивые! И вежливые! Не то, что в детстве.
– Смотри, не влюбись, – в шутку погрозила она мне пальцем.
– Ой, бабуль, о чëм ты говоришь! – отмахнулась я, но сама мысленно улыбнулась. Игорь был идеальным парнем для того, чтобы влюбиться.
Друг детства. Симпатичный, сильный, заботливый. Из хорошей семьи, с приятным характером и целями в жизни.
Только почему-то думаю я не о нём, а о Диме Барсовом, его полной противоположности.
После разговора с бабушкой я пошла на балкон, забралась вместе с пледом в любимое икеевское кресло, зажгла ароматическую свечу, включила на беспроводной умной колонке последний альбом BTS и стала читать.
Ярко светило сентябрьское солнце, со двора раздавались веселые детские голоса, а рядом со мной уютно трещал деревянный фитиль свечи. Мягко пахло кашемиром и ванилью с нотками сандалового дерева. Ненавязчивый аромат осени, которую ждёшь ряди таких моментов. Моментов, которыми стоило наслаждаться несмотря ни на что.
Перелистывая страницу за страницей, я не слышала, как вибрировал телефон, который я оставила в своей комнате. И вздрогнула от неожиданности, когда в дверь позвонили.
Сразу же подумалось, что это мама и отчим вернулись, и настроение вмиг опустилось до нулевой отметки. Однако до меня тотчас дошло, что они бы не стали звонить в дверь, открыли бы своими ключами. И настроение резко скакануло вверх. Может быть, соседи? Или кто-нибудь ошибся дверью?
Отложив книгу, я направилась в холл. Заглянула в глазок и на мгновение перестала дышать. За дверью стоял Барс.
Кожаная куртка, джинсы, большие пальцы в карманах и недовольный взгляд.
Что он тут забыл? Зачем пришёл в мою квартиру? А если бы дома был придурок Андрей и увидел бы его? Отчим не хочет, чтобы я общалась с Барсом, его как будто переклинило!
Не понимая, что происходит, я торопливо открыла замок, выглянула из-за двери недоверчиво уставилась на незваного гостя.
– Чего надо?
– А ты гостеприимная, – усмехнулся Барс и рывком распахнул дверь, чтобы потеснить меня в сторону и войти в квартиру. Чувствовал он себя как хозяин.
– Обалдел? – зашипела я. – А если бы отчим дома был?! Он не хочет, чтобы я с тобой общалась.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– А я не хочу, чтобы ты общалась с ним, и что теперь? – хмыкнул Барс, оглядываясь по сторонам. – Да не бойся, синеглазая, я видела, как он уехал с твоей матерью. Поэтому и пришёл.
– Да что тебе вообще надо?! – не выдержала я. Странное чувство. Я злюсь, но при этом рада видеть его. Почему?
– Ты не отвечаешь на мои сообщения, – нагло заявил он. – Я уже решил, что ты забыла.
– О чëм забыла? – выдохнула я, до сих пор не понимая, зачем он припëрся.
– Забыла об уборке. О чëм ещё? – пожал плечами Барс. – Я же сказал, что сегодня ты должна убираться у меня. Полы, пыль, окна и всё такое.
Я раздраженно откинула назад прядь волос. Точно, его величество ведь хотел, чтобы я поработала служанкой.
– Сама виновата, что я пришёл. Я тебе даже позвонил, а ты трубку не взяла.
Это было сказано так, будто бы он ради меня совершил невероятный подвиг. Вау.
– Сидела на балконе и игнорировала меня.
– Да никто тебя не игнорировал, уймись! Телефон в беззвучном режиме остался в моей комнате, – хмуро призналась я.
– Ладно, верю. Может быть, пригласишь меня наконец? – спросил Барс, буравя меня взглядом.
– Ты уже сам себя пригласил, – махнула я рукой. – Заходи.
Отчим с мамой всё равно приедут не скоро. Они же на даче. На шашлыках.
Барс разулся, аккуратно поставил кроссовки в сторону и прошёл в гостиную. Я направилась следом.
– А у вас интересно, – кивнул он, осматриваясь.
– Отчим заказал дизайн-проект у профессионала, а потом его команда ремонт делала, – ответила я, почему-то вспомнив, что дизайн-проект не особо понравился маме. Она хотела светлый и воздушный сканди-стиль, а отчим решил, что белые стены – это «совок». Куда больше Андрею нравилась «лофт» с его темными тонами. Разумеется, квартиру он сделал по своему вкусу, не слушая маму. И только моя комната была светлой.
– Кстати, неплохо выглядишь, – Барс кинул на меня многозначительный взгляд на, и я только сейчас сообразила, что стою перед ним в домашних шортах мятного цвета и белоснежной майке. На ногах – плюшевые тапки с кроликом, волосы собраны в небрежный пучок. Ещё и все мои царапины видно!
Стало неловко, что я стою перед ним в таком виде. Он же привык к своим роковым красоткам, которые падают перед ним на колени и умоляют о любви. А тут я. Растрепанная, в домашнем костюме и с дурацкими тапочками. Как будто мне тринадцать лет, а не семнадцать!
Однако я не подала виду. Широко улыбнулась и похлопала Барса по плечу.
– Ты тоже ничего. Посиди и подожди меня. Служанка сейчас переоденется и пойдёт к тебе убираться.
Кажется, в моём голосе было столько сарказма, что Барсу нечего было ответить. Он махнул рукой и с размаху уселся в любимое кресло Андрея, что меня почему-то развеселило. Знал бы отчим, кто сидит в его кресле, у него бы от злости слюна во все стороны летела.
Я быстро привела себя в порядок, переоделась в джинсы и водолазку, завязала волосы в хвост. И когда уже готова была выйти из комнаты, в неё постучался Барс.
– Готова? – спросил он из-за двери. – Мне надоело ждать.
Я быстро брызнула на запястье любимые духи с нотками винограда и ответила:
– Выхожу!
Но выйти я не успела – в мою спальню вломился Барс, держа в руках свою кожаную куртку. Кажется, ему было интересно, как я живу.
– А если бы я была без одежды? – сощурилась я.
– И? Что я там мог необычного увидеть? У тебя хвост есть? – хмыкнул он.
– Ты сегодня шутишь удивительно глупо. Если ты не заметил, я девушка.
Дуболом расхохотался.
– Думаешь, я на тебя запал? Мечтай дальше, детка. Мне просто интересно, как выглядит комната хорошей девочки.
Он с размаху уселся на мою кровать, на которую падали лучи солнца, и похлопал её по молочному покрывалу.
– Вот, значит, где ты сидишь и мечтаешь обо мне.
Я закатила глаза.
– Я о тебе не мечтаю.
– Никогда не поздно начать.
– Никогда не поздно перестать нести чушь. Может, за умного сойдёшь, – парировала я. Кто бы мог подумать, что я стану так дерзко общаться с самым крутым парнем в школе. Жизнь – удивительная вещь. Но почему меня так раздражают его слова?
«Думаешь, я на тебя запал?»
Они врезались в душу.
А что, на меня запасть нельзя, что ли?
Не подозревая о моих мыслях, Барс встал с кровати и начал разглядывать полки над столом, на которых стояли фотографии в ярких рамочках, безделушки и мягкие игрушки.
– Почему у вас всегда столько хлама? – вдруг спросил Барс, переводя взгляд на стеллаж с книгами.
– У нас – это у кого? – не поняла я. Может быть, он сошел с ума и решил называть меня на «вы»?
– У девчонок, – пояснил Барс. – Тонна мягких игрушек, косметика, шмотки…
Его взгляд застыл на большом плакате с парнями из BTS, который висел на шкафу – так, чтобы его можно было видеть, лёжа в кровати. Дома у меня в комнате было куда больше плакатов – треть стены ими обклеила. Но тут мне позволили наклеить только один. Мол, я испорчу дорогие обои скотчем.
– Это кто? – спросил он, разглядывая музыкантов.
– Моя любимая корейская группа, – ответила я с гордостью.
– Я их знаю, – кивнул он.
– Неудивительно, их весь мир знает, – рассмеялась я.
– Так значит, ты их фанатка?
– Арми, — поправила я его.
– Ясно.
Я упёрла руки в бока.
– Что тебе ясно? У тебя осуждающий взгляд! Ты что, меня осуждаешь?
Барс удивленно приподнял бровь.
– Ты рофлишь, что ли? Я просто сказал «ясно». Не придумывай ерунды.
– Тогда почему ты сказал, что тебе ясно? – не отставала я.
– Потому что мне ясно.
– Что тебе ясно?! – потребовала я ответа.
– Что ты поехавшая, – выдал Барс.
– Это потому что я слушаю такую музыку?
– Это потому, что ты ко мне привязалась! Причём здесь музыка?! Слушай, что угодно. У тебя талант выводить людей из себя.
– Ты первый начал, – заявила я.
– Я? – удивлённо уставился на меня Дима.
– Ты!
«Ты думаешь, я на тебя запал?» – эта фраза вновь всплыла в моей голове, раззадоривая и заставляя злиться. И я, вдруг перестав понимать, что делаю, подошла к нему, откинула куртку в сторону и с силой толкнула парня обеими руками в грудь. Так, что он не удержался и резко опустился на кровать, опираясь кулаками о постель.
Подойдя ещё ближе, так, что мои колени касались его колен, я склонилась к Барсу и положила руку на его плечо. Его мышцы тотчас напряглись, стали будто каменные.
Не знаю, что на меня нашло, но я вдруг почувствовала себя так уверенно, как никогда. Будто знала – он мой.
– А может быть, ты всë-таки запал на меня? – прошептала я.
Его рука уверенно скользнула по моей талии, коснулась узкой полоски обнаженной кожи – майка была короткой. И у меня перехватило дыхание от восторга. Его ладонь была сухой, жесткой и очень горячей.
– Хочешь проверить кто на кого запал? – хрипло спросил Барс и поймал мои губы, проведя по ним зубами. Это было так необычно и вместе с тем приятно, что я подалась вперёд, ближе к нему, отчаянно борясь с желанием обнять. Слабый, едва уловимый аромат ментола и свежести сводили с ума.
– Ты на меня запал, – упрямо повторила я.
– Думаешь?
– Уверена.
Я вернула долг – потëрлась носом об его нос, провела губами по его подбородку. Медленно спустилась к его шее, выдыхая на кожу горячее дыхание. Облизнула губы и оставила несколько поцелуев, заставив Барса откинуть голову назад.
– Это запретный приём, синеглазая, – прошептал он.
Он вдруг обхватил меня за талию и потянул к себе. Мы вместе упали на кровать и лежали поперёк неё, друг напротив друга. Моя голова покоилась на его вытянутой руке. А он обнимал меня за спину – я чувствовала его ладонь на свой лопатке. Внутри будто фейерверки взрывались.
Что со мной не так?
Я поцеловала парня в шею вместо того, чтобы целовать в губы. А теперь смотрю на него и улыбаюсь. И хочу обнять в ответ, но не могу позволить себе этого – стесняюсь.
– Что? – шёпотом спросил Барс. На его лицо падал солнечный свет, и сейчас он казался каким-то совершенно другим: мягким и нежным.
– Я победила, – ответила я.
– Нет.
– Тогда почему ты обнимаешь меня?
– А почему ты лежишь на моей руке?
– Потому что я так хочу, – улыбнулась я.
– У тебя ямочки, – заметил вдруг Дима. – На щеках. Прикольно.
Наверное, мне нужно было пошутить, что у него ямочки в голове, но не хотелось. Хотелось другого – нежностей и поцелуев. И чтобы губы от них болели, а сердце обволокло трепетом, будто воздушным облаком. И душа чтобы пела…
Я перевела взгляд на постер с парнями и вдруг почувствовала себя неуютно. Блин, они всё видели… И до сих пор видят! Такое ощущение, будто бы я их предала. Я попыталась высвободиться от объятия Димы и встать, но он не позволил мне этого.
– Не уходи, синеглазая. Побудь со мной так. Я сам скоро уйду, – вдруг сказал он.
Разве я могла оставить его после таких слов? Нет. Конечно же, нет.
– Просто признай, что ты на меня запал.
– Тебе станет легче?
«Я перестану чувствовать себя ущербной». Но вслух я этого не сказала. Я смотрела в его глаза и видела в них то, чего не видела раньше. То, что всегда лежало на поверхности, но оставалось незамеченным
Цвет его глаз.
Один – зелёный, другой – карий.
Мы смотрим на людей, но замечаем ли мы то, что действительно важно?
– Твои глаза, – прошептала я.
– Что?
– Они разные.
Его плечи вздрогнули. Но он ничего не сказал. Просто продолжал смотреть на меня своими странными глазами.
– Это так красиво, – улыбнулась я, завороженная ими. – Почему-то я раньше думала, что они у тебя темные.
– Так все думают, – ответил он. – Только один человек заметил.
– Кто?
Ответить он не успел – в прихожей послышались голоса, и мы замолчали.
Романтика испарилась из моего сердца за одно мгновение. А на смену ей пришёл страх.
– Они пришли, – прошептала я.
– Кто?
– Мама и отчим. Отпусти меня!
На этот раз он не стал удерживать меня – послушно отпустил и поднялся следом за мной. Я заметалась по комнате. Если Андрей увидит Диму у нас в доме, я не представляю, какой будет скандал.
Щëки вдруг заныли – они всё ещё помнили пощёчины. Мне стало нехорошо. Почему они вернулись так рано?! Должны ведь были приехать вечером!
– Под кровать или в шкаф, – прошипела я.
– Не понял? Что? – изогнул бровь парень.
– Говорю, выбирай, куда спрятаться. В шкаф или под кровать. Отчим не должен тебя видеть. Прости, просто… Просто он придурок. Запретил общаться с тобой.
– Понял.
Ничего больше не говоря, Барс схватил свою кожаную куртку с пола, открыл шкаф и попытался залезть в него. Только шкаф был не слишком вместительным, ещё и забитым вещами, а он – большим. Однако в итоге я закрыла дверь, велев ему сидеть тихо, как мышь. А сама вдруг вспомнила, что в прихожей стоят его кроссовки. Но, может быть, они не заметили их? Возможно, у меня есть шанс – если отчим до сих пор не вломился в мою комнату с перекошенной мордой и воплями, значит, ещё не заметил.