Последнее преступление

Часть 12

  Фрэнк онемел. Тело перестало его слушаться. Он не мог ни вдохнуть, ни пошевелить рукой. На перекрестье прицельной сетки он видел лицо Джерарда.

Эти несколько секунд растянулись для него в целую жизнь. В его голове пронеслась тысяча мыслей, но он не ухватился ни за одну из них. Он не мог что-либо сделать, пока Джерард не покинул прицел. Вот и все. Шанс был упущен. Первый раз в жизни Фрэнк... не выполнил задание.

Убийца отстранился от винтовки, смотря вниз на улицу, где теперь видел две маленькие фигурки людей, которые шли к серебристой машине. Он даже не обратил внимания на автомобиль. Он был слишком невнимателен и не заметил его. Художник и его спутница тем временем сели в машину, и через две минуты она быстро удалялась прочь по улице, становясь все меньше и меньше. Фрэнк провожал ее взглядом до тех пор, пока она не исчезла с его глаз.

Раскат грома снова пронесся над головой. Только теперь уже увереннее. Фрэнк прижался спиной к низкому парапету крыши, смотря на свои дрожащие руки. До него никак не мог дойти смысл страшных слов, крутившихся у него в голове, – он должен был убить художника. Убить Джерарда.

Время шло, а парень все сидел и бессмысленно смотрел в одну точку. Рядом лежала собранная винтовка, а с неба начали капать первые капли дождя, ударяя по носу. Очнулся Фрэнк только от очередного звонка. Если бы телефон в джинсах не заиграл сейчас, он бы еще долго сидел вот так под ливнем, ни о чем не думая.

Нажав кнопку, Фрэнк молча приложил мобильник к уху. На том конце его ждала гнетущая тишина.

- Я промазал. Цель ушла, - отчитался он бесцветным голосом, слыша, как молчание сменилось тихими короткими гудками.

Фрэнк выдохнул, дотягиваясь до винтовки, но потом замер, задумавшись о чем-то на секунду. Посмотрев вниз и убедившись, что улица опустела из-за начавшегося дождя, он снова занял снайперскую позицию и сделал один выстрел, после чего быстро собрал оружие и спустился с крыши.

Он начал приходить в себя, и к нему постепенно возвращалась способность мыслить. Первое, что сделал Фрэнк, – пошел быстрыми шагами к тому зданию, откуда выходил Джерард. Оказавшись у входа, он сначала нашел глазами небольшую табличку, на которой значилась надпись «Центр изобразительных искусств», а затем то место, куда он стрелял с крыши несколько минут назад. В кирпичной стене красовался след от мелкокалиберной пули. Посетители центра, а уж обычные прохожие тем более, вряд ли бы заметили его. Но вот если Фрэнка решат проверить, то оспорить то, что он был здесь и стрелял, никто не сможет. А то, что сделал он это уже после того, как его объект скрылся, никто не узнает.

Сделав все, что было в его силах, он направился в сторону дома. Удивительно, но впервые за последнее время его сознание стало чистым и ясным. Он снова обрел способность мыслить четко и хладнокровно, словно дождь, обрушивающийся сверху, передавал вместе с водой свое бесстрастие.

Случилось то, чего Фрэнк боялся, что он хранил в своей голове на самой дальней и пыльной полочке, надеясь, что его предположение никогда не станет явью. Джерарда приказали устранить. Он задумывался об этом раньше, но всячески пытался отогнать подобные мысли, при этом все равно понимая, что человек, чье имя однажды всплыло в «Организации», уже никогда не будет в безопасности. Это как невидимое клеймо, стереть которое невозможно. А теперь произошло самое худшее. Фрэнк знал, что не изменил сегодня абсолютно ничего. Он всего лишь оттянул смерть Джерарда на пару дней, а может, даже часов. Он понимал, что художника не оставят в покое, пока его окоченевший труп не окажется похороненным под землей.

Фрэнка передернуло от этого, и он ощутил неимоверный холод, вызванный совершенно не дождем. В его воображении слишком отчетливо всплыл образ мертвого художника с бледнеющим лицом, которое чуть ли не сливалось с его серебристыми волосами, с навечно закрытыми глазами и небольшой отметиной на виске.

К горлу подкатила тошнота, а голова закружилась. Парень резко свернул в первую же подворотню, понимая, что ему действительно плохо. Он был слишком потрясен на моральном уровне, так что все это начало отражаться на физическом состоянии его организма.

Сбросив с плеча чехол, Фрэнк нагнулся, упираясь руками в стену и чувствуя, как его буквально выворачивает наизнанку. Его стошнило. Он откашлялся и сплюнул, вытирая рукавом влажные губы. Во рту осел мерзкий вкус. Радовало лишь то, что в темном, узком переулке Фрэнк избавился от малоприятной возможности лицезреть весь свой сегодняшний обед. Ему стало немного легче, внезапное головокружение прошло. Чуть-чуть отдышавшись, он подобрал с земли чехол и продолжил свой путь, очень скоро оказываясь дома.

Фрэнк снова промок насквозь и снова дрожал от холода. Такие прогулки под дождем в один прекрасный день могли обернуться для него крепкой простудой. Он не мог даже отогреться в горячей ванне просто потому, что этой самой горячей воды он там отродясь не видел. Ему оставалось только в очередной раз переодеться в сухую одежду, вытереть насухо волосы, закутаться в одеяло и заварить себе обжигающий чай.

Осторожно прихлебывая кипяток из кружки, чтобы не обжечься, Фрэнк думал, что ему делать. Он прокрутил в своей голове все, что можно было, но так и не нашел выхода. Он никак не мог предупредить Джерарда. А даже если бы и смог, то вряд ли это могло спасти художника. От этого безвыходного положения хотелось выть и лезть на стены. Никогда еще Фрэнк не испытывал ничего подобного.

За Джерардом несомненно вели постоянную слежку, а теперь, когда Фрэнк «упустил» его, за ним наверняка стали приглядывать еще тщательнее. Так что любая попытка связаться с художником заранее была обречена на провал.

Фрэнк просидел так до самого утра. У него не было истерики, не было дрожи. Его полностью поглотило ощущение беспомощности. Таким слабым и бесполезным ему приходилось чувствовать себя впервые. Он только сейчас задумался над тем, насколько сложнее сохранить даже чью-то одну крохотную жизнь, чем убить сотню человек.

Когда Фрэнку позвонил Крис и довольно сухим, что несвойственно ему, голосом кратко назначил встречу через час в их излюбленном кафе, у парня уже не было сил удивляться и думать о причине столь странного поведения Криса. Но нутром он все-таки догадывался. Все было слишком очевидно.

Глаза слипались, под ними красовались темные круги от недосыпа, тело пронизывала слабость, а голова будто была набита камнями. После вчерашнего Фрэнка все еще воротило от вида еды и есть совершенно не хотелось. Ему казалось, что даже от маленького кусочка его желудок снова скрутит и его самого вновь вывернет. Поэтому он медленно потягивал крепкий кофе, который без сахара казался неимоверно горьким и противным. Он не особо спасал от норовившего накрыть с головой сна, но своим вкусом все-таки в какой-то степени бодрил. Когда Крис наконец-то нарисовался в дверях заведения, Фрэнк уже принялся за вторую чашку.

- Что с тобой происходит? – без какого-либо приветствия начал он.

- Ничего, - вяло проговорил парень, отводя взгляд в сторону.

- Фрэнк. Что произошло вчера? – Фрэнк молчал. – Будь добр отвечать, потому что я сейчас сижу здесь перед тобой не как твой друг, а как тот, кто взял тебя под свою ответственность и кто обязан отчитываться за тебя.

- Я не справился с заданием. Я его провалил. Я не попал в цель. Еще вопросы?

- Только один – почему?

Фрэнк пожал плечами.

- Погодные условия, - ответил он. – Других причин не вижу.

- Зато я вижу, - Крис нахмурился. – Ты так и не послушал меня. Ты бы не промахнулся, если бы твоим вчерашним объектом не был Джерард Уэй, я прав?

От одного звука этого имени лицо Фрэнка исказилось какими-то непонятными эмоциями, и он поднял свои глаза, в которых заплескалась заметная злость.

- Ты знал?! – его голос прозвучал слишком громко, и парочка посетителей недоуменно покосились на двух парней.

- Да, знал. Я, наверное, удивлю тебя, Фрэнк, но я знаю обо всех твоих заданиях.

- Почему? – злость парня уже перетекала в недоумение и отчаяние. – Почему ты не сказал мне? Почему ты не предупредил меня?!

- Потому что я не обязан. – отрезал Крис. – Я тебя вообще не узнаю, Фрэнк! Очнись, приди в себя наконец! Чем ты вчера думал? – он вздохнул, зная, что ответ ждать бесполезно. – Значит так, слушай меня внимательно. Этот человек важен для «Организации»...

- Почему?!

- Не перебивай! И за твой вчерашний косяк тебя по головке не погладят. А если учесть, что ты общался с ним лично, это наводит на некоторые подозрения. И не смотри на меня так, я не идиот, чтобы рассказывать твои откровения, которые ты мне любезно поведал. И без того видно, что ты странно себя ведешь. В общем, сейчас ты возвращаешься домой и собираешь все вещи. Я заеду за тобой через два часа.

- Что? – кое-как выдавил из себя Фрэнк, смотря, как Крис поднимается из-за стола, намереваясь закончить разговор.

- Ты потерял доверие, Фрэнк. Некоторое время снова поживешь со мной. Все. Ты меня понял? Два часа.

Больше он ничего не сказал, развернулся и ушел, оставляя потрясенного парня в одиночестве. Мысли такого рода как «хуже быть не может» уже не посещали Фрэнка, потому что складывалось впечатление, что стоило только зарекнуться об этом про себя, как судьба тотчас же доказывала ему обратное, преподнося все новые и новые сюрпризы. И далеко не приятные. Как и ожидалось, он оказался не в самой прекрасной ситуации. Джерард был под прицелом, а ему самому связали руки.

Фрэнк небрежно запихивал всю свою немногочисленную одежду в единственную имевшуюся у него спортивную сумку и параллельно думал, почему он так печется о художнике, почему так и не смог выкинуть его из головы, почему так отчаянно хочет, чтобы тот продолжал жить. Джерард изменил его, и теперь Фрэнк не знал, как ему вернуться в свою прежнюю привычную жизнь и нужно ли возвращаться? Он понимал, что все время, сколько себя помнил, играл с огнем, но впервые он оказался достаточно близко для того, чтобы сгореть заживо.

Вещей у Фрэнка было не так уж и много. Так что собрался он быстро. Тяжелее всего оказался чехол из-под гитары, в который парень сложил все оружие. Кроме этого и одежды, он больше ничего брать не стал. Да и что? Кусок мыла и жестяную кружку? Фрэнк был уверен, что у Криса найдется все это добро, и притом получше, чем у него. Поэтому, когда вернулся его друг, Фрэнк только в последний раз оглянул свою конуру, почему-то чувствуя, что вряд ли еще когда-нибудь сюда возвратится, закинул чехол за плечо, а сумку взял в руки и перешагнул порог.

Всю дорогу в машине висела тишина. Но Фрэнк был рад этому. Ему не хотелось снова быть допрашиваемым. Ему не нравилось чувствовать себя виноватым. А именно так и получалось. Он чувствовал вину перед Крисом. Он так привык к свободной жизни, что совсем забыл, что тот действительно все еще нес ответственность за него. Но, с другой стороны, какая тут вообще может быть ответственность за несовершеннолетнего преступника? Все казалось глупым и запутанным. Нет, все стало казаться таким после того, как Фрэнк встретил Джерарда. Он стискивал зубы, сжимая до боли кулаки и думая, почему все так сложилось. Ведь окажись там не Фрэнк, а кто-нибудь другой, он бы сейчас жил своей прежней жизнью, не мучаясь и не пытаясь понять, что происходит с его мыслями и с его чувствами. Точно Фрэнк успел определить для себя только одно – он не хотел, чтобы Джерарда убивали. Во всяком случае, он должен был знать хотя бы причину.

С последнего раза Крис уже успел сменить место жительства, и теперь это была огромная высотка в центре города. Не самое лучшее место, как подумал Фрэнк, слишком шумное и слишком заметное. И уж точно не дешевое.

Поднявшись на один из верхних этажей, они остановились у двери. Крис искал ключи, а Фрэнк округлившимися от удивления глазами рассматривал все вокруг.

- Это временно, - улыбнулся Крис, заметив потрясенного Фрэнка, которого, впрочем, такой ответ все равно не удовлетворил. Но пока что все проблемы отодвигали это на второй план.

Квартира оказалась неимоверно огромной, тем более по меркам Фрэнка, привыкшего ютиться в своем крошечном пристанище. Без преувеличения, тут спокойно могло поселиться человек пять, и для каждого имелась бы своя комната. Огромная, просторная гостиная соединялась с кухней и имела невероятно большие окна. Это первое, что бросилось в глаза и что сразу же понравилось Фрэнку. Вечером город, полыхающий сотнями огней, должен был быть как на ладони, а парень просто обожал этот волшебный, захватывающий дух вид.

- Мне куда? – спросил Фрэнк, избавляясь от обуви и желая поскорее устроиться где-нибудь, чтобы снова остаться наедине с самим собой.

- Все комнаты свободны, выбирай любую.

Парень молча подхватил свою сумку и поплелся вперед. Ему приглянулась самая последняя дверь в конце коридора. Как раз напротив расположилась ванная, коих, как он успел выяснить, было здесь две. Посчитав этот вариант самым удобным, Фрэнк завалился в спальню, негромко хлопнув за собой дверью. Мебели было немного, но все, что ему было нужно, - это кровать. Бросив вещи на пол, он упал лицом в подушки, чувствуя животом мягкий матрас. Постельное белье приятно пахло чистотой. Фрэнк замер, наслаждаясь такой королевской ложей для него. Он даже не помнил, когда последний раз спал в нормальной кровати... хотя, на самом деле, он замечательно это помнил, но старался об этом просто не думать. А вот что он действительно уже почти успел забыть, так это горячую ванну.

Вытащив из сумки первую попавшуюся чистую футболку, Фрэнк вышел из своей комнаты и тут же скользнул в дверь напротив. Открыв кран и сунув руку под теплую струю, он чуть ли не взвыл от удовольствия. Он ощутил пальцами нормальную чистую воду, а не холодный ржавый поток. Ему даже показалось, что он впервые за последнее время воспринял себя человеком.

Пока вода быстро набиралась, Фрэнк рассматривал бутылочки на полке. Найдя гель для душа, он не стал долго раздумывать и вылил добрую часть в ванну, наблюдая, как на поверхности воды начинают быстро образовываться мелкие разноцветные пузырьки, быстро превращаясь в гору белой пены. В воздухе приятно запахло апельсином. Как ни странно, на душе у Фрэнка, там, куда еще не успела просочиться вся тьма, сейчас был настоящий праздник. Он радовался как маленький ребенок.

Когда воды было достаточно, парень закрыл кран, разделся и с блаженством опустился в ванну, запрокидывая голову и ощущая каждым миллиметром кожи приятное тепло. Это было настолько хорошо, что ему пришлось больно ущипнуть себя, чтобы поверить, что ему это не снится. Задержав дыхание, Фрэнк на несколько секунд опустился с головой под воду, быстро выныривая оттуда и вытирая с лица приставучую пену. Он снова удобно положил голову на бортик и прикрыл глаза, чувствуя, как по вискам стекают капельки воды с волос.

Ему бы сейчас безумно хотелось, чтобы его душе было так же тепло, как и телу, чтобы вода была способна смыть всю кровь, запекшуюся на ней. Фрэнк стал думать о том, как бы он жил, проснувшись однажды и обнаружив, что ему больше не надо убивать, что больше он ни от кого не зависит. Он так много раз мечтал о нормальной жизни, но никогда не задумывался, а что бы было, появись она у него. Внутри все сжалось. Он понимал, что все равно уже не смог бы жить спокойно. Не смог бы забыть все свое прошлое. Не смог бы просто так выкинуть из головы все свои убийства. Они бы стали преследовать его повсюду. Они бы стали его самым ужасным ночным кошмаром. Но до тех пор пока он оставался собой, оставался убийцей, он мог противиться им. Пусть с каждым днем это и становилось делать все сложнее.

Помнил ли он все лица, всех своих жертв? Едва ли. Он убивал и забывал. Но зато он помнил каждый спущенный курок, каждое испачканное лезвие, каждое движение и каждый крик. И это было в сто раз страшнее. Это мучило его так, что никакие бы слова не смогли описать. И среди всех этих «воспоминаний» самым ужасным было последнее. Он до сих пор ощущал, будто держит палец на курке, медленно давя на него и все еще колеблясь с выстрелом.

Теплая вода навеяла другие воспоминания. Кожа все еще помнила прикосновения к разгоряченному, влажному телу. Татуировка все еще ныла, напоминая болезненные, но такие приятные поцелуи. Воображение все еще отчетливо рисовало зеленоватые испуганные глаза...

- Фрэнк! – резкий стук в дверь заставил парня вздрогнуть и расплескать немного воды на пол. – Пожалуйста, скажи мне, что ты не утонул. Я не хочу избавляться от твоего трупа.

- Нет, - прозвучал в ответ недовольный голос.

- Отлично, ты сидишь там уже час с лишним. Выходи, мне нужно с тобой поговорить.

За дверью раздались удаляющиеся шаги. Фрэнк чуть приподнялся, протирая глаза. Пышная пена почти полностью исчезла. Значит, он даже не заметил, как уснул. На губы опустилась легкая ухмылка. Его позабавила мысль о нелепой смерти.

Ванна определенно пошла Фрэнку на пользу. Он испытывал некое облегчение, как будто смог смыть с себя что-то плохое, хотя понимал, что это не так. По крайней мере теперь он был более расслабленным и менее убитым. Даже на щеках можно было увидеть некое подобие румянца, которое слегка его оживляло.

- Слушай, Фрэнки, - начал Крис, когда парень появился в гостиной, становясь у окна и с интересом смотря вниз, где бегали маленькие, словно игрушечные, машинки. – Я понимаю, что...

- Просто скажи, что хотел сказать, - оборвал его Фрэнк, предчувствуя слишком долгое и затяжное вступление. Сейчас он не мог воспринимать много лишних слов. Он боялся, что они забьют последнее чистое местечко в его голове, и тогда он окончательно и бесповоротно потеряется.

- Ладно, - Крис вздохнул. – Его все равно убьют.

- Знаю, - голос Фрэнка сделался настолько тихим, что едва ли можно было разобрать его слова. Он продолжал смотреть в окно, гадая, сколько метров отделяет его от земли. – За что? Ты ведь знаешь. Скажи мне.

- Нет, Фрэнк. Это тебя не касается.

- Я должен знать, за что я целился человеку в висок! – не выдержал парень, наконец отрываясь от окна.

- Раньше ты не спрашивал! – похоже, что Крис тоже не мог держать себя в руках, когда между ними поднималась эта тема. – Ты ни разу в жизни не поинтересовался, за что ты убиваешь! Это не твоего ума дело! И теперь тебя это тоже не должно волновать!

- Но меня волнует!!!

- В этом и проблема, Фрэнк! Ты увлекся! Слишком увлекся. Пойми, что если ты не отпустишь это, тебя самого уничтожат. – Крис замолчал, напрасно дожидаясь хоть какого-то ответа. – Подумай над этим. У тебя есть чуть больше суток.

- Что значит «чуть больше суток»?

- Завтра вечером Джерард Уэй должен быть мертв. От твоей руки, Фрэнк.

Сказать, что Фрэнк был поражен? Нет. Он ждал этого. Ждал этих слов. Он знал, что так и будет.

- Тебе решать. Либо ты убьешь его, либо убьют тебя. Но только вот в обоих случаях Уэй не жилец, и ты это знаешь. Смирись.

- Да не могу я, твою мать! – Фрэнк ударил ногой прямо по стеклу, которое только каким-то чудом не разбилось, угрожающе задрожав. – Если бы это было так легко, его бы не стало еще вчера! Да ты даже представить себе не можешь, что я сейчас чувствую! Тебя хоть раз в жизни разрывало напополам?!! Ты...

Звонкая пощечина разом оборвала весь крик. Фрэнк зажмурился от неожиданности и боли, а Крис вцепился пальцами в его плечи и хорошенько встряхнул, выколачивая остатки начинавшейся истерики.

- Ты жить хочешь? – прямо спросил он, пронзая серьезностью своих небесных глаз. – Фрэнк, ты жить хочешь?! Или ты хочешь сдохнуть как тот мальчик, место которого ты занял?! Тебе рассказать, что они с ним сделали?! Хочешь знать?! Ну, отвечай!

Мужчина еще раз как следует тряхнул парня, свесившего голову.

- Нет, - еле слышно прохрипел Фрэнк.

- Я еще раз тебя спрашиваю, ты сдохнуть хочешь?

- Нет...

- Вот и ответ, Фрэнки.

...Фрэнк упал на кровать. Его одолевало столько эмоций, что он не знал куда деться. Страх, боль, ненависть, отчаяние... В груди все горело от внезапно нахлынувших чувств, но отрезвляющая пощечина все еще отчетливо чувствовалась на щеке, не давая снова забыться.

Он лег на спину, закрываясь руками. Перед глазами нарисовалось бледное лицо художника. Он видел его слегка взъерошенные на затылке волосы, его красивую улыбку. Слышал в голове его голос, его смех. Чувствовал его легкие прикосновения и теплое дыхание на шее.

Парень медленно перевернулся на бок и сжался в маленький комочек, хватаясь руками за волосы. Его тело чуть заметно задрожало, а потом по комнате разнесся почти неслышный всхлип.

Он не мог выкинуть Джерарда из головы. Но сейчас он и не пытался. Фрэнк хотел попрощаться с ним хотя бы так. Желая, чтобы в памяти навсегда застыло его живое и радостное лицо, пока еще не искаженное тенью смерти.