Проделки судьбы

глава 5.

На следующий день Антон проснулся, мягко говоря, в ужасном состоянии. Обычные симптомы похмелья: головная боль, сухость во рту и дикая жажда. Но для него они были смертельными.
Парню очень повезло, что он успел прошмыгнуть в свою комнату до того, как его застали бы родители и начали расспрашивать Шастуна о том, как прошёл вечер с новым классом. Можно ли вообще назвать этот вечер нормальным, если Антону хочется забыть всё, что там происходило.
Шастун проснулся от мерзкого скрипа двери. И почему он раньше не замечал, какая она скрипучая. Парень зажмурился и накрыл лицо одеялом.
— Антоша, вставай, — пропел голос матери. — Ты идиот что ли?! Заболеть хочешь?!
Антон сильнее зажмурился от крика мамы и убрал с лица одеяло, чтобы узнать причину ора.
— Ты спятил с открытым окном спать?! На дворе, если что, на минуточку, январь!
А парень и забыл, как открыл форточку. Ему стало невыносимо жарко ночью, а также надо было выветрить запах перегара, который мать учуяла бы сразу, только войдя в комнату.
— Ну мне это… жарко стало, — вяло сказал Шастун, вставая с кровати, что было его ошибкой, так как в голове будто ударил огромный колокол.
— Ты какой-то странный, — мать прищурилась. — Опять до поздней ночи играл в свои игрушки?! Даже не думай откосить от школы!
Мать вышла на своих каблуках, захлопнув дверь, отчего Антон схватился за голову.
— Я сейчас сдохну, — прошептал парень, упираясь головой в дверной косяк.
Шастун очень верил, что принятие холодного душа освежит и взбодрит его, но легче ему стало совсем немного, а когда Антон сел за стол завтракать, все утренние симптомы вернулись с новой силой.
Пока отец ждал Антона внизу, парень по-быстрому достал из аптечки аспирин. Приняв спасающее лекарство, Шастун взял сумку и поторопился к выходу.
«Это будет весёлый день».
***
Первым уроком у Антона был английский язык. Это был один из немногих предметов, который парень реально понимал и хорошо знал. В старой школе у него преподавала женщина, которую Шастун просто обожал и боготворил. Она постоянно шутила на уроках, и вообще атмосфера была уютной. Пожалуй, единственный человек, по которому Антон будет скучать, — это она.
Шастун, задумавшись о старой учительнице, не заметил, как время уже близилось к восьми. Осталось всего три минуты, а парню ещё надо было повесить куртку в раздевалке, где ему до сих пор не дали номерок, а также нужно было найти кабинет.
В раздевалке Антон встретил Серёжу и чуть не подпрыгнул от счастья.
— Ты не представляешь, как я рад тебя видеть, — сказал Шастун, подходя к Матвиенко.
— О, Антох, здорова! — Одноклассник похлопал парня по плечу.
— Да, не ори ты. — Антон зажмурился, отчего Серёжа только рассмеялся.
— Вы только посмотрите на него. А вчера тебе было хорошо. — Матвиенко засмеялся ещё громче. — Ты у нас теперь королева танцпола.
— Почему это королева? — возмутился Антон.
— А кто? Король? Ты себя видел вообще?
Шастун пробурчал что-то нечленораздельное, на что Серёжа потрепал его по волосам, вызвав гневный взгляд парня.
— Да всё, королевна, не злись. Пошли уже на урок, а то опоздаем, и Елизавета
Андреевна нам оторвёт…
— Стой, стой, у вашей, то есть у нашей группы ведёт Елизавета Андреевна?
— Ну да, та ещё сучка, но жопа у неё… А что тебе она не нравится? Ты же её не видел.
— Я в коридоре её видел. Она какая-то мерзкая, — сказал Антон, показывая своё отвращение.
— Мерзкая? Ты гей что ли? — Серёжа засмеялся.
— Ты чё, придурок что ли? — Шастун нахмурился, отгоняя нахлынувшие воспоминания.
Матвиенко только рассмеялся ещё сильнее, и одноклассники двинулись в сторону кабинета английского.
«Я не гей. Какого чёрта?» — думал Антон, подходя к классу.
К слову, звонок прозвенел минуты две назад, и уже везде вовсю шли уроки, отчего в коридораx школы была мёртвая тишина, лишь изредка были слышны громкие голоса учителей, объясняющиx свой предмет.
— Нам пиздец, — тихо прошептал Серёжа, стучась, а затем открывая дверь. — Можно?
Оба парня вошли в кабинет и только хотели пройти, как их остановил мерзкий и, кажется, чересчур высокий голос:
— Стоять! Я не разрешала вам входить. Почему вы опоздали?
На Антона и Серёжу с любопытством посмотрели остальные.
— Эм… Ну мы это… — начал Матвиенко.
— Очень информативно. — Учительница криво улыбнулась.
— Серёжа помог мне с раздевалкой и найти кабинет. Я просто новенький, Антон.
— Парень попытался улыбнуться, но вышло у него это с трудом.
— Я терпеть не могу опаздывающих, — сказала Елизавета Андреевна. — Запомни, Антон.
Шастун поморщился от того, как ужасно прозвучало его имя из её уст и ответил ей:
— Обязательно учту.
***
Урок английского для Антона теперь самый ненавистный. Мало того, что учительница — редкостная стерва, так ещё свой предмет она знает ужасно. То, как она произносит слова, заставляет уши Шастуна складываться в трубочку. К тому же, эта змея, как ласково прозвал учительницу Антон, весь урок донимала парня, пытаясь того подловить, но Шастун только победно улыбался, отвечая на её «сложные» вопросы. И, нет, Антон не любит её не потому, что она вчера мило ворковала с Арсением Сергеевичем. Конечно, нет.
После английского следовала физика. Антон давно бросил попытки понять её, так что сейчас он просто пытается заработать хотя бы слабую троечку. После физики должна быть литература с Маргаритой Львовной. Женщина с вечно сияющей на лице улыбкой (значит о событиях прошлого вечера она не знает) поприветствовала класс и ушла за журналом.
В кабинете стоял шум, все, кажется, забыли, что вчера они были на волоске. Но напоминание не заставило себя ждать.
— Ну, здравствуй, мой любимый 11 А. — Этот мягкий голос прозвучал, как гром среди ясного неба.
Весь класс застыл. Правда, все от страха, а Антон от злости. Как же ему хотелось сейчас врезать по этому красивому лицу.
— Ну, что застыли? — Арсений Сергеевич усмехнулся. — Я же вам обещал наказание.
Так вот, сегодня после последнего урока вы все без исключения идёте помогать Анне Станиславовне в библиотеке.
Класс недовольно загалдел. Кто-то ударился головой о парту, кто-то застонал.
— Кому что-то не нравится? — спросил математик с довольной улыбкой.
Все сразу начали отрицательно мотать головой, что только ещё сильнее развеселило Арсения Сергеевича.
Антон непонимающе посмотрел на Диму и спросил:
— А что не так с библиотекой?
— Там живёт монстр, зовущий себя Анна Станиславовна. Она поедает детей и убивает женщин, — таинственно заговорил Позов.
— Неужели всё так плохо? — Шастун засмеялся.
— Зря ты веселишься, — сказал Дима. — Побудешь с ней в одном помещении минут пять и поймёшь, о чём я.
Антон нахмурился. Неужели это так ужасно помочь в библиотеке? Всё же могло быть ещё хуже. А тут всего лишь библиотека.
«Ничего смертельного», — подумал Шастун, открывая учебник по литературе.
***
После уроков, как положено, весь 11 А ждал математика около библиотеки. Заходить первым никто не хотел.
— Павлова, иди ты, — сказал кто-то из класса.
— Да пошли вы! Вон пусть Денис идёт. Он бухло принёс, пусть он и заходит, — сказала девочка, указывая пальцем на парня.
— Заебись вы придумали. — Денис похлопал в ладоши. — Не видел я, чтобы кто-то отказывался от бухла. Пусть Матвиенко идёт!
— Чего-о-о?!
Так и начали одноклассники показывать друг на друга пальцем, пока Дима не сказал:
— А давайте новенький зайдёт.
Все уставились на Антона, отчего парень почувствовал себя слегка неловко.
— Ну ладно, — только и сказал Шастун.
— Герой!!!
— Чувак, я тебе памятник поставлю!
— Давай, Антох!
— Удачи, королева!
— Да пошёл ты, — улыбаясь, ответил Шастун.
«Будто в армию провожают. Это обычный человек», — думал Антон, подходя к двери.
Парень постучал и неуверенно приоткрыл железную дверь.
— Извините, можно? — спросил Антон, входя внутрь.
Шастун осмотрел помещение и увидел большой стол, за которым сидела женщина лет шестидесяти в странной кофте, больше похожей на мешок. Библиотекарша оторвалась от чтения какой-то книги и посмотрела на парня. Её вид почему-то не наводил на Антона ужаса. Её маленькие глаза, спрятанные за очками с толстой оправой, возможно, были единственной вещью, которая слегка пугала.
— Здравствуйте, — Шастун тепло улыбнулся. — 11 А пришёл Вам помогать.
— 11 А, — недовольно пробурчала Анна Станиславовна. — Как зовут? Я тебя не помню.
— Антон Шастун. — Парень немного заволновался. — Я новенький.
— Хм… — Женщина потёрла подбородок и внимательно посмотрела на парня, будто сканируя. — Ладно, пусть заходят.
Антон облегчённо выдохнул и, ещё раз улыбнувшись женщине, открыл дверь, рукой маня одноклассников.
Ребята осторожно вошли внутрь, кажется, боясь даже дышать. Шастуна весьма позабавила эта картина. Одноклассники были не просто напуганы, на их лицах читался нескрываемый ужас.
— Анна Станиславовна. — Вдруг позади послышался знакомый голос. — О, 11 А! Вы уже на месте! Молодцы!
Энтузиазма Арсения Сергеевича больше никто не разделял. Особенно Антон, который почему-то решил, что в библиотеке математика не будет. Шастун отвёл взгляд от мужчины и продолжил рассматривать помещение.
— Итак, — начал Арсений Сергеевич, всё ещё улыбаясь, тем самым раздражая всех присутствующих, даже саму библиотекаршу. — Девочки сейчас расставляют книги, Анна
Станиславовна вам всё покажет, а парни будут носить книги, ясно?
Послышалось не особо воодушевлённое «ясно», и ребята приступили к работе. Антон поспешил заняться делом, чтобы скорее уйти и не видеть Арсения Сергеевича.
***
Ребята уже вовсю принялись за работу. В библиотеке было тихо. Никто не говорил, может от занятости, а может от страха. Шастун старался не смотреть на учителя, который наблюдал за школьниками и изредка усмехался, когда слышал падание книг, а следом приглушённый мат. К тому же, парень часто чувствовал на себе взгляд, но старался не обращать внимания.
Антон уже перенёс огромное количество книг. У парня уже жутко болела спина, что он уже не мог разгибаться.
— Антох. — Дима подошёл к Шастуну. — Отнеси это в кладовку.
Позов передал Шастуну несколько старых учебников по геометрии.
Антон взял книги и сразу почувствовал острую боль в спине. Прошипев, Шастун сквозь зубы взял учебники и потащил в кладовку. Выйдя из библиотеки и пройдя по коридору, парень зашёл внутрь и попытался включить свет, что вышло далеко не сразу. Когда у
Антона, наконец, это получилось, он подошёл к стеллажу и поставил на него книги. Но Шастун не учёл того, что учебники могут упасть и повалить другие книги, находящиеся на стеллаже.
— Да блять! — в сердцах крикнул Антон.
За спиной послышался шорох, отчего Шастун резко вздрогнул и ударился спиной.
— Блять, — прошипел Антон. — Кто там?
— Это я.
По коже Антона пробежал холодок. Парень повернулся и увидел Арсения Сергеевича, опиравшегося о косяк двери. На его лице не проскальзывала ни одна эмоция. Математик стоял и в открытую разглядывал ученика. Под таким взглядом учителя Шастун съёжился.
— Что Вы тут делаете? — спросил Антон, стараясь выглядеть более спокойно.
— За тобой шёл, — честно признался Арсений Сергеевич. — Антон, нам надо поговорить.
Нормально.
Шастун в шоке уставился на учителя. Поговорить? Опять? Последнее, что хотел сейчас делать парень, — это разговаривать с ним в очень маленьком помещении.
— Думаю, не совсем подходящее время и место, — сказал Шастун и направился к выходу, но путь ему был тут же перегорожен. Арсений Сергеевич захлопнул дверь, отчего сердце Шастуна участило ритм. Да что уж там! Оно у него сейчас из груди выскочит.
— Пропустите, пожалуйста, я вроде как занят. — Парень вдруг осмелился посмотреть учителю в глаза.
— Подождут, — спокойно ответил математик. — Это важно.
— Да не хочу я с вами говорить! — вскрикнул Антон, подходя ближе. — О чём говорить? О той ночи? Опять начнёте раздавать советы? О чём ещё говорить, скажите? Или может опять трахнемся?!
Шастун сорвался на крик и со злостью смотрел на учителя, сжимая и разжимая кулаки.
Конечно, хорошо, что учитель закрыл дверь.
— Закончил? — Арсений Сергеевич поднял одну бровь. — Какого чёрта ты орёшь, Шастун?!
— Если б я мог не орать, я б не орал! — выкрикнул Антон и попытался пройти к выходу, но снова был остановлен сильными руками.
Повисла тишина. Парень и мужчина шумно дышали и смотрели друг на друга. Ладони учителя скользнули ниже от плеч по рукам и остановились на талии. Антон выдохнул и прикрыл глаза, на мгновение расслабившись, но разум всё-таки начал бить тревогу.
— Какого хера Вы делаете?! — вскрикнул Шастун.
— Я просто пытаюсь тебя успокоить. Антон, я хочу поговорить, — по-прежнему спокойно сказал Арсений Сергеевич, но в глазах был заметен странный блеск.
— А я вот не хочу, — тихо сказал Антон и, отодвинув математика, который уже не пытался его остановить, вышел из кладовки, открыв дверь нараспашку, оставляя учителя со своими мыслями.