Спуск с высоты 10000 метров

Глава 52. Новый год.

Глава 52. Новый год.
Хотя тридцатое декабря и не считалось настоящим кануном Нового года, Фан Хао всё же подошёл к этому дню со всей серьёзностью и тщательно подготовился. Он проверил в календаре даты поездки Чэнь Цзяюя в Японию, она была запланирована сразу после новогодних праздников, буквально через два дня. В это время начинается период подготовки к Китайскому Новому году. Это было самое оживлённое время для путешествий, и работы в диспетчерской было очень много, из-за чего им было сложно качественно провести время вместе. Поэтому сегодня была одна из немногих возможностей для тихого празднования вдвоём.
В этот день, тридцатого числа, Фан Хао всё же подменился на работе и с самого утра занимался подготовкой дома к празднику. Сначала он устроил уборку, а потому пошёл в магазин товаров для дома, чтобы купить новый ковёр в гостиную. В магазине он обратил внимание на несколько маленьких электрических свечей, и тоже их приобрёл, планируя устроить ужин при свечах. На этот раз он сказал Чэнь Цзяюю, что позаботится о покупках сам, так что заказывать доставку продуктов на дом не нужно. Хоть это и было удобно, но выходило дороже. И когда есть время, он предпочитал делать покупки самостоятельно.
Обязанности Чэнь Цзяюя были просты: готовить и любить. В конце концов, одно радовало желудок, другое — тело и душу. Прямо настоящие радости жизни. Фан Хао не собирался оставлять готовку полностью на Чэнь Цзяюя, поэтому с вечера он замариновал говядину. Ещё он заменил пластинку в проигрывателе на его любимый джазовый альбом, который создавал особую атмосферу. После того как всё было готово, Фан Хао принял душ и сел на диван в ожидании, когда же повернётся ключ в замке и Чэнь Цзяюй войдёт. Теперь, когда у Чэнь Цзяюя были ключи, ему не нужно было звонить Фан Хао, чтобы тот открыл дверь.
Фан Хао прождал с шести до половины седьмого, но Чэнь Цзяюй так и не появился, это было странно. Несмотря на наличие ключей, обычно Чэнь Цзяюй всё равно предупреждал Фан Хао, если опаздывал. Когда было почти семь, Фан Хао получил от него сообщение в WeChat:
[У мамы возникли проблемы, я везу её в больницу, возможно, опоздаю.]
У Фан Хао ёкнуло сердце. Он в первую очередь встревожился из-за ситуации с мамой Чэнь Цзяюя, поэтому поспешно ответил:
[Хорошо, не торопись, просто дай знать, когда придёшь].
Через полчаса без ответа Фан Хао стал ещё более растерянным и написал:
[Случилось что-то серьёзное?]
Но ответа не последовало.
Ранее вечером, когда Чэнь Цзяюй собирался уже поехать к Фан Хао домой, он получил звонок от Чэнь Чжэна — Цао Хуэй стало трудно дышать. Хотя это было не очень серьёзно, Чэнь Цзяюй не стал рисковать и сразу вызвал скорую помощь. В итоге он сказал Фан Хао, что опоздает, но это было лишь отсрочкой. Глубоко в душе он понимал, что, возможно, придётся отменить встречу. И действительно, после того как всё уладилось, было уже за восемь. Состояние здоровья было удовлетворительным, и, вероятно, после ночного наблюдения Цао Хуэй отпустят домой, но к тому времени Чэнь Цзяюй уже не мог оставить свою мать и Чэнь Чжэна одних в больнице.
Чэнь Чжэн был рядом, так что Чэнь Цзяюю было неудобно звонить, поэтому он просто отправил сообщение с извинениями, говоря, что, вероятно, не сможет прийти сегодня вечером. Фан Хао, чувствуя беспокойство, спросил:
[Можешь позвонить?]
Чэнь Цзяюй снова извинился:
[Тут много народу, может быть неудобно. Прости].
Затем он добавил:
[Я потом компенсирую тебе нашу встречу].
Фан Хао вздохнул. Первоначально идея встретится сегодня исходила от Чэнь Цзяюя, а сам Фан Хао мог бы отметить праздник в любой другой день. Просто спокойное совместное времяпрепровождение было для него уже достаточным. И он понимал ситуацию в семье Чэнь Цзяюя. Фан Хао подумал: может быть, стоит просто приготовить ужин и отвезти его к Чэнь Цзяюю домой? Не нужно романтического ужина при свечах или чего-то ещё, просто обычный вечер, это тоже будет хорошо. Поесть вкусной еды, поговорить о чём-то тёплом, это лучше любых материальных благ.
С этими мыслями он начал печатать:
[Может, я просто привезу ужин к тебе?]
Через пять минут Чэнь Цзяюй ответил:
[Я не знаю, когда вернусь. Ешь без меня].
Фан Хао был разочарован, но он также чувствовал, что было бы слишком по-детски в этот момент обвинять или не понимать друг друга. Когда он согласился быть вместе, он должен был учитывать личное время Чэнь Цзяюя и его обстоятельства. Если были какие-то сомнения или неуверенность, их следовало обсудить сразу. В тот день он поспешно согласился, не обсудив этот вопрос, и теперь, когда это стало проблемой, было трудно начать разговор. Вообще, это выглядело бы, как будто он слишком мало думает о другом человеке. Просто теперь, когда они были парой, между ними были определённые ожидания и требования.
В итоге он просто отложил телефон и встал с дивана, выключая одну за другой маленькие светильники-свечи.
На следующее утро Чэнь Цзяюй первым позвонил ему.
Как только Фан Хао взял трубку, он сразу же задал вопрос:
— Как вчера всё прошло?
— У мамы были проблемы с дыханием, так что я отвёз её в больницу, — вздохнул Чэнь Цзяюй. — В итоге ничего серьёзного не нашли, выписали лекарства, сегодня ей можно будет вернуться домой.
Голос Чэнь Цзяюя звучал немного хрипло.
— Ты всю ночь не спал, правда? — спросил Фан Хао.
— В больнице немного вздремнул, — ответил Чэнь Цзяюй. — Сегодня у меня нет полётов, всё в порядке, позже высплюсь.
Помедлив, он всё же добавил:
— Вчера ты многое приготовил, мне действительно жаль.
Если вчера Фан Хао убирал еду со стола с некоторым разочарованием, то сейчас, слыша голос Чэнь Цзяюя по телефону, эти его чувства растворились.
— Не говори так, мне от этого становится плохо на душе, — ответил Фан Хао, держа телефон одной рукой и доставая молотый кофе другой.
Чэнь Цзяюя не было рядом, но его присутствие ощущалось в утренней чашке кофе и этом звонке.
— Сначала позаботься о маме, потом о себе, а потом, если найдётся время, можешь позаботиться и обо мне, ха-ха, — Фан Хао был довольно щедр, и даже пошутил, надеясь, что его настроение немного передастся и Чэнь Цзяюю.
Чем снисходительней был Фан Хао, тем сильнее Чэнь Цзяюй ощущал вину, он замолчал.
— Что случилось? — спросил Фан Хао.
Он всегда боялся моментов, когда Чэнь Цзяюй молчал, больше, чем когда тот много говорил или спорил; он боялся, что Чэнь Цзяюй всё держит в себе.
Хотя было уже десять утра, для Чэнь Цзяюя, не спавшего всю ночь, туманный день казался продолжением глубокой ночи. Он долго собирался с эмоциями и, в конце концов, тихо сказал:
— ...Очень хочу тебя видеть.
Возможно, подсознательно он надеялся, что Фан Хао скажет что-то вроде «Я тоже скучаю», но стеснялся спросить напрямую.
— Я знаю... но я... собираюсь пойти к маме, — смутился Фан Хао.
Чэнь Цзяюй вздохнул, но собрался и сказал уже спокойным тоном:
— Ничего страшного, просто мысли вслух. Вы ужинаете с мамой и её бойфрендом?
— Да, — ответил Фан Хао.
Разговор вновь зашёл в тупик. Чэнь Цзяюй немного надеялся, что Фан Хао пригласит его на новогодний ужин с семьёй. С тех пор, как на дне рождения Фан Хао он встретил Фан Жолань и после того, что слышал о ней от самого Фан Хао, он знал, что она была очень открытой и общительной. И её американский друг, вероятно, тоже не стал бы возражать. Но такие вещи нужно делать по приглашению. И поскольку их отношения длились меньше месяца, было бы слишком самонадеянно напоминать о том, что он ещё не встречался с семьёй Фан Хао. Фан Хао тоже так и не поднял эту тему, и Чэнь Цзяюй чувствовал себя неловко из-за этого.
Чэнь Цзяюй понимал, что Фан Хао уже скоро надо было выходить из дома и ехать к Фан Жолань, поэтому он просто сказал, что они должны попытаться встретиться перед его поездкой в Японию. После чего они закончили разговор.
Фан Хао задумался ненадолго, а потом открыл приложение доставки. Он зашёл на вкладку цветочного магазина, в котором в последний раз заказывал лилии для мамы Чэнь Цзяюя. На этот раз он выбрал букет ярко-оранжевых подсолнухов с несколькими светло-зелёными небольшими цветами и звёздами, усыпанными по всему букету. На этот раз получателем был Чэнь Цзяюй, а на открытке было написано несколько слов: «Этот — для тебя. С новым годом».
Он выбрал адрес Чэнь Цзяюя для доставки.
Вопрос о встрече с родителями беспокоил не только Чэнь Цзяюя. После того как Фан Хао и Чэнь Цзяюй подтвердили свои отношения, Фан Хао первым рассказал об этом Фан Жолань и Фан Шэнцзе. После этого Фан Жолань часто спрашивала его:
— Когда ты приведёшь его, чтобы я могла с ним познакомиться?
Фан Хао всегда использовал отговорку, что они уже встречались на его дне рождениия. И даже шутил, что если она хочет быть в курсе жизни Чэнь Цзяюя, то она может подписаться на его блог.
За ужином, после того, как Фан Жолань узнала, что Фан Хао и Чэнь Цзяюй не провели вместе канун Нового года, она спросила:
— Почему бы тебе не пригласить Сяо Чэня?
— У него много дел дома, пусть будет так, мама, — ответил Фан Хао.
Кроме Фан Жолань и её парня Ли Хэ, а также двух её близких подруг, на ужине был только Фан Хао. Если бы Чэнь Цзяюй был приглашён, это сделало бы вечер более живым.
Не то чтобы он не хотел, чтобы его семья встретилась с Чэнь Цзяюем, он просто чувствовал, что время ещё не пришло. Раньше он дважды приводил Лу Цзявэя на семейные посиделки и на празднование Китайского Нового года, но Фан Жолань никогда особо не любила его, говоря, что он кажется слишком холодным и отстранённым. Фан Жолань была учителем по профессии и имела твёрдые жизненные ценности. Когда они с Лу Цзявэем были вместе, Фан Хао не любил, когда она говорила об этом. А после того как они расстались, он ждал, когда его мать скажет «я же говорила», но она так не поступила с ним. Фактически, Фан Жолань не хотела больше упоминать имя Лу Цзявэя, боясь ранить гордость Фан Хао. Но после этой ситуации Фан Хао стал более сдержанным по отношению к Фан Жолань. Это не значит, что он никогда не приведёт Чэнь Цзяюя, но сейчас определённо было слишком рано.
Вечеринка продолжалась, позвонил Шэнцзэ, чтобы поздравить всех с Новым годом по видеосвязи. Когда камера переключилась на Фан Хао, он спросил:
— Фан Хао, а где Цзя-гэ?
Фан Хао почувствовал себя немного смущённым, когда этот вопрос прозвучал снова при всех после того, как Фан Жолань уже спрашивала его об этом наедине.
— Он с родителями дома, — ответил он. — Ах да, он попросил меня пожелать тебе счастливого Нового года.
Последнее предложение было явно добавлено им по собственной инициативе от имени Чэнь Цзяюя, но Чэнь Цзяюй действительно думал о том, чтобы пригласить Шэнцзэ поужинать, так что это не было совсем уж неправдой.
— О, не стоит, — неожиданно сказал Шэнцзэ, — он уже отправил мне сообщение в WeChat с пожеланиями.
Услышав это, Фан Хао снова вздохнул от того, насколько же Чэнь Цзяюй был предусмотрительным, и почувствовал внутри некоторую вину — возможно, сегодня он действительно должен был пригласить его на семейное празднование. Чэнь Цзяюй, очевидно, считал Фан Шэнцзэ частью семьи, и даже не забыл отправить ему отдельное новогоднее поздравление, но сам Фан Хао не рассматривал Чэнь Цзяюя как часть своей семьи. Более того, Чэнь Цзяюй всегда был как «сын маминой подруги», и Фан Хао действительно не мог представить, что кому-то, включая старшее поколение, он мог бы не понравиться.
Фан Шэнцзэ обменялся несколькими пожеланиями с тётушками и Ли Хэ. Близкие подруги Фан Жолань завидовали, говоря:
— Шэнцзэ так повзрослел, такой понимающий.
— Не то слово, — сказала Фан Жолань.
Затем она взяла телефон и вышла, чтобы поговорить наедине с Шэнцзэ. Пока она была в другой комнате, подруги воспользовались этим поводом, чтобы начать сплетничать о детях в своём кругу знакомых, делая атмосферу немного неловкой. Ли Хэ мог в это время только болтать с Фан Хао о пустяках. Хотя Ли Хэ говорил на мандаринском с сильным акцентом, он был мягким и вежливым, очень уважительно относился к людям и хорошо обращался с Фан Жолань. Хотя Фан Хао и поддерживал с ним разговор, но не слишком много общался, он просто вежливо кивал или односложно отвечал.
Когда Фан Жолань закончила разговор с Шэнцзэ, Фан Хао задумался о своём. Его мысли были о Чэнь Цзяюе. Ещё он чувствовал себя немного измученным от развлечения гостей. Несмотря на то, что это был праздник, его настроение было каким-то грустным.
Если копнуть глубже, то, возможно, дело было в том, что он всегда знал, что мама более предпочтительно относилась к Фан Шэнцзэ, чем к нему. Говорят, что родители любят своих детей одинаково, но на практике как можно достичь идеального баланса? Это было истиной и в семье Фан Хао. Фан Хао был холодным, а Фан Шэнцзэ — тёплым. И все, кто их встречал, предпочитали общение с Фан Шэнцзэ, не только потому, что он был младше. Фан Хао вспомнил новогоднюю ночь во время стажировки Шэнцзэ в Сычуане, когда он и его однокурсники гуляли и веселились. Тогда Шэнцзэ забыл позвонить домой и, в конце концов, первого января, Фан Жолань, волнуясь, позвонила ему сама, спрашивая, почему он не отправил поздравления с Новым годом. В сравнении с Фан Шэнцзэ, Фан Хао всегда был независим, всегда сильным и не нуждался в заботе. А Фан Шэнцзэ, если был в трудной ситуации, он звонил Фан Жолань, или плакал по телефону, скучая по дому, что делало его более милым.
Фан Хао не был в обиде на это. В конце концов, Фан Жолань также дарила ему безграничную любовь и поддержку, и этого было достаточно. Но сегодня, в этот особенный момент, он чувствовал себя немного потерянным, потому что по телефону он сказал Чэнь Цзяюю позаботиться сначала о своей матери, затем — о себе, и в конце концов — о нём самом. И у его матери новые отношения шли на первом месте, Шэнцзэ был на втором, а он сам — на третьем. Это было немного разочаровывающим.