EDEN | 18+

Глава 29. Застывшие мгновения.

Нервы на пределе, в ушах – рокот, гул.
Блаженной тишины лишилась я навек.
В искусном па в мою судьбу шагнул
Жестокий, но столь дорогой мне, человек.

Энн Секстон, Поцелуй (очень вольный перевод – kama155)

__________________________________________

Мы аппарируем. Люциус крепко держит меня за руку, а я едва могу дышать от пережитого только что кошмара.

Ноги моей больше не будет в этом ужасном подземелье!

Я ожидала, что мы аппарируем ко мне в комнату, но нет, эта – другая, в ней я была всего лишь однажды.

Вырвав ладонь из цепких пальцев Люциуса, поворачиваюсь к нему, кипя от ярости.

- Зачем вы привели меня сюда? – Голос звенит, как натянутая струна, и слегка дрожит. – Почему я не могу вернуться в свою комнату?

На его лице не дрогнул ни один мускул. С чего бы? Ему чужды человечность и сострадание. Он жестокий и бесчеловечный мерзавец. А как же иначе? Он с таким непроницаемым лицом наблюдал за тем, что происходило внизу... Ни тени вины или сочувствия.

Он подходит к столу и наполняет два бокала.

- Думаю, тебе не помешало бы выпить, - бормочет он. – Мне вот точно это необходимо.

Заклинанием он отправляет наполненный янтарной жидкостью бокал ко мне, тот плывет по воздуху, и я инстинктивно ловлю его.

Люциус даже не хочет лишний раз подходить ко мне.

Вцепляюсь в хрусталь дрожащими пальцами, в то время как Люциус залпом опорожняет свой и с грохотом ставит его на стол.

- Ты собираешься пить? Между прочим, это не просто невежливо, а может быть расценено в обществе, как оскорбление, когда грязнокровка не отдает должное радушию чистокровного мага.

С размаху запускаю бокал в Люциуса, но он успевает пригнуться, и тот ударяется о стену, крошась на пол сотней мелких осколков.

Он ошеломленно смотрит на меня, и в его глазах загорается яростный огонь.

- Какого... что ты делаешь?

Медленно надвигаюсь на него, чувствуя, как во мне все кипит и бурлит.

- Сначала вы тащите меня в подземелья, чтобы я увидела, как ваши мерзкие... эти извращенцы заставляют Рона переспать со своей младшей сестрой, а теперь вы приводите меня к себе в комнату и предлагаете выпить?

Подойдя к нему, умолкаю, заглядывая ему в глаза. На мгновение мне кажется, что он отшатнется и отступит назад, но он не без усилий остается на месте.

Не задумываясь о последствиях, с размаху даю ему звонкую пощечину.

- Вы невозможны, Люциус Малфой! – Выплевываю ему в лицо.

Он смотрит на меня так, словно ничего не произошло.

Тишина, повисшая в воздухе, вот-вот задушит нас. Наконец, Люциус делает глубокий вдох и ледяным тоном выдает:

- Ради твоего же блага, я сделаю вид, что этого не было.

Какое-то время мы молча смотрим друг на друга. Мне так много хочется сказать, но я не могу подобрать слов.

Вокруг нас так и витают невысказанные слова.

- Как вы могли позволить Эйвери так поступить? С Роном и Джинни...

Когда-то я была поражена его холодностью и отчужденностью. Когда-то его ледяная усмешка и колкий взгляд пугали меня до смерти.

Но это было до того, как я узнала его по-настоящему.

- Я же говорил тебе, что Уизли – не моя забота, - раздраженно бросает он. – Наказание за ошибки его семейки назначаю не я. И ты не имеешь права винить меня за то, что Эйвери...

- Но вы не остановили его, - обрываю его на полуслове. – Вы просто стояли и смотрели, позволив им с Беллатрикс творить все, что в голову взбредет! Что было бы, если бы Рон не стал умолять их? Вы бы спокойно смотрели на то, как его заставляют спать с сестрой?

Он качает головой.

- Ты очень умная, но еще такая наивная. Порой я забываю, что тебе еще многому нужно научиться.

- Что вы имеете в виду? – Огрызаюсь в ответ на эту колкость.

- Ты, правда, думала, что мы допустим, чтобы все зашло настолько далеко? – Ухмыляется он.

Пару секунд смотрю на него, не в силах вымолвить ни слова.

- Так это все было спланировано заранее? – Недоверчиво спрашиваю я.

- А ты хоть раз бросалась очертя голову в пекло, не продумав заранее план действий? Хотя, кого я спрашиваю, ты же гриффиндорка.

Пропускаю мимо ушей его издевку, потому что мысли заняты другим.

- Поэтому вы приказали мне ждать? – Тихо спрашиваю его. – Когда я попыталась остановить их, вы сказали: «Жди».

Он вздыхает, но молчит.

Всматриваюсь в его холодные и беспощадные глаза, зная, что все равно не увижу там того, что ищу. С чего бы ему терзаться угрызениями совести из-за Рона, или Джинни, ведь он даже ко мне не был милосерден, когда только похитил меня.

Но это вовсе не значит, что я оставлю попытки отыскать в нем хоть что-то человечное.

- Вы бы позволили этому случиться? – Повторяю свой вопрос, хотя очень боюсь возможного ответа. – Если бы Эйвери решил довести дело до конца, вы бы так ничего и не предприняли?

Ноль эмоций. Он молча обдумывает ответ, задумчиво глядя на меня.

- Поначалу Эйвери так и хотел, но, в конце концов, отказался от этой идеи. Он рассудил, что одна только мысль о том, что их младших отпрысков могли заставить переспать друг с другом, должна повергнуть Уизли в шок.

Смотрю на него, открыв рот.

- И вас это не волнует? – Шепчу я. – Вам плевать, что их заставили бы сделать это, чтобы спасти жизнь Джинни? Как бы они потом жили, после всего, что сделали, каждый день и каждый час до конца своих дней вспоминая в кошмарах этот эпизод?

Его лицо ничего не выражает.

- Это мой мир, грязнокровка, - тихо произносит он. – Можешь ненавидеть его, но именно так мы делаем свою работу. Мы пойдем на все, лишь бы достигнуть желаемого результата. Ты убедилась в этом на собственном опыте.

Такое чувство, будто на плечи разом обрушилась вся вселенная. Да, таков этот мир, мир, в котором он живет, и в который насильно затащил и меня...

Меня тошнит.

- Цель оправдывает средства, да? Заставить семнадцатилетнего мальчика изнасиловать свою шестнадцатилетнюю сестру – это стоит того? – Молю Бога, чтобы мои слова хоть как-то задели его за живое.

Он глубоко вздыхает, сжав губы в тонкую линию.

- Нет смысла объяснять тебе это, - в его голосе звенит сталь. – Ты все время говоришь, что не понимаешь моих мотивов, но ты ведь умная девочка. Ты смогла бы понять, если бы постаралась, но ты просто не хочешь посмотреть на вещи с моей точки зрения. Тогда ты бы, возможно, в чем-то согласилась со мной. Но ты не отпускаешь себя, не позволяешь посмотреть на ситуацию с другой стороны, потому что в таком случае поймешь, что мы с тобой не такие уж и разные.

Он невесело усмехается и делает шаг вперед. Мы так близко друг к другу, но не касаемся. Он не решается...

Задерживаю дыхание.

- Ты такая трусиха, грязнокровка, - шепчет он, затягивая меня в омут своих серых глаз, его лицо в паре сантиметров от моего. – Признайся, ты боишься саму себя.

Судорожно вдыхаю, отворачиваясь от него и моля Бога, чтобы Люциус отошел подальше от меня.

Впериваю взгляд в висящий на стене гобелен. Девушка надкусывает маленькое красное яблочко, не обращая внимание на то, что огромная змея подбирается к ней, пожирая девушку взглядом желтых глаз. Ближе и ближе...

Резко выдохнув, Люциус отходит от меня.

- Никто не пострадал сегодня, - глухо произносит он. – Джиневру вернули домой, она нам больше не нужна. Рональд тоже цел и невредим. По сути, ничего не изменилось.

Смотрю на него, не веря свои ушам, а он стоит у противоположной стены с таким видом, словно не был там, внизу, и не видел, как издевались над моими друзьями.

Ненавижу. Ненавижу его за то, что он играет чужими жизнями, нимало не заботясь о чувствах других, за то, что готов идти по трупам к намеченной цели...

- Почему вы называете ее по имени? – Шепотом спрашиваю его.

Он чуть приподнимает голову и смотрит на меня, нахмурившись.

- О чем ты? – В его голосе я слышу предостерегающие нотки. Он знает...

- Джинни, - отвечаю тихо. – Вы... вы называете ее по имени.

- А почему бы и нет? – Прищурившись, спрашивает он.

В его голосе лед, и я знаю, что мне пора бы заткнуться, но упорно продолжаю.

- Почему? – Шепчу я. – Вы всего однажды назвали меня Гермионой, да и то случайно. Почему вы так боитесь обращаться ко мне по имени.

Я ступаю по хрупкому льду. Но я должна знать.

- Уизли может и отбросы, но зато чистокровные. Даже магглы заслуживают капли уважения, но ты...

Он ухмыляется, окидывая меня пренебрежительным взглядом.

- Ты - ошибка природы, и не имеешь права на имя, - шепотом заканчивает он.

Сквозь слезы, проглатываю обиду.

И почему я надеялась, что он изменит свое отношение ко мне?

- Вы когда-нибудь перестанете смотреть на меня, как на грязнокровку? Когда-нибудь сможете увидеть во мне человека, личность? – Тихо спрашиваю его.

Он стискивает зубы. Я на краю пропасти. И если оступлюсь, меня уже не спасти...

- Ты не можешь называться человеком, - как нож в сердце. – Ты для меня лишь грязнокровка.

Глубоко вздыхаю, подавляя ненависть и разочарование. Какой от них прок?

Как он может до сих пор так думать обо мне? После всего, что случилось. Он называл меня Гермионой. Он целовал меня. И обнимал так крепко, что мне казалось, он никогда меня не отпустит...

Как эта бесчувственная статуя с ледяным взглядом может быть тем же человеком?

- Каждый раз, глядя на вас, - тихо начинаю я, - я должна бы видеть чудовище. Но знаете, кого я вижу вместо него? Вас. Я вижу Люциуса Малфоя.

Он смотрит на меня с таким выражением лица, словно он не хочет слышать моих слов, но у него просто нет выхода.

- Чем я заслужила такое отношение? Вы пытали меня почти до смерти и убили моих родителей, но все же я до сих пор вижу в вас прежде всего человека, а не Пожирателя Смерти.

- Не строй из себя святошу, - тихо произносит он. – И не сваливай все на меня. Ты сдала своих друзей, пырнула меня ножом, наложила на меня Круцио.

- Вы вынудили меня пойти на это! – Голос дрожит. – Я не виновата. Вы, и только вы ответственны за все. На каждое действие всегда найдется противодействие. Кому как не вам знать об этом?

Повисла долгая пауза.

- Что бы я ни сделал, ты сама напросилась, - наконец, шепчет он.

- Да, - озлобленно кидаю я, - когда-то вы уже говорили нечто подобное!

Он стремительно бледнеет, и я понимаю, что просто обязана вернуть разговор в безопасное русло. Мы балансируем на грани, ходим по лезвию бритвы, и необходимо вернуться на твердую почву. Не хочу давать ему лишний повод вновь пытать и издеваться надо мной.

- Эйвери сказал, что Джинни вернут в родительский дом, - чуть вопросительные нотки звучат в моем голосе.

- Именно так, - он абсолютно спокоен и собран, и, кажется, даже вздохнул с облегчением.

- Почему ее не оставили здесь?

Не знаю, почему задаю ему этот вопрос. Я не хочу, чтобы она была здесь, но мне просто нужна какая-то сторонняя тема для разговора.

Он машет рукой.

- Она нам не нужна. У нас в руках и так двое лучших друзей Поттера, один из которых – Уизли – гарантирует нам преданность всей семьи. Держать еще одного Уизли под замком – это лишняя трата сил и времени.

Молча смотрю на него. Нет, не стану наталкивать его на мысль...

Но тут его губы расплываются в улыбке.

- Тебе интересно, помню ли я об их интрижке с Поттером.