Спуск с высоты 10000 метров

Глава 30. Конкорд.

Глава 30. Конкорд.
В четверг вечером, в преддверии посещения больницы, Чэнь Цзяюй не мог уснуть. В его голове, словно в киноленте, промелькнули различные возможности. Каждый раз, когда он закрывал глаза, перед ним вспыхивали картины из прошлых тридцати трёх лет жизни Цао Хуэй. Он задумался о том, что сейчас делает его отец. Страдает ли он от боли, как и сам Чэнь Цзяюй, или уже смирился с судьбой?
Единственное, что немного подняло ему настроение и принесло утешение — это реакция Фан Хао, когда они ехали в аэропорт. Чэнь Цзяюй выразился достаточно ясно, и фраза «У меня есть человек, который мне нравится» звучала довольно прямолинейно. Услышав такое, можно всё понять. После того, как Чэнь Цзяюй сказал эту фразу, он наблюдал за реакцией Фан Хао и почувствовал некий подтекст.
Фан Хао не отреагировал на его слова: не пошутил и не стал сплетничать о нём и Кун Синьи, а также не стал расспрашивать ни о чём другом. Именно из-за отсутствия реакции Чэнь Цзяюй с надеждой подумал, что есть шанс. Любой другой человек что-нибудь сказал бы в такой ситуации. Конечно, можно предположить, что Фан Хао не хотел лезть не в своё дело, считая, что таким образом он нарушит границы. Но за последние два дня они обсуждали и более неприятные темы, и между ними не было неловкости. Так что, единственная причина, по которой Фан Хао избегал эту тему, это его какие-то глубинные чувства.
В пятницу после обеда Чэнь Цзяюй вместе с отцом поехали в больницу. Они не обсуждали, как прошла прошлая ночь, и атмосфера была напряжённой. В больнице доктор показал им кучу результатов анализов и бумаг, полных медицинских терминов, от которых голова шла кругом. Однако окончательный вывод был прост: пришло время выбирать между продолжительностью и качеством жизни. Продолжение химиотерапии было распространённой медицинской практикой, но оно могло вызвать побочные эффекты, усугубляющие уже слабое состояние пациента и серьёзно снижающие качество жизни. Организм Цао Хуэй ранее очень плохо реагировал на лечение и она нуждалась в госпитализации. Теперь, когда раковые клетки уже распространились в лимфу, можно было выбрать консервативное лечение без продолжения химиотерапии.
Это было не так уж далеко от того, что Чэнь Цзяюй представлял себе накануне. Не было никаких чудес, не было и удачи. Перед ним лежали анализы его матери – холодные медицинские факты. Он почувствовал дискомфорт и, воспользовавшись предлогом, вышел в туалет, чтобы, на самом деле, подышать свежим воздухом.
— Сейчас не время для других дел, — Чэнь Чжэн тоже вышел к нему, — давай зайдём и подпишем документы.
Чэнь Цзяюй на мгновение замер.
— Подписать что? — спросил он.
Чэнь Чжэн не заметил его состояния, полагая, что он занят работой или личными звонками. Чэнь Цзяюю это показалось абсурдным: его отец мог всю ночь говорить о характеристиках Boeing 737, но теперь не мог понять мысли своего сына.
— Форму согласия на следующий курс лечения, — сказал Чэнь Чжэн, как будто это было само собой разумеющимся.
Тогда Чэнь Цзяюй понял, что для Чэнь Чжэна это не было вопросом; он уже принял решение за Цао Хуэй, даже не подумав поговорить об этом с ней. Чэнь Цзяюй вздохнул, но он понимал, что текущую проблему всё же нужно решить.
— Продолжать лечение или нет, должна решать мама, а не мы с тобой, — возразил он.
— Конечно, мы продолжим лечение, — настаивал Чэнь Чжэн. — Ей не стоит беспокоиться об этом.
— Именно такие вещи и должны её волновать, — неожиданно для себя Чэнь Цзяюй полностью не согласился с отцом. — Если не она, то кто? Это вопрос жизненного достоинства.
Отец и сын стояли лицом к лицу. Чэнь Цзяюй был выше на полголовы и стоял прямо и непоколебимо. Чэнь Чжэн, подавленный речью сына, не стал возражать.
— Разве жизнь сама по себе не есть достоинство? — спросил он.
— Это ты так считаешь.
Больше ничего грубого Чэнь Цзяюй сказать не осмелился. Если бы выбор был за ним, он, конечно, тоже выбрал бы чтобы мама прожила дольше, потому что не хотел терять близких. Но он знал, что это — его эгоизм. Цао Хуэй просто будет страдать ради поддержания иллюзии «целостной семьи» для него и его отца.
Он поднял глаза: деревья за окном больницы уже пожелтели и осенняя стужа обдувала редкие стволы, оставляя в небе пустоту. Чэнь Цзяюй вспомнил молодость отца, его высокий рост и красивое лицо, и как старые товарищи Чэнь Чжэна говорили ему: «Как ты на него похож», это было и похвалой, и проклятием. Но были ли они похожи? С каждым днём ему всё больше казалось, что они не то чтобы отдалялись друг от друга, а то, что он выбрал своей жизненной целью «не жить, как Чэнь Чжэн».
В конечном итоге Чэнь Чжэн не смог его переубедить. Чэнь Цзяюй никогда не был упрямцем; он всегда находил компромиссы и никогда не говорил категорично. Но в этом деле он твёрдо решил действовать так, как решит Цао Хуэй и не оставил места для переговоров. Отец и сын вернулись домой и постепенно всё объяснили Цао Хуэй. Она приняла всё спокойнее всех.
— На самом деле, я уже давно об этом думала, — сказала она.
Это успокоило и Чэнь Чжэна, и Чэнь Цзяюя.
Из-за этой ожидаемой новости настроение у Чэнь Цзяюя было подавленное; он пожалел, что поменялся сменами с Юэ Дачао. В субботу он бы хотел просто лежать дома, смотреть комедийный фильм с Цао Хуэй или сходить куда-то с друзьями.
Чэнь Цзяюй бесцельно листал телефон, но вдруг вспомнил кое-что и нашёл статью в публичном аккаунте WeChat. Пролистав несколько страниц в своих контактах он переслал её.
***
Когда Фан Хао получил сообщение в WeChat от Чэнь Цзяюя, он только вернулся с пробежки. К счастью, он был не на дежурстве и не нуждался в адаптации к ночной смене. Осенью температура была наиболее комфортной для тренировок, и Фан Хао, побегав два часа, чувствовал себя бодрым и свежим. Он с нетерпением хотел принять душ и смыть усталость.
Фан Хао взглянул на телефон и увидел ссылку на публичный аккаунт Dianping, в посте было написано: «Открытие ресторана «Тайшань Сяогуань» с приветственной скидкой 15% на весь ассортимент до 31 октября». Следом Чэнь Цзяюй прислал сообщение:
[Последние дни скидок, хочешь пойти?]
Фан Хао был удивлён, не ожидая, что Чэнь Цзяюй действительно серьёзно отнёсся к идее поужинать вместе. Во время ужина с Фан Шэнцзе и Чэнь Цзяюем Фан Хао как-то упомянул что хочет сходить в этот ресторан тайшаньской кухни. Но тогда Шэнцзе отказался и сказал, что после отпуска в Гуандуне, ему уже надоела кантонская кухня, и они решили поесть в Сычуань Сити. А Чэнь Цзяюй запомнил это.
Что касается Чэнь Цзяюя и всего, что произошло между ними, Фан Хао решил, что разобрался с этим. В любом случае, Чэнь Цзяюй же не сказал прямо, что он ему нравится или что-то в этом роде. Если бы Фан Хао слишком заморачивался и отказался от приглашения на ужин, это могло бы показаться слишком самонадеянным. Поэтому он выбрал самый простой путь: встретиться и посмотреть, что из этого выйдет. В конце концов, Фан Хао был уверен, что Чэнь Цзяюй никогда бы не был так прямолинеен, как Лан Фэн.
Обдумав это он ответил:
[Хорошо. В какой день тебе удобно?]
Чэнь Цзяюя так и тянуло сейчас же отправиться в Дасин на ужин — ему было нужно найти выход своим эмоциям, и ему нужно было отвлечься. Но он сохранил самообладание, сравнил своё расписание с расписанием Фан Хао и договорился о встрече в понедельник вечером после работы. Чэнь Цзяюй хорошо всё продумал: если Фан Хао будет работать днём, то будет без машины, и после ужина Чэнь Цзяюй сможет подвезти его домой.
***
В понедельник Фан Хао знал, каким рейсом ему предстоит командовать и тёпло встретил Чэнь Цзяюя на частоте подхода.
— China Airlines 1332, — сказал он, — радаром обнаружен, снижайте высоту до 5000 и удерживайте её.
Чэнь Цзяюй послушно следовал указаниям, проверяя радарный экран TCAS. Примерно в семи морских милях впереди находился самолёт Hainan Airlines на высоте 4000. Чэнь Цзяюй рассчитал, что горизонтальное разделение довольно маленькое, поэтому, следуя рекомендации терминала о пятнадцатимильном разделении, он начал снижать скорость с 300 узлов до 250.
Как раз когда Фан Хао собирался отдать команду на снижение скорости до 250, он увидел, что Чэнь Цзяюй уже сделал это, поддерживая нужное расстояние. Сейчас в воздухе было мало самолётов, канал связи не был перегружен и он спросил:
— Почему ты в этот раз возвращаешься так поздно?
У Фан Хао было своё расписание, и он мог проверить время взлёта и посадки, даже если оно ему было не нужно.
— Снова задержка в Байюне, — быстро ответил Чэнь Цзяюй, — ещё час и я бы превысил допустимое время нахождения в полёте.
Фан Хао подсчитал время, и действительно, задержка составила почти час. Он кое о чём задумался и взглянул на взлётно-посадочную полосу L17, где только что приземлился самолёт United Airlines, а за ним на расстоянии десяти миль следовал борт Hainan Airlines.
Соблюдая порядок прибытия, Фан Хао сначала дал указания Hainan Airlines.
— Hainan 371, снижайтесь до 1800, установите давление 1007, разрешено выполнять посадку по приборам на полосу L17.
Рейс Hainan 371 летел из Токио, это был Airbus A320.
— Принято, L17 по приборам, Hainan 371.
Голос пилота Hainan Airlines был всем хорошо знаком. Это был Чжоу Цичэнь, и теперь радиоканал оживился. Услышав этот голос, настроение Фан Хао тоже улучшилось.
— Hainan 371, продолжайте заход на посадку, — сказал он.
Затем Фан Хао вернулся к Чэнь Цзяюю:
— China Airlines 1332, посадка по приборам, сегодня на полосу R17, — Фан Хао отдал указания, как бы подразумевая, что помочь с ВПП сегодня он не сможет.
— Hainan 371, разберёмся на земле, а? — засмеялся Чэнь Цзяюй по радиосвязи.
Голос Чжоу Цичэня был непринуждённым, он тоже пошутил в ответ:
— China Airlines 1332, следуйте за нами, не торопитесь.
Фан Хао выдал разрешение на слепую посадку Чжоу Цичэню и вернулся к Чэнь Цзяюю и его экипажу с последней инструкцией:
— China Airlines 1332, поверните налево на курс 330, продолжайте снижение, радиолокационное сопровождение прекращается. Свяжитесь с диспетчерской вышкой на частоте 118.2, до свидания.
— Поворот налево на курс 330, продолжаем снижение, China Airlines 1332, — повторил Чэнь Цзяюй, а затем добавил, — скоро увидимся.
Когда Чжоу Цичэнь переключал частоты, последнее, что он услышал, было «Скоро увидимся» от Чэня Цзяюя. Выходя из кабины, первое, что он сделал, — это проверил WeChat на предмет сообщения от него, но ничего не обнаружил. Тогда он сам написал Чэнь Цзяюю, обдумывая, куда бы им пойти поужинать.
Но тот отказался:
[Сегодня не получится, я жду кое-кого. В следующий раз.]
У Чжоу Цичэня было шестое чувство на такие вещи, он уже много лет был на передовой сплетен. Сложив всё, что услышал сегодня в эфире, он напрямую спросил:
[Ты что, договорился о встрече с Фан Хао?]
Чэнь Цзяюй уверенно ответил:
[Да.]
Чжоу Цичэнь почувствовал, что наткнулся на нечто сенсационное.
***
После смены в диспетчерской башне Фан Хао получил сообщение от Лан Фэна, который просил его подождать у терминала T1, так как у него было кое-что для него. До этого последним сообщением Фан Хао отправил Лан Фэну контакт Чжоу Цичэня. Фан Хао задумался, он не знал, что из этого вышло, но он явно был плохой свахой.
Лан Фэн встретил его с улыбкой, держа в руках маленький пакет. Увидев его, Фан Хао слегка нахмурился, удивлённый настойчивостью Лан Фэна. Несмотря на то что он уже сказал, что не заинтересован, Лан Фэн, казалось, не собирался отступать. Фан Хао надеялся, что в пакете не окажется чего-то слишком ценного. Он не хотел принимать дорогие подарки, так как это потребовало бы ответного жеста или отказа, что в любом случае было бы неловко.
Лан Фэн сразу перешёл к делу:
— В тот день после ужина ты не дал мне оплатить счёт, поэтому я решил подарить тебе что-нибудь, чтобы выразить свою благодарность.
Он протянул пакет. Фан Хао взглянул на него и увидел логотип Air France — не KLM, и сразу заинтересовался. Когда Фан Хао открыл подарок, он был на мгновение ошеломлён. Это оказалась не дорогая марка часов и не кошелёк известного бренда, а модель самолёта.
И это была не просто какая-то модель, а Конкорд — один из двух в мире сверхзвуковых пассажирских самолётов, разработанный совместно British Airways и Air France. Это единственный самолёт, с крейсерской скоростью 2,2 Маха*. Его нос высокий, как клюв птицы, а крылья раскинуты, как крылья орла в полёте. Несмотря на то, что он был выведен из эксплуатации в 2003 году на фоне экономических убытков, в совокупности с катастрофой рейса Air France 4590, его можно считать яркой страницей в истории гражданской авиации и авиационной техники.
* Можно сказать, что единица числа Маха — это скорость звука. Иными словами, 1 Мах условно равен 340 м/сек или 1224 км/час, а 2,2 Маха это 748 м/сек или 2 693 км/час.
Фан Хао был в восторге! Он поблагодарил Лан Фэна.
— Я и представить себе не мог, что получу модель Конкорда, — недоумённо сказал Фан Хао. А затем спросил, — Как ты это достал?
— Это лимитированная серия, — улыбнулся Лан Фэн. — Я попросил друга из Air France достать её в Европе, и он прислал мне модель трансатлантическим рейсом.
— Спасибо, — снова сказал Фан Хао. — Это лучший подарок, который я получал в этом году.
Он рассматривал самолёт со всех сторон, явно не желая выпускать его из рук. Через некоторое время Фан Хао задумался о более важном вопросе.
— Как ты узнал, что я... коллекционирую их?
Лан Фэн немного помедлил, но потом всё же честно ответил:
— О, я спросил у Чжоу Цичэня.
Фан Хао подумал о своих попытках свести их, которые были довольно небрежными, и почувствовал некоторую неловкость. Он размышлял, стоит ли ему что-то сказать по этому поводу.
И тут он увидел, как Чэнь Цзяюй появился из соседнего выхода. Тот уже издалека увидел Фан Хао и, перекинувшись парой слов со вторым пилотом, подошёл сам.
Фан Хао не оставалось ничего другого, как представить Чэнь Цзяюя и Лан Фэна друг другу. В последний раз у итальянского ресторана Чэнь Цзяюй уже встречал их вдвоём, и с тех пор до сегодняшнего дня Фан Хао встречал Лан Фэна всего лишь дважды, оба раза случайно. Это не было стечением обстоятельств; T1 в Дасине — самый оживлённый терминал. Утром и вечером множество рейсов прибывает и отправляется из него, и часто десятки членов экипажа пересекаются в этом терминале, поэтому встретить знакомое лицо — обычное дело. Чэнь Цзяюй уже видел Лан Фэна множество раз, но поскольку Лан Фэн работал в иностранной авиакомпании, они не общались напрямую.
Чэнь Цзяюй без лишних слов подошёл и вежливо пожал руку Лан Фэну.
— Много о тебе слышал, — сказал он.
Лан Фэн с энтузиазмом ответил на рукопожатие.
— Нет-нет, — быстро сказал он, — это я должен так говорить.
Чэнь Цзяюй поднял бровь и никак это не прокомментировал. Он опустил глаза на то, что держал в руках Фан Хао.
— Конкорд? — заметил Чэнь Цзяюй. — Внушительно. Какой повод? Твой день рождения?
— Эм, нет, — покачал головой Фан Хао.
Чэнь Цзяюй прокрутил в голове некоторые последние события.
— Недавно на L17 у тебя лопнула шина, верно?
— Да, — подтвердил Лан Фэн, — к счастью, Фан Хао это заметил, так что я пришёл поблагодарить. С другим диспетчером я бы, возможно, ещё двадцать минут летал, прежде чем смог бы приземлиться.
— Это не так, — смущённо улыбнулся Фан Хао.
Но у Чэнь Цзяюя на уме были другие мысли — он также был благодарен Лан Фэну. Если бы не лопнувшая шина, которая заставила его и Фан Хао поссориться в эфире, они бы не познакомились.
Лан Фэн понял, что Чэнь Цзяюй пришёл встретиться с Фан Хао, поэтому он тактично обменялся с ними несколькими словами и извинился. Отойдя в сторону, он не мог не обернуться и не взглянуть на двух мужчин ещё раз. Лан Фэн чувствовал тонкую атмосферу между ними. Особенно ему вспомнилась последняя встреча в итальянском ресторане — тогда Фан Хао смотрел в телефон и не заметил, но Лан Фэн видел, как Чэнь Цзяюй стоял снаружи у окна и постоянно поглядывал в их сторону. Но, учитывая твёрдое заявление Фан Хао о том, что он «не встречается с кем-то из их рабочего окружения», Лан Фэн покачал головой, думая, что, возможно, он слишком много фантазирует.
Лан Фэн отошёл уже на значительное расстояние и не услышал, как Чэнь Цзяюй задал Фан Хао вопрос, на который последний тихо ответил:
— Мой день рождения 12 ноября.
Примечания автора:
Уже весь мир думает, что вы встречаетесь .
Примечания переводчика:
Модель самолёта Конкорд Air France