Спуск с высоты 10000 метров

Глава 82. Эпилог.

Глава 82. Эпилог.

Три года назад.
11 декабря 2015 года, Пекин, район Гомао.
Фан Хао накануне отработал ночную смену в центральном столичном аэропорту и теперь пытался адаптироваться к новому режиму сна. Он и Лу Цзявэй жили вместе в однокомнатной квартире Лу Цзявэя в районе Гомао. Квартира была небольшая, и для двух взрослых мужчин она явно не подходила, из-за чего они часто ссорились.
Сегодня был один из таких случаев. Утром Фан Хао вернулся домой, а Лу Цзявэй должен был идти на работу. Они только что поругались, и Лу Цзявэй, хлопнув дверью, ушёл.
Причина ссоры была, на самом деле, пустяковой. Последние дни Фан Хао был занят на работе, но в его обязанности входила готовка. А после оставалось довольно много грязной посуды. По идее, убираться должен был Лу Цзявэй, который оставался дома по вечерам, но он так и не убрался, оставив грязную посуду на два дня. Это было не в первый раз, и Фан Хао поднял эту тему, но Лу Цзявэй не извинился и не убрался, а только сказал:
— Разве я не говорил, что в следующий раз мы будем заказывать еду? Так не придётся мыть посуду, это так хлопотно.
Фан Хао помнил, как нахмурился и начал спорить с Лу Цзявэем, говоря, что дело не в этом.
— Если ты не хотел мыть посуду, ты должен был сказать это раньше. Когда еда была готова, ты ел без всяких возражений. А когда настала очередь делать домашние дела, ты начинаешь отлынивать.
Лу Цзявэй начал оправдываться тем, что якобы не хотел отбивать у Фан Хао желание готовить. Фан Хао не мог больше это слушать и сказал ему идти на работу.
Но Фан Хао знал, что их конфликты этим не ограничивались. Лу Цзявэй постоянно говорил, что любит его, но Фан Хао чувствовал, что это звучит, как выполнение какой-то программы. Когда они были вместе, Лу Цзявэй всегда казался безразличным, и они не могли найти общих тем для разговора. Лу Цзявэй либо сидел в телефоне, либо за компьютером. Они жили вместе около полугода, и, по идее, у них ещё было время наладить эти бытовые разногласия.
Однако недавно в жизни Фан Хао появились новые перемены. В связи с завершением строительства и началом работы аэропорта Дасин, коллега-авиадиспетчер Лу Янь, с которой он работал в центральном столичном аэропорту, спросила, не хочет ли он перевестись вместе с ней в Дасин. Лу Янь была старшей коллегой, которая лично обучала его до поступления в диспетчерский центр. Хотя они не были близки, он очень её уважал и серьёзно обдумывал её предложение. Он знал, что этот перевод не приведёт к немедленному повышению по службе или увеличению зарплаты. Однако выполнение ключевых обязанностей в Дасине будет полезно для его карьерного роста и может обеспечить более успешное продвижение в будущем. Лу Янь сказала, что если он захочет присоединиться, пусть даст ей знать, и она сообщит руководству. Она была на два года старше и имела отличные связи в управлении. Фан Хао полностью ей доверял.
Он также понимал, что этот перевод означал бы, что ему придётся переехать из квартиры Лу Цзявэя, так как Дасин находился слишком далеко от Гомао. Путь в два часа туда и обратно был бы слишком изнурительным с его и так напряжённой работой. С другой стороны, их отношения зашли в тупик, и Фан Хао осознавал, что переезд в этот момент ещё больше бы всё усугубил. Поэтому он три недели не давал Лу Янь ответа.
Когда Фан Хао проснулся, было уже четыре или пять часов вечера. Он взял телефон и увидел, что в нескольких группах диспетчеров в WeChat царила полная суматоха. Он отключил звук во всех группах, кроме основной рабочей, где сообщения продолжали приходить одно за другим. Фан Хао открыл её, чтобы проверить. Сначала он не мог понять, что происходит, но взглянув внимательно второй раз вскочил с дивана — рейс Air China 416 из Джакарты в Шанхай столкнулся с серьёзной неисправностью. У него случился отказ двух двигателей, но пилот успешно совершил аварийную посадку в Гонконге.
Отказы двигателей происходят часто; Фан Хао сам сталкивался пару раз с отказом одного двигателя. Но отказ двух двигателей был крайне редким, с единичными случаями в мировой практике за последние десять лет. Шансы на выживание в таких ситуациях составляли пятьдесят на пятьдесят, и в китайской гражданской авиации это был первый такой случай.
Фан Хао включил телевизор, чтобы найти новости, и обнаружил, что были опубликованы аудиозаписи переговоров между самолётом и гонконгскими авиадиспетчерами во время инцидента. Кто-то выложил запись в одной из групп.
На записи диспетчер гонконгского района спокойно общалась с экипажем рейса Air China 416, всё время на английском языке. Запись была длинной. Сначала Чэнь Цзяюй сообщил об отказе двух двигателей и объявил Mayday, готовясь к посадке на воду. Затем он сообщил гонконгскому подходу, что он восстановил тягу одного из двигателей и собирается приземлиться на высокой скорости, запросив самую длинную взлётно-посадочную полосу.
Женщина-диспетчер на подходе оставалась спокойной, как будто это был обычный отчёт о высоте и курсе, а не сигнал Mayday. Несмотря на чрезвычайную ситуацию, весь эфир молчал. Все, как в аэропорту, так и за его пределами, наблюдали за тем, как Чэнь Цзяюй управляет тяжёлым самолётом с одним отказавшим двигателем, который мог бы вылететь за пределы взлётно-посадочной полосы в море.
Фан Хао почувствовал, что его сердце пропустило удар. На протяжении всей аварийной ситуации, от района до подхода, и до диспетчерской башни гонконгского аэропорта, все их слова не превышали и десяти предложений, все они были стандартными фразами, используемыми в рутинных переговорах. Но Фан Хао, поставив себя на их место, понимал, что все участники чувствовали беспокойство и тревогу. Он также понимал, что для экипажа рейса Air China 416 диспетчеры были единственным спасением, как в телевизионной викторине, только сейчас проигрыш был равен катастрофе. Фан Хао изучал такие аварии в университете и повторял во время стажировки все стандартные процедуры в таких случаях, но сегодня был первый раз, когда он почувствовал это как будто на своём опыте, как наблюдатель извне — авиадиспетчеры действительно важны. Он был важен.
После того, как был опубликован предварительный отчёт о происшествии на рейсе 416, он многократно слушал записи переговоров между экипажем и гонконгскими диспетчерами.
Тогда днём Фан Хао долго ходил по квартире, наконец, решился и позвонил Лу Янь.
— Лу-цзэ, я решил. Переведёмся в Дасин вместе.
Лу Янь, похоже, улыбалась на том конце провода.
— Не называй меня Лу-цзэ, это меня старит, — сказала она. — Просто зови меня по имени. Мы ещё лучше узнаем друг друга в будущем.
Фан Хао согласился, и, следуя её совету, сказал:
— Спасибо, Яньэр-цзэ.
Примечание переводчика:
Приставка «эр» (儿, ér) в китайских именах часто используется как ласковое или уменьшительное окончание, добавляющее дружелюбие и теплоту к имени.
Примерно через полчаса вернулся Лу Цзявэй. Он поздоровался с Фан Хао, и ничего не сказал про их утреннюю ссору, а просто заказал еду через приложение в телефоне.
В конце концов, это Фан Хао снова инициировал разговор.
— Давай обсудим то, что случилось утром?
Лу Цзявэй посмотрел на него на мгновение, потом мягко улыбнулся и уклончиво сказал:
— Сегодня был слишком загруженный день на работе. Давай поговорим об этом в другой раз, хорошо? Я знаю, ты не хотел ссориться, но у меня просто нет сил сейчас это обсуждать.
В такой ситуации Фан Хао пришлось согласиться.
Между ними наступило молчание. Через некоторое время Фан Хао решил поговорить о другом.
— Я принял приглашение на перевод в Дасин. Возможно, мне придётся переехать туда. Я... буду приезжать в город на выходные.
Лу Цзявэй был на мгновение ошеломлён. Фан Хао почти мог видеть, как его мозг быстро перебирает информацию, вспоминая, о каком приглашении говорил Фан Хао. Наконец, тот вспомнил.
— Ты согласился на перевод без повышения зарплаты? — спросил он.
Он ни слова не сказал о том, что Фан Хао собирался переехать.
Позже вечером, когда Фан Хао чистил зубы в ванной, он вдруг спросил:
— Скажи, за что ты меня любишь?
Лу Цзявэй был не готов к такому вопросу и ответил неловко, даже запинаясь:
— Ну... нам хорошо вместе, комфортно.
Фан Хао вздохнул, сполоснул рот и выключил свет.