Последнее преступление

Часть 29

- Спи, Джи, - Фрэнк поцеловал художника в лоб, обнимая рукой за талию.

- Фрэнки... тебе правда не противно ко мне прикасаться? Если ты скажешь, то я могу...

- Джерард, - перебил Фрэнк, - ты самое прекрасное, милое и, если уж на то пошло, самое теплое и мягкое существо на свете. А твои вечно прохладные руки сводят меня с ума даже от мимолетного касания. А теперь скажи мне, пожалуйста, как мне может быть противно?

- Но ты...

- Я люблю тебя, - Фрэнк сильнее прижался к художнику, - сколько мне еще нужно повторить, чтобы ты понял, Джерард? Я люблю тебя... навечно.

Фрэнк вздрогнул, резко открыв глаза и судорожно ища кого-то рядом с собой рукой. Однако уже очень скоро он успокоился, шумно выдыхая тяжелый застывший в легких воздух и медленно прикрывая веки. Джерард продолжал сниться ему вот уже которую ночь подряд, настолько реалистично, что, когда Фрэнк просыпался, он все еще не мог понять, что это был всего лишь сон. Он только начинал чувствовать засевший в груди страх и отчаянно пытался нащупать рядом руку художника до тех пор, пока к нему не возвращались все воспоминания реальности.

Но, что еще хуже, Фрэнк понимал, насколько сознательно он каждый раз повторяет три этих проклятых слова. Он бы, наверное, согласился отрезать себе язык, лишь бы никогда не произносить их снова. Только бы никогда больше не говорить Джерарду о своей любви. Пусть даже во сне.

- Что б тебя... - процедил хриплым голосом Фрэнк, переворачиваясь со спины на бок на нешироком диване и натягивая тонкое покрывало до подбородка.

Парню все еще хотелось спать, и он пытался бороться с тем неприятным осадком, который оставил ему сон. Это было похоже на то, словно рана начинала подсыхать и медленно затягиваться, а кто-то брал и снова раздирал края, не давая ей зажить. Ночное забытье было единственным спасением Фрэнка от навязчивого образа художника. Но, как оказалось, ненадолго. Теперь он обитал в его голове все двадцать четыре часа в сутки, и Фрэнк был готов выть и лезть на стены.

Маленькая ладошка легла на волосы Фрэнка, пропуская длинные пряди между пальцами.

- Фрэнки, - услышал парень тихий и спокойный голос Мартина над ухом, - Фрэнки, ты не спишь, я знаю. Я тебя слышал.

Окончательно попрощавшись с возможностью еще немного поспать, Фрэнк лениво заворочался и повернулся лицом к Мартину. Хотя он совершенно не досадовал на мальчика. Все свои негативные эмоции убийца сбрасывал на другого человека.

- Доброе утро, - зевнул парень, делая неудачную попытку потянуться на маленьком диване.

- День, - ехидно поправил его мальчик. – Сколько можно дрыхнуть? Ты просто невозможный соня, Фрэнки!

Фрэнк действительно очень много спал в последние дни. Он и сам не мог припомнить, случалось ли с ним такое вообще когда-нибудь. Все события, происходящие в его жизни, все мысли, скапливающиеся в его голове, все чувства, терзающие его душу, - все это настолько выматывало его, что моральная усталость просто напросто перетекла в физическую форму. Он постоянно испытывал слабость и сонливость, так и норовя упасть на ближайшую более менее подходящую для сна поверхность.

- Да ну? – Фрэнк улыбнулся и щелкнул ребенка по носу, на что Мартин не остался в долгу, быстро сориентировавшись и начиная щекотать ребра Фрэнка.

- Ха-ха, нет! Стой, Марти! Нет-нет, прекрати! Ай!

Комнату заполнили смех, ахи и охи Фрэнка, который хохотал как ненормальный, ерзая на диване и пытаясь защититься. Словчившись, он повалил мальчика на себя, начиная щекотать его в ответ.

- Не на того напал! – радовался Фрэнк, пока Мартин, сдав позиции, давился громким смехом.

- Ну все, я больше не буду! Фрэнки!

- Нет уж, сам виноват!

- Ха-ха-ха, щекотно!!!

Спустя минуты три парень все же сжалился над мальчиком, прекратив щекотать его и позволив усесться на себе.

- Так нечестно! – заявил Мартин, обиженно складывая руки на груди, как взрослый, и смотря на улыбающегося и все еще немного сонного Фрэнка. – Ты сильнее!

- Мне надо было поддаться? – Фрэнк попытался скопировать хмурое выражение лица ребенка, но у него ничего не вышло, и он только еще шире заулыбался.

- Нет, - тут же замотал головой мальчик, - скоро я вырасту и обязательно стану сильнее тебя, Фрэнки. Вот увидишь.

- Ох, похоже, мне придется усерднее заниматься, чтобы этого не допустить.

- Не получится, потому что ты ленивый засранец, который день и ночь пролеживает бока.

Тут из Фрэнка вырвалось некое подобие удивленного смешка, вызванное таким неожиданным заявлением.

- Ма-а-арти! – протянул парень, покачав головой. – Ты откуда такие слова взял?

Щеки мальчика чуть заметно покраснели, и он потупил взгляд, негромко ответив:

- Ну... это Анна так говорит. Но только не говори ей, что я тебе сказал, Фрэнки!

В этот раз Фрэнк залился уже полноценным смехом, протянув руку и потрепав ребенка по волосам.

- Кажется, мне придется провести кое с кем беседу на тему, какие слова не стоит употреблять в присутствии детей.

- Я не ребенок!

- Ну да, ну да, конечно. Что ж, раз ты такой большой, то слезай с меня и иди на кухню ставь чайник. Держу пари, ты снова не завтракал и дожидался меня, да, неребенок?

Так было каждый день, и Фрэнк уже успел привыкнуть к своему новому расписанию, пока продолжал ютиться в этой маленькой квартирке вместе с Мартином, Анной и Рэем. И хотя все это было столь непривычно, в какой-то степени ему это нравилось. Фрэнк никогда не знал, что такое обычная спокойная жизнь, пусть даже и теперь ее сложно было назвать таковой, он все равно чувствовал себя чуть ближе к обыкновенным людям. Но как долго это спокойствие собиралось изо дня в день наполнять его реальность, Фрэнк не знал. Узнав всю правду, все, что было возможно, парень сдержал свое обещание, согласившись помочь отыскать художника. Только об этом он старался думать как можно меньше. Что-то подсказывало ему, что все это еще далеко не конец. И от таких мыслей становилось жутко.

- Воу! Мартин! – Фрэнк так и застыл в дверях кухни, стягивая с мокрых волос полотенце. Мальчик сидел за столом, на котором расположилась пара тарелок с аппетитно выглядящим и потрясающе пахнущим омлетом, кружка ароматного кофе для Фрэнка и стакан сока, оставшегося со вчерашнего вечера, для Мартина. – Ты... ты когда успел?! Я же только в душ сходил...

- Рэй все равно быстрее готовит.

- Вот уж не думал, что вы с ним кулинарные поединки тут устраиваете.

- Садись уже, а то все остынет!

Дважды просить Фрэнка не пришлось, потому что помимо того, что он стал много спать, он еще и мало ел. Вчерашний ужин он и того пропустил, провалявшись весь вечер на диване и думая о чем-то своем. А сегодня проспал почти до обеда и, если бы не Мартин, встал бы еще позже. Конечно, и Рэй с Анной понимали, чем было вызвано подобное поведение, но читать морали по этому поводу не осмеливались. После того разговора темы, так или иначе связанные с художником, негласно избегались всеми, хотя каждый понимал, насколько это глупо в сложившейся ситуации. Но и все это не могло избавить Фрэнка от собственных мыслей. Убежать от них было невозможно, поэтому он терпел. Пытался терпеть, надеясь, что время все-таки лечит, а не усложняет.

- Давай я помою, малыш, - сказал Фрэнк, собирая посуду со стола и отправляя ее в раковину, когда с завтраком, который плавно перешел и в обед, было покончено. – Анна с Рэем что-нибудь говорили, когда уходили? – поинтересовался парень, поворачивая кран.

- Не-а, - мальчик мотнул головой и достал свой красивый альбом, в котором за несколько дней уже успел сделать множество рисунков. – Фрэнки...

- Мм-м?

- У меня не получается лошадь.

Фрэнк обернулся, смотря на склонившегося над альбомом Мартина, который старательно вырисовывал там что-то, и улыбнулся.

- Прости, Марти, я бы тебе помог, но я даже дерево нарисовать не могу.

Мальчик поднял голову.

- А помнишь, ты мне говорил, что у тебя есть друг-художник? Джерард, да?

Внутри у Фрэнка что-то перехватило, и вдох выдался настолько болезненным, что ему показалось, будто в грудь забили гвоздь, и мыльная тарелка выскользнула из пальцев, со звоном упав в полупустую раковину.

- Да, - хрипло выдохнул парень, отворачиваясь и зажмуривая глаза. – Был.

- Был? – искренне и непонимающе переспросил мальчик, интуитивно улавливая в голосе Фрэнка странные нотки. – А где он сейчас?

- Уехал, - без раздумий выговорил Фрэнк, - далеко...

- А когда он вернется?

- Не знаю, Марти... нет, он больше не вернется.

Кое-как бессознательно домыв оставшуюся посуду, Фрэнк молча ушел в комнату, борясь с желанием вновь упасть лицом в подушку и ощутить себя мертвецом. Как бы он ни пытался успокоить себя, правда заключалась в одном – ему было невыносимо плохо без Джерарда. От Фрэнка оторвали важный кусок – сердце, а жить без него дальше он не мог. Мог только существовать. Но неизвестно, как долго.

Фрэнк даже не мог вспомнить, как он дышал раньше, до того момента, как встретил художника. Казалось, что той жизни «до» никогда и не было, что это был не он, а кто-то другой, а настоящий Фрэнк появился лишь тогда, когда впервые оказался в теплых, нежных объятиях.

- Ты чем-то расстроен, Фрэнки?

Парень и мальчик неторопливо шли по улице. Сидеть дома у Фрэнка уже не было сил, и он понимал, что ничем хорошим для него это не закончится. Но и помимо этой причины у него имелось еще одно дело. Не слишком приятное, но важное, и откладывать его более убийца не видел смысла.

- Да нет, Марти, - ответил Фрэнк, крепче сжимая маленькую ладошку мальчика, - просто кое-что обдумываю. Кстати, ты не устал?

Мальчик отрицательно помотал головой, подтягивая ремень сумки.

- А куда мы идем?

- Скоро увидишь, тебе понравится, - загадочно улыбнулся Фрэнк.

Знакомая дорога навевала на него приятные воспоминания, и ему стало даже как-то немного легче. Осознание того, что у него еще остались люди, к которым он мог обратиться за помощью, которым он все еще мог верить, спасало Фрэнка и грело изнутри.

Тихий звон колокольчиков перенес парня куда-то вглубь его прошлого, стоило ему потянуть дверь на себя, открыв ее и пропустив вперед Мартина. В этом месте время как будто не поддавалось общим законам. Оно здесь застыло. В булочной было все так же тепло и уютно, все тот же сладкий запах выпечки пронизывал собой воздух, а Фрэнк, как и раньше, почувствовал себя так, словно он оказался дома. И ласковая, почти материнская улыбка Марты, по обычаю спускающейся с лестницы, только подкрепила все эти чувства в нем.

- Здравствуйте, Марта, - парень слабо улыбнулся, мягко приобнимая за плечи стоящего перед ним Мартина.

- Ох, Фрэнки... - вздохнула женщина, выпуская вместе с этим выдохом всю тревогу, которая успела скопиться внутри, изо дня в день сжимая душу в тисках.

Кто бы только знал, как мучительно она переживала за мальчика с теплыми, но всегда такими грустными глазами, который каждое утро заходил к ней раньше всех, всегда покупал одну и ту же булочку с маком, скромно улыбался, стеснительно теребя край заношенной футболки, а потом уходил. Прошло несколько недель с тех пор, как она видела его в последний раз, и все это время женщина не могла найти себе места, несмотря на то, что мальчик приходился ей никем. Обычный покупатель, который появлялся в ее булочной каждый день, так же, как и многие другие люди. Но почему-то Фрэнка Марта полюбила. Искренне, как родного, словно чувствовала, насколько одинок и несчастен он был. Всегда.

А теперь он снова стоял на пороге. Все такой же застенчивый и робкий. Слегка улыбался, все так же трогательно и мило. Но что-то в нем изменилось, сделало его совершенно другим.

Глаза.

Они больше не светились тем мягким теплом, не грели своим взглядом. Они стали пустыми. Настолько безжизненными, что, заглянув в них, становилось страшно. Они перестали выражать что-либо. Ни одной искры эмоций. Совсем ничего.

Мертвые глаза.

Марта вышла из-за прилавка, подходя к парню и мальчику.

- Привет, дружок, - ласково обратилась она к ребенку. – Как тебя зовут?

- Мартин, - пробормотал мальчик, немного стесняясь и сжимая пальчиками ремень сумки.

- А я Марта, - улыбнулась женщина, отмечая, что Мартин чем-то похож на Фрэнка по поведению.

- Мне Фрэнки про вас рассказывал, - отозвался Мартин.

- О-о, правда? – тихо засмеялась Марта. – И что же он говорил?

- Что вы хорошая.

Марта не могла не заметить, как после этих слов мальчика щеки Фрэнка чуть порозовели и он на секунду потупил взгляд, а затем вновь поднял глаза на женщину и заговорил решительным тоном:

- Мне нужно с вами поговорить.

Как ни странно, Марта тут же все поняла без единого намека, как будто прочитала мысли парня.

- Мартин, ты ведь уже большой, правда? Если я попрошу тебя подняться наверх на кухню и заварить нам всем чай, ты справишься?

Мартин неуверенно обернулся, поглядывая на Фрэнка, который одобрительно кивнул ему головой, и ответил:

- Хорошо.

Мальчик быстро поднялся по лестнице и скрылся на втором этаже. Конечно, его детское любопытство бушевало внутри, и он немного негодовал из-за того, что Фрэнк не разрешил ему остаться. В то же время Мартин понимал, что если надо, значит надо. Он любил Фрэнка и не хотел его разочаровывать.

Фрэнк же продолжал стоять и по привычке теребить край толстовки, только более рассеянно и нервно, чем обычно. Он покусывал нижнюю губу, волнуясь и не зная, как начать разговор. Он вообще вдруг стал сомневаться во всем, что делал. Все казалось глупым и неправильным. Но лишь до тех пор, пока Марта не подошла к нему и мягко не обняла. Женщина каждым своим взглядом, каждым словом и действием как будто говорила, что она готова помочь, что Фрэнк может ей довериться и открыться. Впрочем, у Фрэнка и так не было выбора. Он как всегда уже все решил, несмотря на свои внутренние протесты. Он вернулся к тому, с чего начинал. Он снова стал полагаться на разум, а не на разбитое сердце.

Уткнувшись лбом в плечо Марты, парень тяжко вздохнул.

- Где же ты был, милый? – прошептала женщина, продолжая заботливо обнимать его и нежно поглаживать по голове, ощущая во вздохе Фрэнка всю горечь, что пропитала его.

- Лучше вам не знать, - тихо ответил Фрэнк. – Простите, я не имею на это никакого права, но мне больше некого попросить. Мне очень нужна ваша помощь.

И Фрэнк рассказал. Рассказал совсем немного, расплывчато и несуразно, намеками. Но правду. Избегая даже каплю лжи. Ее и так было предостаточно в его жизни. Врать у него просто не было сил. Но даже так ему казалось, что Марта поняла гораздо больше, чем он поведал ей. Она читала между слов, осознавая весь ужас его жизни.

Выслушав все, женщина только слегка улыбнулась уголками губ и повела парня наверх. Перед кухней она остановила его и спросила:

- Ты говорил с ним?

Фрэнк поджал губы и отрицательно мотнул головой.

- Ну ничего, - вздохнула она и зашла на кухню.

С первого и последнего визита Фрэнка здесь совсем ничего не изменилось. Было так же мило, тепло и уютно, и улавливался знакомый тонкий аромат земляничного чая, который Мартин успел разлить по чашкам, дожидаясь Фрэнка с Мартой и рисуя что-то в своем альбоме.

Фрэнк ни на секунду не сомневался, что Мартину будет хорошо здесь, что о нем обязательно позаботятся и гораздо лучше, чем это мог бы сделать он сам. Он видел, как Марта ласково разговаривала с мальчиком, улыбаясь и с интересом рассматривая рисунки, которые тот показывал ей и одновременно что-то воодушевленно рассказывал. Именно такая забота и внимание сейчас так нужно было этому ребенку, и Фрэнку очень хотелось сделать Мартина счастливым, суметь заменить лучшей жизнью все те воспоминания, что оставил приют.

- Фрэнки! Ты слышал? – радостно вскрикнул Мартин, смотря на парня, который грустно думал о том, что он делает все правильно. – Марта сказала, что мы можем остаться, Фрэнки!!!

Мальчик подорвался с места, и залез на колени к Фрэнку, который осторожно обнял его, слегка улыбаясь.

- А ты хочешь? – спросил Фрэнк, приглаживая светлые волосы мальчика.

- Ну... тут здорово... - неуверенно проговорил ребенок. – А Анне и Рэю там с нами тесно, я знаю.

Парень сделал медленный глубокий вдох, глянув на Марту, которая лишь кивнула ему головой.

- Марти, послушай, - начал Фрэнк, чувствуя, как сдавило горло и как сложно стало говорить, - я обещал помочь Анне и Рэю, поэтому сейчас я не могу остаться...

- Тогда ладно, - тут же поникнув ответил ребенок.

- Нет, Марти... я не могу остаться, но ты останешься, хорошо?

Фрэнк даже представить себе не мог, что в этот момент выражало его собственное лицо, но увидев полные слез серые глаза мальчика, он до конца понял, как же ему тяжело расставаться с ним.

- Эй, ну ты чего? Тише, малыш, - пытался успокоить Фрэнк Мартина, который так сильно, как только мог, обнял парня за шею, начиная трястись и беззвучно всхлипывать.

- Не... не хочу! – давился слезами Мартин. – Не бросай м-меня... Фрэнки... т-ты... об-бещал...

- Я не бросаю тебя, дурачок, - голос Фрэнка уже тоже начал подрагивать, и он безуспешно пытался проглотить вставший в горле ком, который неприятно душил его. – Пойми, так надо, Марти. Я очень скоро вернусь за тобой, вот увидишь. А потом мы с тобой поедем куда захочешь, слышишь? В любое место, куда скажешь.

- В Нью-Йорк, - судорожно вздохнул мальчик, сильнее цепляясь за толстовку Фрэнка и продолжая плакать, уткнувшись лицом в его шею.

- Хорошо, поедем в Нью-Йорк, - Фрэнк прижался щекой к светлой макушке, поглаживая Мартина по спине. – Не плачь, Марти. Хочешь, я буду звонить тебе каждый день?

- Угу, - невнятно промычал Мартин, все так же крепко прижимаясь к Фрэнку.

- Значит, буду, - выдохнул Фрэнк, - все в порядке, малыш, все будет хорошо.

Подобрать такие слова, чтобы выразить всю свою благодарность Марте, Фрэнк не был способен. Он и понятия не имел, что бы ему пришлось делать, если бы женщина не согласилась присмотреть за ребенком, приютив его у себя. Фрэнк прекрасно осознавал, что именно сейчас Мартину не место рядом с ним, он не собирался подвергать мальчика опасности, хотя и расставаться с ним было крайне сложно, особенно теперь, когда Мартин сидел у него на коленях с красными, опухшими от слез глазами и шмыгал носом. Сердце так и сжималось от одного взгляда на него, но Фрэнк был твердо уверен, что Марта обязательно позаботится о мальчике. По-другому и быть не могло.

Они еще долго так и сидели на кухне втроем. Фрэнк и Марта о чем-то непринужденно беседовали, а мальчик тихонько сидел на коленях у парня, изредка вздыхая, но больше не плача. Только когда Фрэнк сказал, что ему пора уходить, серые глаза снова заблестели, и Мартин снова крепко-крепко обнял его.

Расставание стало для Фрэнка частым и повторяющимся событием в его жизни. Расставание из-за предательства, расставание из-за смерти, расставание из-за обстоятельств. Расставание по разным причинам, но одинаково оседающее тяжелой пылью в душе. И все, чего Фрэнк искренне желал, выходя в одиночестве из булочной и медленно плетясь по улице, натянув капюшон и засунув руки в карманы, - чтобы эти расставания прекратились в его жизни раз и навсегда. Вынести их, а тем более одному, было слишком сложно.

Фрэнк давно не бродил вот так бесцельно по городу в полном одиночестве. Впервые за долгое время он не думал ни о чем. Он просто шел и наблюдал за людьми, за их жизнями. Все они были такими разными, непохожими друг на друга. Но всех их объединяло одно, они не были так несчастны, как Фрэнк. У них были друзья, любимые, дети. У Фрэнка не было ничего. Он снова остался со своим холодным пистолетом за поясом. Но только раньше он не знал, что такое любовь и ласка, преданность и забота. Он не знал и спокойно существовал сам по себе. А теперь такая жизнь казалась ему невыносимой. Фрэнк отдал бы все, лишь бы вернуться в тот самый короткий и самый счастливый миг в своей жизни и переживать его снова и снова. И ему было плевать, что все там было пропитано обманом и ложью, ведь он не знал об этом. Он слепо видел лишь то, что был нужен кому-то.

В квартиру Фрэнк вернулся лишь под вечер и уже с порога услышал доносящуюся с кухни бурную дискуссию своих сожителей. Устало и лениво стянув обувь, он поплелся туда, мечтая на самом деле только о том, чтобы упасть сейчас и быстро заснуть.

- Это невозможно сделать! – размахивал Рэй руками, когда Фрэнк незаметно нарисовался на пороге.

- Значит, придется постараться! – раздраженно хлопнула ладонью по столу девушка, на котором лежало несколько чертежей какого-то здания и что-то еще. – А, Фрэнк, - Анна заметила парня, прильнувшего к косяку и сложившего руки на груди. – Где вы были весь день? – но прежде чем Фрэнк успел ответить, изменившееся выражение ее лица уже явно отражало некую обеспокоенность. – А где Мартин?

- Там, где ему будет лучше, - пожал плечами Фрэнк. – Здесь ему не место.

Анна сощурила глаза, и Фрэнку на секунду сделалось неприятно от ее взгляда.

- То есть? – как-то холодно проговорила она.

- Я отвел его к человеку, который о нем позаботится.

- Вот как... - негромко проговорил она.

По глазам Фрэнка было видно, что больше он ничего не скажет. А он и вправду не собирался. Обезопасить Мартина и Марту он мог лишь тем, что никому не рассказывать о них.

- В таком случае, ты вовремя, - девушка усмехнулась и протянула Фрэнку золотистую визитку. – Завтра вечером в этом отеле будет проходить одно мероприятие. И кое-кто, кто нас очень интересует, обязательно появится там.

Фрэнк повертел визитку в руках, поднимая глаза.

- Уэй.