Последнее преступление

Часть 20

  -Боже, какой же ты упрямый...

-Я нормальный, это просто ты вредный.

-Да ложись ты уже!

Не имея больше никаких сил и аргументов продолжать затянувшийся спор, Фрэнк схватил художника, одним движением укладывая его на спину, но Джерарда такое положение дел явно не устраивало, потому как он отчаянно пытался подняться обратно.

-Клянусь, я тебя свяжу, если ты сейчас же не успокоишься!

-Ты уже второй раз грозишься это сделать, - показал язык художник, при этом все-таки сдавшись и положив голову на колени Фрэнка.

Оставшуюся часть ночи они решили провести в машине, чтобы не мерзнуть в трейлере. Правда несмотря на достаточно просторный салон автомобиля, уместиться лежа на задних сиденьях едва ли мог один взрослый человек, не говоря уже о двух. По этой причине и отчасти из соображений безопасности Фрэнк отказался от возможности немного поспать, встретив, к своему удивлению, ярое несогласие художника.

-Мы так и не закончили разговор, - напомнил Джерард, немного поерзав и натянув до подбородка покрывало, которое услужливо принес Фрэнк. Ноги пришлось согнуть в коленях, но в принципе художник умудрился пристроиться достаточно удобно. Особенно ему нравилось то, что он мог спокойно разглядывать в полумраке расслабленное лицо убийцы. Вокруг было тихо. Мотор больше не рычал, а маленькая лампочка не горела.

-Даже не думай, что сможешь меня заговорить.

-Но сейчас у тебя напрочь отсутствует логика! – возмутился Джерард. – Знаешь, меня как бы хотят убить, и ты вроде намеревался понять почему, но вместо этого сейчас ты заставляешь меня лечь спать! Это просто немыслимо, Фрэнки!

Фрэнк улыбнулся этому привычному детскому тону, чего не упустил в свою очередь художник. Ему было удивительно спокойно и легко сейчас. У Джерарда получалось снимать всю его тревогу, все беспокойство, хотя сам он даже не понимал этого. Одно его присутствие заставляло Фрэнка ненадолго забываться и отдаваться нежным чувствам. Он уже не понимал, как раньше мог жить без этой теплоты внутри. Казалось, забери сейчас этот его маленький огонек, и он умрет. Погаснет как свечка.

-Фрэ-э-э-энки, ты еще со мной?

-А-а?

-Ты даже меня не слушаешь.

-Прости, задумался, - оправдывающимся тоном забормотал Фрэнк, опуская одну руку на волосы художника и начиная осторожно поглаживать их. Почему-то именно это занятие безумно привлекало его, и он мог бы вечно сидеть и гладить Джерарда по голове. – Что ты там говорил?

-Уже ничего, - Джерард тяжело вздохнул.

-Тебе нужно отдохнуть.

-Я проспал весь день. Я не устал.

-Это ты так думаешь, а после полудня твоя сонная тушка завалится в какой-нибудь угол и будет сладко посапывать, уж поверь.

-Можно подумать, с тобой этого не случится...

-Не сравнивай нас, Джи. Я привык к такому выматывающему образу жизни, а ты нет. Если ты не будешь меня слушаться, очень скоро ты просто сломаешься.

-Ты говоришь так, словно у меня организм пятимесячного ребенка.

-Дело не только в физическом состоянии, - покачал головой Фрэнк. – Сейчас тебе сложно психологически и морально, и это все сильно отражается на тебе, хотя может пока ты этого не чувствуешь. Но так и есть.

-Ладно, - согласился Джерард, понимая, что и эту битву он тоже проиграл, - но сейчас я действительно вряд ли смогу уснуть, так что... давай поговорим, пожалуйста.

-Ну хорошо, - Фрэнк кивнул, чувствуя, что к утру у него затечет спина и он останется без ног, которые невозможно было выпрямить из-за водительского сиденья впереди. Но по сравнению со всем тем, что он пережил, эти неудобства были просто мизерной проблемой. – Так что там было, в той папке?

-А ты разве не знаешь? – в голосе художника проскользнуло неподдельное удивление.

-Не имею ни малейшего понятия.

-Ты даже не поинтересовался, что тебе приказали украсть?

-Интересоваться тем, что тебя не касается, - не самая лучшая идея, Джерард.

Художник нахмурился.

-Там было завещание.

На этих словах Фрэнк умудрился поперхнуться воздухом, заходясь тихим кашлем.

-Т..твое?!

-Совсем дурной?! Нет конечно! – воскликнул художник, неслышно добавив: – Хотя сейчас самое время писать...

-Это могло бы все объяснить, - выдавил Фрэнк, справившись наконец с одолевшим его приступом кашля, но не удивления. – Ну так?

Джерард замешкался, чем вызвал у Фрэнка некое беспокойство. Пусть в темноте проследить за его взглядом было практически невозможно, но художник все равно отвел глаза в сторону, нервно покусывая губу. Он весь напрягся, теребя край покрывала тонкими пальцами.

-Наверное, я тоже был не до конца честен с тобой, Фрэнки... - заставил он сказать себя, невесело ухмыляясь. – Мы квиты.

-О чем ты? – Фрэнк совсем не понимал Джерарда, но его тон совершенно не нравился ему.

-Вообще в этом нет чего-то такого ужасного, - продолжал художник своим слегка загнанным и неуверенным голосом, - в том, что я немного приврал тебе.

-Джерард, ты можешь сказать нормально! – не выдержал Фрэнк, чувствуя, как его нервы натянулись тоненькими струнами. Ему казалось, что еще одного «сюрприза» он просто не выдержит.

-Могу, - спокойно улыбнулся художник. – Тебе ведь не много про меня рассказали, да? И, видимо, даже не упомянули, что компания, в которой я работаю, на самом деле принадлежит мне?

Если бы Джерард мог разглядеть в этот момент лицо Фрэнка, он бы увидел, как оно перекосилось и вытянулось в удивлении от его слов. Впрочем, он и так это почувствовал.

-Ладно, пока ты это перевариваешь, - сказал художник, воспринимая немую тишину именно как знак продолжать, - я расскажу дальше. Мы с тобой чем-то похожи, Фрэнки. У меня тоже нет родителей. Они... меня с братом воспитывала бабушка. Она никогда нам не говорила, что с ними случилось, и я совсем их не помню, а Майки тем более.

-Значит, это... - подал голос Фрэнк, приходя в себя и начиная как всегда лихорадочно мыслить.

-Да. Это ее завещание. Умерев, она оставила нам эту компанию. Так как Майки все еще несовершеннолетний, а я его опекун, я имею право возлагать на себя все руководство. С его позволения, конечно.

В ответ Фрэнк смог издать только тихий протяжный стон. С одной стороны он был сбит с толку, такой правдой, с другой – все происходящее стало приобретать хоть какой-то смысл. Художник оказался далеко не так прост, как он думал. Он даже представить себе не мог, сколько еще подобных тайн могло ждать его впереди, но он искренне надеялся, что это была первая и последняя.

-Если я скажу, что я удивлен, - заговорил парень, - то это не опишет и половины моего состояния, - на это Джерард тихо хихикнул. – Почему ты мне не сказал?

-Почему? И как ты себе это представляешь? Ой, Фрэнки, знаешь, а я не только рисую, я еще на досуге развлекаюсь тем, что заправляю такой совсем небольшой компанией. Так что ли? У меня не было подходящего момента, - оправдывался Джерард.

-Я ведь спрашивал, чем ты занимаешься, - протестующе заметил Фрэнк, припоминая их давний разговор в машине. – И ты, между прочим, всего лишь так скромно упомянул о «подработке», не договорив и соврав.

-Ну... я... - Джерард запинался, пытаясь придумать что-то в свою защиту. – Я думал, что если расскажу тебе, ты будешь по-другому ко мне относиться...

-С чего бы?

-Не знаю... не хочу, чтобы ты считал меня богатеньким избалованным мажором.

Фрэнк вздохнул, проведя кончиками пальцев по щеке Джерарда.

-Ты, скорее, глупенький трусливый ребенок.

-Уж лучше так, - буркнул художник, переворачиваясь на бок и утыкаясь лицом в живот Фрэнка. – Я кому-то перебежал дорожку.

-Вероятнее всего, - согласился убийца. – Как думаешь кому...

-Понадобилось меня убрать? Не знаю, Фрэнки. Я уже думал. А тут еще это чертово завещание. Ты совсем сбил меня им с толку. Оно не представляет абсолютно никакой ценности. Оно не может ничего изменить.

-Уверен?

-Абсолютно.

Фрэнк понял, что ошибся, когда подумал, что все начинает немного проясняться. Сейчас он и сам запутался не хуже Джерарда, видя перед глазами полнейшую бессмыслицу. Во всей этой цепочке не хватало слишком много звеньев, чтобы восстановить весь смысл. С имевшимся у них знанием они не могли ничего сделать. Его было слишком мало.

-Джерард, - опасливо позвал художника Фрэнк, пока тот продолжал лежать на боку и дышать ему в живот, - прости, но ты, случайно, не делал ничего противозаконного?

-Ты забыл, что я глупенький трусливый ребенок? – с легкой язвительностью ответил Джерард.

-Я должен был убедиться, - Фрэнк проигнорировал его выпад.

-Нет, извини, с мафией я не связан. – Художник вдруг сладко зевнул, натягивая сползшее покрывало на плечо, а убийца слегка вздрогнул, от пробежавшегося по телу странного озноба. – Теперь тебе есть над чем подумать?

-Да, определенно, - кивнул Фрэнк. У него была еще куча вопросов, но видя, что Джерарда наконец-то начало клонить в сон, он подавил желание замучить его ими сейчас, решив подождать до утра. – Пожалуй, именно этим я и займусь, пока ты будешь спать.

-Какой же ты невыносимый, - проворчал художник и не сдержал улыбки, поняв, что они снова вернулись к тому, с чего начали. Только теперь у него уже не было сил спорить с Фрэнком. У него непреодолимо закрывались глаза.

-И Джерард... - неуверенно протянул Фрэнк, уставившись в окно, - не мог ты... э-э-э... лечь нормально...

-Что? Почему? – сонно выдохнул художник, вновь опаляя своим горячим дыханием через тонкую водолазку низ живота Фрэнка.

Убийца прерывисто вздохнул, чувствуя, что еще немного и тот сам поймет «почему». А скорее ощутит...

-Кхм... Джи... ты меня возбуждаешь...

Звонкий смех художника наполнил собой остывающий воздух.

...Несмотря на то, что к утру в машине стало довольно прохладно, Фрэнк все равно не замерз. Спящий у него на коленях Джерард как будто делился с ним своим теплом, согревая изнутри. Фрэнк, едва касаясь, гладил его по макушке и слушал его тихое равномерное сопение. Пару раз художник что-то неразборчиво бормотал во сне, и тогда убийца изо всех сил пытался не засмеяться, зная, что в таком случае он непременно разбудит Джерарда.

Когда горизонт наконец-то стал светлеть, а в машину начали пробираться первые утренние лучики солнца, Фрэнк позволил себе немного полюбоваться бледным лицом. В этом утреннем свете художник казался прекраснее, чем когда-либо. Его длинные реснички еле заметно подрагивали, отбрасывая тонкие тени на кожу. Внутри Фрэнка все трепетало. Он изнемогал от этих чувств, с недавнего времени поселившихся внутри него. Этот острый контраст никогда не покидающего его отчаяния и безумной нужды в художнике сводили его с ума. Ему казалось, что если Джерард покинет его, у него внутри все тут же заледенеет, и он умрет. Разобьется на множество мелких осколков. Фрэнк даже не мог понять, в какой момент это безумное обожание превратилось в жизненно-важную для него зависимость. Он чувствовал, словно всегда любил Джерарда. Еще задолго до знакомства с ним. Только появившись на этом свете, он уже любил его.

Все это измотало Фрэнка сильнее, чем он думал. Ему и самому требовался отдых. Его тело было уязвимей, чем обычно, и сейчас плохо слушалось своего хозяина. Пока действовало обезболивающее, Фрэнк почти не чувствовал боль. Только при глубоких вдохах бок немного ныл. К пылающему ощущению в ладони он уже привык. Все это казалось не таким уж и важным, но если бы на них напали, Фрэнк не был уверен, что сможет справиться. И именно это тревожило его больше всего.

За всеми своими мыслями он незаметно провалился в легкую дремоту, а очень скорое пробуждение выдалось слишком приятным, чтобы вспоминать то, о чем он думал.

-Фрэнки...

Тихий шепот настойчиво вытягивал его обратно в реальность, хотя он все еще упорно пытался цепляться за это быстро растворяющееся чувство неги.

-Фрэнки... просыпайся...

Парень что-то непонятно пробормотал, чувствуя во всем приходящем в сознание теле тяжелую расслабленность.

На ухо кто-то обреченно вздохнул, а потом Фрэнк ощутил сухие губы на своих, которые заставили его окончательно очнуться.

Сумев поднять отяжелевшую руку, словно наполненную свинцом, парень положил ладонь на теплую шею художника, поглаживая пальцами кожу и не давая тому отстраниться. Но Джерард и не собирался. Поняв, что ему наконец удалось разбудить Фрэнка, он только еще увереннее впился в его губы, пользуясь расслабленностью убийцы и нагло проникая своим языком в его рот.

Фрэнк что-то промычал, а потом расслабился, отдавая художнику полный контроль и переставая соображать от его распаленных поцелуев, быстро потерявших всякую невинность. Видеть такого Джерарда было непривычно, но стоило отстраниться и заметить легкий румянец на его щеках, как все тут же стало прежним.

-Ты даже представить себе не можешь, как у меня затекла спина, - улыбнулся Фрэнк, нехотя отпуская Джерарда.

-Тогда давай вылезай, - художник капризно уперся ему рукой в плечо, заставляя-таки сдвинуться с места.

Благодаря яркому солнцу на небе, освещающему все вокруг, Джерард наконец-то смог рассмотреть место, где провел уже две ночи. Хотя ничего примечательного он и не увидел, просто потому, что и смотреть-то здесь было не на что. Заброшенная окраина города, ни одной души вокруг. Ближайшие дома стояли не так уж и далеко, всего лишь минутах в двадцати ходьбы.

-Что за дыра, - художник нашел под ногами какой-то камушек и пнул его.

-Ну извини, - развел руками в стороны Фрэнк.

Они так и стояли молча, просто дыша свежим воздухом и думая каждый о своем. Но по не слишком счастливым лицам обоих несложно было догадаться, что их мысли были схожи. Они просто не знали, что им делать. Фрэнк понимал, что прятаться вечно будет невозможно, что рано или поздно их все равно найдут. А Джерард не имел ни малейшего понятия о том, насколько все было серьезно, он все еще не мог осознать происходящее с ним до конца. Все это до сих пор напоминало просто плохой сон, который, казалось, вот-вот должен закончиться, и тогда он проснется, а рядом будет Фрэнк. Он будет с ним, потому что он не уйдет. Потому что на самом деле он никакой не преступник, а обычный студент, которого Джерард сбил по чистой случайности несколько дней назад.

Но все это были лишь глупые надежды. Стоявшая перед лицом реальность была такова... если они не найдут выход – их убьют. И в лучшем случае их просто застрелят, и смерть будет быстрой и безболезненной. В худшем – кому-то из них придется смотреть, как умирает другой. Фрэнк боялся этого больше всего. Джерард просто пытался не думать.

-Нужно съездить в город, - сказал Фрэнк, бросая окурок и втаптывая его ногой в землю.

-Зачем? – Джерард отстраненно наблюдал за этим действием, все еще пребывая где-то в себе и спрашивая скорее на автомате.

-Во-первых, нам нужно достать другую машину, - Фрэнк кивнул в сторону автомобиля, - на этой мы обязательно засветимся. Во-вторых, мне необходимы медикаменты. И третье – информация. Это самое главное.

-И где ты собираешься ее достать?

Парень задумчиво взъерошил темные волосы.

-Есть на примете один человек.

Оставшаяся часть утра прошла по какому-то странному сценарию, до ужаса напоминающему типичный семейный завтрак. Только вот окружающая обстановка была не совсем подходящей, да и Джерарда с Фрэнком с трудом можно было назвать семьей. Впрочем, у художника отлично получилось отчитать убийцу за его недавние покупки, а все попытки Фрэнка оправдать себя тем аргументом, что он жил один и привык к подобному, распалили Джерарда только еще больше, так что парню ничего не оставалось, кроме как молча жевать сэндвич с довольно терпимым вкусом и ждать, пока художник успокоится и перестанет строить из себя рассерженного «взрослого». Фрэнк уже понял, что он еще много натерпится от этой эмоциональности и импульсивности Джерарда, против которых лучше вообще ничего не делать. Но именно поэтому Джерард всегда казался неимоверно живым, с пылающими огоньками в глазах, и Фрэнк каждый раз умилялся над тем, как он бурно жестикулирует, размахивая руками, и ловил себя на мысли, что давно не слушает его упреков, а тихо любуется им.

Как бы то ни было, долго ругаться художник не смог. Завидев мягкий взгляд Фрэнка, которым тот неотрывно смотрел на него, его теплые глаза, отражающие его кричащие чувства, Джерард смутился и, пробубнив что-то себе под нос, стих.

После он помог Фрэнку сменить повязку на руке, на которой после ночных истязаний снова осталось немало крови. Все слова убийцы, направленные на то, чтобы успокоить его, не возымели должного эффекта. При виде всех этих ран и синяков Джерард терял голову. Он слишком сильно беспокоился за Фрэнка.

-Все нормально, - снова и снова убеждал его парень, не зная, какие еще доводы привести в пользу своих слов. Художник, поджав губы, только отрицательно мотал головой. – Однажды мне было гораздо хуже.

Немного посомневавшись, Фрэнк все-таки задрал водолазку и стащил ее через голову. На его худом теле ровным счетом ничего не изменилось. Чернеющие синяки никуда не делись, а все так же ярко пестрели на коже. Джерард едва заметно дрогнул. Он вспоминал, как ночью прикасался к его спине, рукам, как, наверное, Фрэнку было больно от этих прикосновений. Словно все, что они ни делали, причиняло только боль им обоим.

-Видишь? – Фрэнк провел рукой по плоскому животу, заостряя внимание на кривом белом шраме внизу. – Пару упущенных минут, и я бы умер еще два года назад. Так что все это просто ерунда.

Он отвернулся и отошел к кровати, отыскивая припрятанную чистую футболку и очередную толстовку. В этой одежде он чувствовал себя уверенно и комфортно, а еще под ней всегда было удобно прятать оружие. Также в его закромах нашелся небольшой черный рюкзак, еще один привычный для Фрэнка атрибут.

Парень оделся и взял со стола один из пистолетов, привычным выверенным движением отправляя его за пояс. Второй он спрятал в рюкзак. Фрэнк прекрасно понимал, что отдавать его в руки Джерарду скорее будет опасно, да и вряд ли он вообще сможет им воспользоваться. Вспоминая предыдущий опыт, художник даже по весу элементарно не смог определить, что оружие было просто-напросто не заряжено.

-Пойдем, - сказал убийца, выходя на улицу и дожидаясь, пока Джерард безропотно последует за ним. – Подержи, пожалуйста.

Он отдал ему рюкзак, а сам подошел к колесу трейлера и присел на корточки напротив него, запуская руку под машину и начиная искать там что-то на ощупь. Через минуту он выудил оттуда небольшой черный пакет, содержимое которого все еще было способно вызвать у Джерарда легкое удивление.

-Боже, я соблазнил малолетнего преступника, - выдохнул он, наблюдая, как ухмыляющийся Фрэнк складывает в рюкзак небольшой запас патронов, еще одно оружие и два ножа.

-Ну, смотри на это с той стороны, что таких любовников как я у тебя еще не было, - ответил убийца, вставая на ноги и забрасывая заметно потяжелевший рюкзак на плечо.

-Фрэнки, я скажу тебе даже больше. До тебя у меня были исключительно любовницы.

-У меня тоже, Джи. Но, как ни странно, ты мне нравишься больше всех. – Фрэнк подошел к Джерарду и положил ладони на его талию, медленно спуская их на бедра художника и притягивая его к себе. – Попридержи-ка это у себя на всякий случай, - прошептал он на ухо часто задышавшему парню и положил что-то в один из передних карманов джинсов. – Ну, кажется собрались, - резко изменившимся веселым тоном сообщил Фрэнк, хватая опешившего Джерарда за руку. – Поехали.

Оставшегося бензина вполне должно было хватить для того, чтобы доехать до того места в городе, где обитал один знакомый Фрэнка, из которого он намеревался вытрясти все до последнего слова. Ему совсем не хотелось обращаться к нему, совсем не хотелось светиться на этой машине, но какая-то неведомая сила заставляла его действовать подобным безрассудным образом. Это было в крови у Фрэнка. Он никогда не имел привычки прятаться как мышь в своей норе. Он просто не мог, даже зная, что однажды за свою рискованность ему обязательно придется расплатиться.

В городе он то и дело нервно глядел в зеркала, чего не мог не заметить Джерард. Он прекрасно понимал беспокойство Фрэнка и знал, что никакие слова не смогут его успокоить. В этом они были очень похожи друг на друга. Все, что ему оставалось, это поддерживать ту непринужденную беседу на отвлеченные темы, которая завелась между ними еще в самом начале поездки. Оба понимали, что им необходимо было поговорить еще о множестве важных вещей, но оба, словно сговорившись, упорно избегали этих тем.

Оставив машину в безлюдном переулке, убийца повел художника в соседний квартал. Он изредка поглядывал на него, досадуя на слишком приметную внешность Джерарда. А его белые серебристые волосы выделяли своего обладателя еще больше, упорно акцентируя на нем внимание, которого сейчас наоборот следовало избегать.

-А ты уверен, что тот человек скажет нам что-то дельное? – поинтересовался художник, следуя за Фрэнком по кишащей людьми улице.

-Не нам, а мне, - поправил его парень.

-Хочешь сказать... - недовольно протянул Джерард, догадываясь, что тот имел в виду.

-Да. Ты со мной не пойдешь, - сказал Фрэнк, тут же пресекая попытку возражения, - и даже не спорь.

-Я не останусь один, - жалобно отозвался Джерард на этот раз. – Фрэнки, я... боюсь... пожалуйста...

-Нет, Джи, - Фрэнк упорно покачал головой, но его голос стал мягче, - будет еще хуже, если ты пойдешь со мной.

-Фрэ-э-энк!

Парень взял художника за локоть и отвел его в сторону, останавливаясь.

-Просто делай, как я говорю, ладно?

Именно в этот момент ему безумно захотелось пробежаться пальцами по белой щеке, зная, что это лучше любых слов сможет убедить и успокоить художника, но все, что он смог себе позволить сейчас, это ободряюще похлопать Джерарда по плечу, пытаясь передать ему все лишь в одном взгляде.

-Кстати, мы пришли.

Фрэнк показательно кивнул на здание, у которого они остановились, а Джерард без труда заметил, что это был огромный, но совершенно обычный для такого города торговый центр. Но он привлекал внимание своей довольно броской архитектурой. Через огромные стеклянные витрины можно было видеть, что происходит внутри.

-Побудешь пока здесь, - пояснил Фрэнк, как только художник перевел на него свой вопросительный взгляд. – Достаточно многолюдное место. Так будет лучше всего.

-А ты?

-Сбегаю на соседнюю улицу. Тут близко.

-Только быстро, хорошо? – умоляюще проскулил Джерард. – Мне правда страшно без тебя.

-Обещаю, - Фрэнк слегка улыбнулся. – Жди меня внутри, вон у того магазина с манекеном, видишь?

Художник как-то обреченно кивнул и, невольно опустив голову, поплелся к пластиковой дамочке с ярко-красным париком в не слишком, на его взгляд, изящном прикиде.

Проследив за то и дело оглядывающимся Джерардом с умоляющими щенячьими глазами и дождавшись, когда он зайдет в здание, Фрэнк натянул капюшон и, бросив на него в последний раз напряженный взгляд, быстро пошел вперед по улице, умело лавируя между людьми в бурном потоке.

На первый взгляд могло показаться, что Фрэнк был привычно спокоен и холоден, но на деле у него чуть ли не тряслись колени от волнения. Ему не меньше самого Джерарда не хотелось оставлять его даже на секунду без присмотра. Поэтому убийца шел так быстро, как только мог, намереваясь как можно скорее разобраться со всем, что он запланировал, и вернуться за целым и невредимым художником. Другим Фрэнк даже не думал представлять его себе.

Человек, к которому он направлялся, был информатором. Его знали многие. Он не работал на «Организацию», он работал на себя. С одной стороны это давало Фрэнку надежду, ведь это значило, что ему не было абсолютно никакого дела, кому продавать информацию. С другой – он с таким же успехом мог продать и Фрэнка. Людям, которые его искали. Но даже так Фрэнк считал, что любые ценные факты стоили подобного риска. В его душе зарождалось какое-то предчувствие, но он пока не мог понять, похоже ли оно больше на беспокойство или волнующее чувство удачи. Быстро приближаясь к перекрестку впереди, Фрэнк старался понять, что же кричит ему его интуиция.

Поразительно знакомый короткий громкий звук на соседней улице, как раз в той стороне, куда и спешил Фрэнк, оборвал у него что-то внутри. Что-то, похожее на тоненькую ниточку надежды. Плохо соображая от переполнившего сознание и тело волнения, парень завернул за угол, пройдя еще сотню метров таким же быстрым и уверенным шагом, а затем постепенно чувствуя, как ноги сами сбавляют темп, заставляя его почти остановиться.

Крики, паника, сгущающаяся толпа у одного из прилавков, расположенных на улице, – все это как-то замедленно проносилось перед глазами Фрэнка. Он словно выпал на какое-то время из реальности, становясь неким наблюдателем со стороны. Он даже не слышал своего рваного дыхания, не чувствовал выступившую на лбу болезненную испарину, не видел, как трясутся его собственные руки.

Только спустя мгновение, которое продлилось для него невероятно долго, растянулось на целую вечность, он понял, что люди столпились у прилавка, где обитал информатор, а их всеобщая паника как будто передалась ему одному, заставив задыхаться.

Фрэнк наконец осознал, что тот звук был не чем иным, как выстрелом. На этой улице только что оборвалась еще одна жизнь.

Едва эта мысль коснулась его, как Фрэнк резко развернулся, с трудом переставляя ноги, расталкивая людей вокруг, не обращая внимания на их недовольные крики и ругань. Через минуту он уже бежал обратно, держась за бок, в котором так не вовремя вновь начинала разливаться ноющая боль. Но еще больнее ему сейчас было в груди. Там, где билось сердце, которое, казалось, сжалось в невозможную точку, нервно выстукивая истеричные удары.

Добравшись до перекрестка, Фрэнк пробился через стоящую на переходе толпу и выскочил на край проезжей части, не обращая внимания на непонимающие взгляды и со всех ног несясь обратно к торговому центру.

Его сердце окончательно оборвалось, перестав биться, в тот момент, когда на противоположном конце улицы из-за поворота появились два слишком знакомых черных автомобиля. Нет, Фрэнк ни за что бы не спутал эти машины с другими. У него почти не осталось сил бежать, и он молил бога, чтобы тот позволил ему достигнуть торгового центра, где остался Джерард, быстрее, чем неумолимо приближающиеся преследователи.

Сигналящие водители, мчащиеся навстречу, что-то орущие люди, остающиеся позади. Ничего не имело значения. Ничего этого Фрэнк не видел и не слышал. Он слышал только несмолкающий упрек внутреннего голоса и ощущал жуткое ледяное дыхание смерти, вновь прильнувшей к его затылку.

Перескочив обратно на тротуар, парень пролетел мимо уже шарахающихся от него в стороны людей и вбежал в центр через первые ближайшие двери.

Он вот уже почти добежал до того магазина, где его должен был ждать Джерард. Он уже видел отвратительный манекен с красными волосами... но его там не было.

Дыхание оборвалось, а с губ Фрэнка невольно сорвался настолько отчаянный и полный невероятной горечи стон, что он сам не мог поверить, что это произнес он. В глазах резко защипало и помутнело. Физическая боль была ничем по сравнению с той душевной, которая в этот момент насквозь пронзила все его тело. Лишь благодаря какому-то чуду Фрэнк все еще стоял на трясущихся ногах.

Край его опустошенного взгляда зацепился за какую-то яркую вывеску неподалеку. Его что-то потянуло туда, и парень развернулся, понимая затуманенным сознанием что там изображено. Его почти покинул последний рассудок. Палитра с красками и кисти.

Сердце в груди еле слышно отбило один единственный удар.

Там, среди разреженной толпы, белела светлая макушка.

Сделав один шаг, Фрэнк сорвался с места, слыша сквозь шумящий гул людей визг тормозов на улице.

Эти несколько десятков шагов казались непреодолимыми, и когда они наконец почти все исчезли, засветившуюся внутри надежду вместе со стеклом разбило множество холодных пуль, летящих вперед и пронзающих все на своем пути.

Естественный гул центра нарушил звон разбитых витрин, крики людей и слишком четко выбивающийся из них один единственный надрывный голос:

-ДЖЕРАРД!!!