Sukira

«Счастье в еде» (Тэхён/Чонгук)

Чонгук обедает. Стол перед ним заставлен коробочками с едой из службы доставки. В воздухе витают аппетитные ароматы жареного мяса, соусов и специй. Чонгук палочками подцепляет любимый чачжанмён и запихивает толстый моток лапши в рот, с хлюпаньем втягивая потянувшийся следом «хвост». Его губы тут же пачкаются в соусе. Пара капель остаётся на подбородке, и макнэ стирает их тыльной стороной ладони, активно работая челюстью и глазами выискивая контейнер с салатом. Тэхён, сидящий напротив, ловит себя на беспричинной счастливой улыбке и мыслях о том, что Чонгук - пылесос. Только он и Чимин умеют втягивать в себя лапшу вот так, за один мах. Тэхён один раз попробовал и сильно подавился. Кашлял минут пять. Всё лицо бордовое стало и слёзы на глаза выступили. А эти двое просто раз, и набивают рот лапшой. Иногда Сокджин подтрунивает над ними во время совместных приёмов пищи и заверяет всех остальных, что будь лапша даже метровой, Чонгук и Чимин справились бы с ней за один вздох. - Ты не ешь, хён, - замечает Чонгук, отправляя в рот кусок мяса с румяными боками. - Остынет. - Я не очень голоден, - отвечает Тэхён. И продолжает смотреть, как Чонгук на лист салата кладёт кусок мяса, лук, помидор, добавляет соуса и всё это запихивает огромным комком себе в рот. Щёки его тут же раздуваются, как у хомяка, и челюстью макнэ начинает работать так быстро, что Тэхён тут же вспоминает все свои любимые ролики, сделанные фанатами, в которых Чонгука сравнивают с кроликом, грызущим морковь или сахарный тростник. Похож. Очень похож. И глаза сверкают так же счастливо, как у тех ушастых, добравшихся до еды. Улыбка становится шире, и Чонгук вопрошающе вскидывает бровь. Будь он при укладке и сценическом костюме, был бы весьма завораживающий жест. Сейчас же Чонгук лохматый и в трениках. И с набитыми едой щеками. Тэхён посмеивается и качает головой. Мол, ничего. - Серьёзно, хён, - прожевав, продолжает Чонгук. - Остынет и будет невкусно. Зачем ты постоянно напрашиваешься со мной на обеды и ужины, если каждый раз «не очень голоден» и в итоге просто молчаливо смотришь на меня, улыбаешься и превращаешь еду в непонятное месиво? Неопределённо пожав плечами, Тэхён переводит взгляд на свою коробочку, в которой рис, овощи и курица из-за соуса и постоянных перемешиваний превратились в нечто, напоминающее ком грязи: почти остывший и липкий. Однако это всё ещё вкусно, и Тэхён под внимательным взглядом макнэ набирает полный рот еды, за что удостаивается кроличьей улыбки и пододвинутой к нему пачки со сладким молоком. Благодарно кивнув, Тэхён на время отводит взгляд, чтобы не заставлять младшего нервничать из-за своего пристального внимания, а после вновь начинает коситься на него, думая о том, что у него какое-то неправильное понятие счастья. То есть, Тэхён так думает. Он не совсем уверен, но спросить ему некого. Даже с Намджуном поднимать эту тему почему-то слишком волнительно и смущающе. «Да и что я ему скажу? Что у меня сердце ёкает, когда я вижу, что Чонгук ест?» - задаётся вопросом Тэхён и пододвигает к Чонгуку поближе коробочку с курицей в острой панировке. Но это действительно так. Тэхён чувствует себя абсолютно счастливым, когда видит, как Чонгук ест. Неважно, делает он это цивилизованно или, как сейчас, с голоду набивает рот всем подряд, перемазываясь в соусе и красуясь прилипшими рисинами вокруг губ. Главное, что он ест с удовольствием. Что его щёки краснеют от натяга, когда за них забивают куски мяса. Что глаза макнэ сверкают счастьем от того, что он ест много и вкусно. От этого душа поёт и грудную клетку топит теплом. Тэхён предполагает, что происходящее имеет отношение к их общему прошлому, в котором было полно запретов и изнурительных диет. Они были худощавыми формирующимися подростками, и все вокруг следили за их правильным и нормированным питанием. Вот только это часто означало чувство голода. Это часто означало обильное слюноотделение при виде чипсов или сладкого. Это часто означало запрет на любимые блюда и напитки, один запах которых заставлял скулить. Тэхён помнит совсем ещё маленького Чонгука с его голодными взглядами в сторону бургеров и колы. Помнит, как у макнэ появилась дурная привычка грызть большой палец тогда, когда хотелось запихнуть в рот что-нибудь вкусное и сытное. Может, именно поэтому сейчас Чонгук ест так много и с таким нескрываемым удовольствием, счастьем. Потому что может себе это позволить. Потому что никто не отберёт и не отругает. Может, именно поэтому Тэхён сейчас точно так же счастлив и с таким же нескрываемым удовольствием наблюдает за тем, как Чонгук впихивает в себя всё и много. Потому что голодные несчастные взгляды навсегда отпечатались в памяти, как и полученные выговоры за то, что тайком пробирался на кухню и утаскивал оттуда молоко и печенье для макнэ, что всё вертелся в постели и никак не мог уснуть, мечтая об огромном бургере или хотя бы о крошечной шоколадке. - Если ты сейчас же не начнёшь есть, я съем всё сам, - угрожающе хмурится Чонгук. Тэхён переводит взгляд на столешницу и понимает, что макнэ всё поделил пополам. Когда-то точно так же он делил пополам печенье, шоколадки и батончики, тайком купленные Тэхёном для младшего. Вероятно, его взгляд говорит лучше всех возможных слов, потому что Чонгук вдруг алеет ушами и опускает лицо вниз, продолжая бросать взгляды из-под ресниц. Он уже совсем не костлявый ребёнок. Высокий широкоплечий парень с хорошо развитой мускулатурой. Тэхён, конечно, тоже уже не тростинка с макаронинами вместо рук, но перемены в Чонгуке для него намного явнее, ярче. Оттого ещё приятнее видеть, что от его вечно голодного крольчонка в этом парне, молодом мужчине, всё же осталось своё. Глаза эти оленьи, полные восторга при виде еды. Кроличья улыбка, появляющаяся каждый раз, когда Тэхён покупает младшему сладкое молоко. Пухловатые щёки, которые становятся заметны, когда Чонгук широко улыбается, морща нос. - Прелесть, - воркует Тэхён и ерошит младшему волосы. Смеётся, когда тот начинает недовольно пыхтеть и приглаживать магнитящиеся пряди, а в животе бабочки от счастья сходят с ума. Так легко и свободно на душе, тепло. Прошлое осталось в прошлом, и сейчас всё совсем по-другому, однако Тэхён всё помнит и Чонгук, как оказалось, помнит тоже. Его ответный жест заботы будит в Тэхёне желание схватить макнэ в охапку и долго тискать, не отпуская из своего коронного захвата осьминога. А ещё, если тот не будет опаздывать из-за расписания, Тэхён сможет утащить его к себе в комнату и зацеловать до звёздной пелены перед глазами. Чонгук будто чувствует нечто подобное, невидимыми волнами исходящее от широко улыбающегося Тэхёна, и тут же отодвигается подальше, смотря с подозрением. И воруя при этом из оставленной старшему части еды кусок мяса. Вот же проглот. Чёрная дыра вместо желудка, не иначе. - Ты можешь всё это съесть, Чонгук-а, - усмехается Тэхён и указывает палочками на свою коробочку. - Этого мне вполне достаточно. Чонгук щурится и какое-то время с подозрением осматривает его, а после широко улыбается и пододвигает к себе контейнер с салатом и мясом. Усмехнувшись, Тэхён подпирает щёку кулаком и начинает наконец есть, хотя поостывший рис уже не такой вкусный, как раньше. Но какая разница? Главное для Тэхёна сейчас: счастливый Чонгук, набивающий щёки салатом, рисом и мясом. Его глаза снова сверкают. Растянутые изнутри едой щёки вновь порозовели. Лучшая картина для глаз Тэхёна. Пожалуй, Сокджин прав, и миру действительно повезло, что Тэхён не стал великим художником. Иначе вместо Джоконды в Лувре давно висела бы картина, на которой только огромный стол, много еды и один прожорливый, но безмерно счастливый кролик.

|∞|