Вселенная разбегается бесконечно

XIV: «Призраки»

- Билли Джо? Ох уж этот славный малый! Ветер в волосах и голове, дьявольские глазки, содранные коленки, клетчатые рубашки и старые потрёпанные джинсы. Словно соткан из сахарной ваты, летнего зноя и прохладного сидра, - миссис Томпсон сидит перед нами в своём кожаном кресле и улыбается. На её кружевной кофте с чёрными розами мелькают солнечные лучи, да и весь класс, кажется, наполнен светом. Мы сегодня проходили великих музыкантов конца двадцатого века, так что как только кто-то из нас заговорил об Алее славы и о недавнем награждении Green Day, наша миссис Томпсон присела в своё кресло и развернулась к нам полубоком, сказав: ох, а не про Билли Джо Армстронга ли ты сейчас говоришь?

- Этот мальчишка пробегал весь Виджитаун, точно помню, как шла летним утром к озеру и встретила Билли, играющего в гольф шваброй. Я сказала ему: хей, что ты там делаешь? А он ответил, что развлекается. И отправился со мной к озеру, а по пути нашёл бутылку и мы отправили водное письмо. Такое, как в приключенческих книгах приплывает к острову, - она вздохнула с таким чувством ностальгии, что мы спросили у неё:
- Миссис Томпсон, так вы были с ним знакомы?
- Ну конечно! - восторженно вскрикнула учительница, - Мы даже виделись потом, когда я уже поступила в институт и уехала из Виджитауна. Мне посчастливилось бывать а Лос-Анжелесе, когда старик БиДжо давал концерты, так что я без раздумий вывалила целое состояние на билет. Мы встретились у выхода в клуб, когда я окликнула его: ей, Билли, это ты? Его дьявольские глазки, детская улыбка, всё ещё те клетчатые рубашки и потрёпанные штаны. Он удивился: Лилиан, это ты? Как давно я тебя не видел. Вот посмотришь на него, вроде бы парню уже далеко за двадцать, а выглядит всё ещё на шестнадцать. Чудесный человек, этот Билли.

Моя одноклассница Вики весело бросила:
- Из этого выйдет классный пост на тамблере.

      Билли Джо поёт мне свои песни всю ночь, до самого утра, пока я не просыпаюсь и не осознаю, что я проспала первый урок. Наверное, мистер Дэвис уже собирается раздавить мою голову вторым томом "Войны и мира". С этими идиотскими истериками, с этими постоянными воспоминаниями с той вечеринки я перестала посещать занятия. Несколько дней сидела, заперевшись в комнате, пока отец не начал стучать и спрашивать, в порядке ли я. Я могла поговорить с ним о чем угодно, но язык не поворачивался сказать что-то наподобие: знаешь, пап, я тут была влюблена в мертвого парня, а теперь он живой и я влюблена в него в разы сильнее, и он заехал мне по лицу, а я ему по челюсти, потому что он - бедный парень с проблемой самоконтроля, а я - тупая задница. И теперь я сижу тут, в своей комнате и курю свои сигареты из коллекции, чего не делала раньше. Пап, мне кажется, я умираю, как думаешь, что мне делать? Мой язык не поворачивается это сказать, так что единственным выходом из всего этого я посчитала школу. Просто стоит снова туда пойти, думала я.