Тайна Арчеевых

Часть Первая. Глава 13

   Оставшись с дядей Лукой наедине, Данила искал предлог удалиться или позвать кого-то из прислуги, но в голову ничего не приходило. Общество дяди тяготило, более того страшило, да так сильно, что подчас юноше казалось, будто комнату с ним делит сам дьявол! Присутствие дяди создавало дискомфорт ещё и тем обстоятельством, что напоминало Даниле о похоронах отца, на которых и состоялось его знакомство с Лукой Арчеевым. Невероятно, но встречаясь глазами с дядей, Данила каким-то мистическим образом слышал стук молотка ударявшего по гвоздям, вгоняемым в крышку гроба отца. Его начало знобить, перешитый кафтан кузена сдавливал грудь, медные пуговицы втыкались в брюхо, вызывая тошноту. Единственное на что он был способен в данную минуту, это молить бога, о скором возвращении в гостиную княгини.
   Лука напротив, чувствовал себя прекрасно, о чём говорило его надменное спокойствие, холодная улыбка, ровное, беззвучное дыхание и меланхоличные, размеренные движения.
   — Как неловко вышло, — заговорил Лука, обращаясь то ли к Даниле, то ли к самому себе. — В  кое то веке собрался повидаться с братом, посмотреть на племянников, приезжаю, а брат вот как месяц почил навеки.
   — Я так же был удивлён по приезде, узнав о кончине дяди, — избегая прямого взгляда на Луку, поддержал тему разговора Данила. Он боялся выдать своё волнение, пусть и чувствовал, а быть может, знал — от Луки ничего скрыть невозможно.
   — Как вам здесь? Я надеюсь, вы помните о моём предложении. Оно всё ещё в силе. — Лука не сводил глаз с Данилы — ястреб, следящий за жертвой.
   Юноша выглядел зажатым, его била лёгкая дрожь, и как бы он не храбрился, Лука не без тщеславного удовольствия, отметил симптомы племянника, как страх вызванный его присутствием.
   — Премного благодарен, — пробормотал Данила, голос его начал сипеть, он откашлялся: — Мне здесь нравится.
   — Насколько мне известно, вы до сих пор не видели братьев и сестру, — Лука прошёлся вдоль стены, глядя на семейный портрет брата Владимира. — Как вы их находите? Она прелестна, — пробормотал он, не дождавшись ответа племянника, остановив жадный взгляд на изображении десятилетней Софии. — Уже нашли общий язык? — как бы опомнившись, оторвавшись от портрета, обратился Лука к Даниле.
   — Да, — ответил Данила.
   — Не обнаружили ли вы в них каких-то особенностей? — понизив голос, спросил Лука. Взгляд его чёрных, холодный глаз, словно пригвоздил Данилу.
   — Простите, право я не понимаю о чём вы…
   — Не показались ли вам ваши кузены и кузина, чем-то уникальным? — с нажимом произнёс Лука. В голосе послышалась властность, требовательность и раздражение.
   Перепуганный, жавшийся к стене Данила, было, открыл рот, когда двери гостиной распахнулись, и на пороге появился Иван. Данила вздохнул с облегчением, ища предлога покинуть гостиную.
   — Здравствуйте, — произнёс он, с нескрываемым любопытством рассматривая Луку.
   — Добрый вечер Иван, — холодная любезность в голосе. — Я ваш дядя Лука Арчеев. Однако, вы точная копия своего отца! — Он протянул руку, которую пожал растерянный Иван.
   — Я думал вы много старше, — сказал Иван. Его брови сошлись у переносицы, выражая недоверие, скепсис. — Вы младше отца на год, но как?.. вам нет и двадцати.
   На молодом, чистом, красивом лице Луки обозначилась саркастическая, улыбка. Казалось, он хотел разразиться презрительным хохотом, но внутренняя холодность не давала свободы чувствам.
   — Ради бога, простите мою бестактность, — спохватился Иван краснея.
   Он замолчал, не зная, что сказать, ожидая реплики от Луки. Но дядя смотрел на Ивана с той, же мёртвой усмешкой на губах. Чтобы хоть как-то выйти из столь неловкого положения, развеять давящую тишину, Иван перевёл тему разговора:
   — Вам уже показали вашу комнату?
   — Да, Тимофей помог мне с вещами.
   Вновь неловкое молчание. Пронзительный взгляд чёрных глаз с одного племянника на другого. Сдержанная ухмылка.
   — Прошу простить меня, должен откланяться, я устал с дороги и хотел бы прилечь, — сказал Лука, направляясь к дверям гостиной, где стоял Иван.
   —  Я провожу вас, — услужливо сказал Иван, желая сгладить допущенную собою бестактность.
   — Покойной ночи, — оборачиваясь к Даниле, сказал Лука.
   Данила ответил дяде, пожелав ему покойной ночи. Оставшись в гостиной один, он подошёл к портрету, взглянул на десятилетнюю Софию. Внутри у него, что-то неприятно перевернулось. Он прикоснулся к её лицу подушечкой большого пальца: «Будь осторожна», — прошептал он, предостерегая её от беды, которая по его ощущению заволакивала кузину сизым дымом.