Спуск с высоты 10000 метров

Глава 73. Хороший человек.

Глава 73. Хороший человек.

Чэнь Цзяюй не летал на частных самолётах уже пять лет, и на этот раз он вволю насладился этим с Чан Бином. Летая на рейсах гражданской авиации, он никогда не выкладывал что-то из этого в социальные сети, считая это просто выполнением служебного долга. Летал он уже сотни раз, и в этом не было ничего необычного. Однако в этот раз он сам мог планировать маршрут, а после каждого полёта он фотографировал приборную панель и делился этим со своими подписчиками. Обычно он летал днём, а Фан Хао бегал по утрам, и разница во времени между западным побережьем США и Китаем составляла пятнадцать часов, так что они часто выкладывали фото в соцсети один за другим. Каждый вечер он звонил Фан Хао по видеосвязи. Иногда они говорили немного, а иногда беседовали до полуночи. Казалось, у них всегда находилось, о чём поговорить.
Посты Чэнь Цзяюя в Лос-Анджелесе заметил Лян Инань, который сразу же написал ему:
[Ты в Америке?]
Чэнь Цзяюй пролистал их переписку и понял, почему Лян Инань написал ему. В последнее время он действительно расслабился: не ходил на работу, не общался с Чэнь Чжэнем и поехал в Лос-Анджелес один, чтобы развеяться. Он почувствовал себя немного виноватым, потому что ещё и совсем забыл о приглашении Лян Инаня на его свадьбу в конце месяца. Посмотрев в календарь, он понял, что свадьба будет через неделю. Но эту забывчивость ещё можно было исправить. Он объяснил, что сейчас на отдыхе, и спросил:
[Не поздно ли согласиться на приглашение на твою свадьбу?]
Лян Инань тут же ответил:
[Нет, не поздно].
Хотя до свадьбы оставалась всего неделя, и список гостей уже был составлен, Лян Инань был готов сделать исключение для него.
Чэнь Цзяюй спросил:
[Можешь прислать мне время и место?]
По какой-то неведомой причине он добавил: [Можно взять с собой ещё одного человека?]
Лян Инань отправил смайлик и электронное приглашение, и написал:
[Конечно, можно. Для тебя зарезервированы два места.]
На этот раз Чэнь Цзяюй не колебался и сказал Лян Инаню:
[Хочу, чтобы ты познакомился с моим парнем. Мне нужно сначала спросить его, сможет ли он взять отпуск.]
Той ночью Чэнь Цзяюй спросил Фан Хао по телефону:
— У меня есть одно дело, о котором я раньше не говорил. Лян Инань женится, свадьба на следующей неделе в Америке, и он пригласил меня. Ты... хочешь поехать со мной?
— Это твой первый парень? — Фан Хао знал об их отношениях и понимал, что у Чэнь Цзяюя не было никаких романтических чувств к первой любви; они расстались по-хорошему.
— Да, он попросил меня прийти, если будет время, и я вежливо согласился, думая, что никогда не поеду в Америку. Но вот так получилось... — Чэнь Цзяюй засмеялся. — Если ты не хочешь или у тебя нет времени, это не беда. Я могу не идти, всё зависит от тебя.
— Я не против, но я никого там не знаю, — улыбнулся и сказал Фан Хао.
Он чувствовал себя не очень комфортно в таких ситуациях.
— Среди друзей Лян Инаня есть пара наших старых знакомых из Америки. Я хотел бы познакомить тебя с ними. Остальные, вероятно, тоже связаны с авиацией, — объяснил Чэнь Цзяюй. — Если тебе удобно взять отпуск, приезжай. Мы можем также поездить по Калифорнии. Ты ведь хотел поехать со мной в путешествие?
— Вчера я был в больнице у Чэнь-гэ, и он дал мне пару советов, — ответил Фан Хао. — Поэтому... я уже взял двухнедельный отпуск.
Он чувствовал, что после начала отношений с Чэнь Цзяюем стал смелее и был готов выйти из зоны комфорта, зная, что Чэнь Цзяюй поддержит его. Поездка на свадьбу, особенно как пара, была для него уникальным опытом. Чем больше он об этом думал, тем сильнее это его привлекало.
— Если ты хочешь, чтобы я пошёл на свадьбу, я пойду с тобой, — наконец сказал он.
Чэнь Цзяюй был в восторге. Продолжая говорить по телефону, он открыл сайт бронирования билетов.
— Я куплю тебе билет, лети нашей авиакомпанией прямо в Сан-Франциско. Свадьба будет в Северной Калифорнии, Лян Инань и его парень, которого теперь, наверное, уже стоит называть женихом, выбрали винодельню.
Чувствуя, что ему передалась решимость Фан Хао, Чэнь Цзяюй купил билет, не прерывая звонка.
— Пекин-Сан-Франциско. Может, тебе повезёт, и пилотом будет Чжэн Сяосюй, — сказал он перед тем, как повесить трубку.
— Вот это действительно будет совпадение, — засмеялся Фан Хао.
В последний день полётов с Чан Бином погода была тёплая и ясная. Чэнь Цзяюй объяснил, что ему нужно уехать на два дня раньше, чтобы успеть на свадьбу друга. Чан Бин только сказал, что он всегда будет рад видеть его снова.
Они устроили грандиозную вечеринку с барбекю и выпили немного пива, после чего Чан Бин отвёз Чэнь Цзяюя обратно в отель.
Чэнь Цзяюй остановил его.
— Спасибо тебе огромное за эти две недели, — сказал он.
Чан Бинь улыбнулся.
— Иногда, когда летаешь на гражданских рейсах, так сильно устаёшь, поднимаешься в четыре или пять утра, а после полёта ещё нужно бороться с джетлагом... Эта рутина выматывает. Я знаю, что ты тоже устал, особенно из-за расследования по делу 1713. Важно летать на тех самолётах, которые тебе нравятся. Не забывай об этом.
Чэнь Цзяюй кивнул, зная, что Чан Бин всё понимает. Даже если бы они не летали вместе эти две недели, он уже чувствовал поддержку Чан Бина, когда тот отправил сообщение перед его поездкой в Америку.
Перед отъездом Чэнь Цзяюй, наконец, решился и спросил:
— Бин-гэ, ты можешь порекомендовать мне того психолога, о котором говорил?
— Конечно, — кивнул Чан Бин, посмотрев ему прямо в глаза.
Он вежливо воздержался от каких-либо выводов или суждений, а просто сказал:
— Найти кого-то, с кем можно поговорить, это выход. Жаль, что я не сделал этого раньше.
В международном аэропорту Лос-Анджелеса, ожидая рейс до Сан-Франциско, Чэнь Цзяюй наконец-то нашёл время, чтобы осмотреться вокруг и обдумать слова Чан Бина. Для него аэропорт был уникальным местом, где были все встречи и расставания, где судьбы множества людей кратковременно пересекались, а затем снова расходились. В детстве он каждое лето проводил в ожидании, когда отец закончит работу. Позже, став пилотом гражданской авиации, он проводил более двухсот дней в году в аэропорту. Он был во многих аэропортах мира. Но сегодня, наблюдая за многочисленными электронными табло и рекламами, пилотами, проходящими мимо в униформе, и бортпроводниками, он чувствовал себя одновременно и в знакомой атмосфере, и в чужой, словно наблюдая за собой со стороны.
Самолёты приземляются, подъезжают к терминалам, взлетают до тропосферы, затем до стратосферы. Масштабное и сложное расписание рейсов управляется авиадиспетчерами. Он, как и сотни других пилотов, играл в этом свою маленькую роль. Во время взлёта, когда самолёт поднимался под его управлением, гравитация прижимала его в кресло, а затем самолёт поднимался выше, машины превращались в игрушечные, деревья уменьшались, и наконец, даже облака исчезали из виду. Он пережил тысячи взлётов и посадок, изменения аэродинамики в момент взлёта были для него столь же знакомы, как его собственное сердцебиение, а самолёт казался продолжением его тела. Как и все пилоты, он тренировал тысячи часов ради этого мгновения взлёта. Это стоило того.
Чан Бин был прав. Включая инциденты с рейсами 416 и 1713, утомительную работу на коротких внутренних перелётах и болезнь Цао Хуэй он летал без остановки три года. Этот отпуск был ему необходим, чтобы пересмотреть своё отношение к работе. Конечно, если после всего этого он ещё не потерял работу. Но ещё важнее было разобраться в себе. У него был Фан Хао, и это было очень ценно, но это не означало, что он может полностью положиться на него, чтобы решить свои личные проблемы.
Он вспомнил, как Фан Хао рассказывая однажды о Лу Цзявэе, сказал:
— Я на днях поехал в автосалон и починил царапины на машине, оставшиеся после той злосчастной поездки к нему домой. Хотя ремонт краски — это всего лишь внешний вид машины, но я также работаю над тем, чтобы залечить царапины и в своём сердце. Я работал над этим три года и чувствую, что почти преодолел. И это не твоя забота, это то, с чем я должен справиться самостоятельно.
Чэнь Цзяюй понял, что у него тоже есть свои задачи. Думая об этом, он открыл телефон, нашёл контакт психолога, которого ему рекомендовал Чан Бин, и написал письмо.
Только он закончил с отправкой письма и закрыл ноутбук, как позвонил Чэнь Чжэн. Не тратя времени на любезности, Чэнь Чжэн сразу перешёл к делу.
— Цзяюй, я слышал кое-что.
Чэнь Цзяюй сразу понял, о чём идёт речь.
— Это про восстановление CVR? — спросил он.
Он был удивлён. Неужели это возможно?
— Нет, CVR был удалён Дуань Цзынчу. Даже если отправить его в Вашингтон, восстановить не удастся. Но следственная группа нашла свидетеля, который может подтвердить, что закрылки выпускал не ты. Я слышал... это кто-то из бортпроводников.
Чэнь Цзяюй задумался, а затем сказал:
— Спасибо, папа.
Чэнь Чжэн посоветовал ему не беспокоиться и не думать об этом слишком много, и Чэнь Цзяюй повесил трубку. После смерти Цао Хуэй и расследования инцидента он почувствовал, что они с Чэнь Чжэном стали одной командой, забыв прежние обиды и конфликты. Даже сам Чэнь Цзяюй должен был признать, что иметь поддержку семьи было приятно, пусть эта поддержка и пришла так поздно. Но лучше поздно, чем никогда.
После разговора с отцом, он тут же позвонил Чэн Сюань, которая была старшей бортпроводницей на том рейсе. Он предположил, что это она стала свидетелем.
Но Чэн Сюань не подтвердила его мысли.
— Они спрашивали меня, но я же не была в кабине пилотов, поэтому и не могла ничего подтвердить. Я просто рассказала, что ничего не знаю об этом. Прости.
Но Чэнь Цзяюй и не винил её.
— Не извиняйся, отдыхай и восстанавливай силы, — просто сказал он.
Он уже собирался повесить трубку, как вдруг Чэн Сюань добавила:
— Я слышала, что это Ян Фэйфэй.
Эти слова напомнили Чэнь Цзяюю, что когда он шёл в туалет, он, действительно, встретил Ян Фэйфэй. В то же время он и почувствовал вибрацию самолёта. Вероятно, в этот момент Дуань Цзинчу воспользовался его отсутствием, чтобы провести несанкционированную операцию. Если Ян Фэйфэй запомнила время, она могла бы подтвердить его отсутствие в кабине, и это время можно было сравнить с данными самописца.
Осознав это, Чэнь Цзяюй был потрясён. Он никогда не думал о Ян Фэйфэй, потому что она была самой молодой и наименее опытной среди бортпроводников.
— Ян Фэйфэй... — Чэнь Цзяюй помедлил, а затем сказал, — Капитан Дуань не из тех, кто легко сдаётся. Ты, наверное, слышала о случае с Кун Синьи.
Он хотел сказать, что поддержка Чэнь Цзяюя может обернуться для неё последствиями, как это было с Кун Синьи. Он всегда чувствовал вину за её увольнение и теперь не хотел, чтобы это затронуло кого-то ещё.
— Да, — ответила Чэн Сюань. В коллективе бортпроводников не было секретов, и она знала об этом. — Ян Фэйфэй очень решительная. Может, тебе стоит позвонить ей.
Чэнь Цзяюй взял её номер у Чэн Сюань и позвонил ей. После того как он поинтересовался, как она справляется с последствиями инцидента, он спросил, помогала ли она подтвердить некоторые  детали, касающиеся времени.
— Да,— сразу призналась та, — я как раз продавала дополнительное блюдо одному пассажиру в тот момент, и он был единственным, кто сделал такой заказ на том рейсе. После оплаты я встретила тебя и спросила, не хочешь ли ты воды. Я проверила время оплаты и передала данные, чтобы их сопоставили с самописцем.
Чэнь Цзяюй задумался.
— Спасибо, ты мне очень помогла, — сказал он.
— Не за что благодарить, это просто правда, — ответила Ян Фэйфэй. — Я знала, что ты не мог сделать такого. Я просто сделала, что могла.
Чэнь Цзяюй помедлил, а затем сказал:
— Закрылки выпускал не я, а капитан Дуань. Он меня подставил. Раньше я свидетельствовал против него в деле о сексуальных домогательствах к Кун Синьи, и она уволилась... Ты, наверное, слышала об этом. Честно говоря, я боюсь, что это может коснуться и тебя.
Ян Фэйфэй помедлила, а затем сказала:
— Я знаю. Но я должна была сказать правду. Ты, возможно, не помнишь, но в прошлом сентябре на рейсе из Гуанчжоу Байюнь в Пекин Дасин один пассажир постоянно требовал то горячую, то холодную воду. Я тогда проработала всего два месяца и никогда ещё не сталкивалась с такими капризными пассажирами. Меня это так расстроило, что я расплакалась.
Чэнь Цзяюй вспомнил тот случай, имея уникальную память на события и людей.
— Да, я помню. Ты тогда работала с Чэн Сюань.
— В тот день, — продолжила Ян Фэйфэй, — несмотря на задержку рейса, ты спросил меня, что случилось при взлёте. Я делаю это не ради чего-то. Мои родители всегда учили меня, что хорошие люди заслуживают хорошего, — она была ещё совсем молодой девушкой и пыталась сдержать слёзы. — Капитан Чэнь... ты хороший человек. Я не могу видеть, как хорошие люди страдают.
Слова Ян Фэйфэй глубоко тронули Чэнь Цзяюя. Он постарался сохранить спокойствие и, выдержав паузу, сдержанно сказал:
— Спасибо тебе.