РАЗБИВАЯ НОЧЬ

[Патрик]

Капли дождя, как гарант простуды гладили по лицу, пробирались за шиворот, ласкали спину. Мокрые и холодные ключи перекочевали из ладони в карман. Замёрзшие пальцы не гнулись и соскальзывали с дверного звонка. Наконец в доме зазвучала бархатная трель. Патрик надвинул шляпу на глаза и перекинул шарф через плечо. Мелодия умолкла. Дверь открылась. В тусклом свете коридорной лампы стояла Мари. Удивление смягчило её черты, притупило следы времени. Но вот секундная слабость прошла, и по её лицу пробежала тень, унося с собой очарование и растерянность, оставляя после себя лишь глубокие рубцы — морщину между бровями и поджатые губы. Маленький рот вот-вот откроется и выплюнет гневную тираду. Потрёпанный непогодой букет внезапно появился из-за спины Патрика и остановил извержение. Белые розы. Символ вечной любви. Чистой. Сильной. Как обещание тепла, которое останется, когда жар всех земных страстей угаснет.

— Для госпожи моего сердца! — Патрик протянул цветы через порог. — Ты меня впустишь? Здесь натекло уже целое озеро.

От раската грома Мари вздрогнула и, чуть помедлив, приняла букет.

— Что за позёрство? Шляпа... этот нелепый шарф. Проходи, — дверь клацнула замком, а Мари направилась вглубь дома. — Где твои ключи?

— В кармане... — Шляпа и шарф завладели вешалкой-стойкой.

— Где ты был? Я звонила, но телефон оказался забыт дома...

— На встрече. Я оставил тебе записку... — начал было Патрик, но Мари его не слушала.

— ...так же, как и зонтик! Почему не взял машину?

— Решил пройтись!

— Бродил весь день? В такую погоду? Без телефона? Позволь спросить, где?

— Ты сама говорила, пешие прогулки полезны для здоровья! Дождь начался внезапно, что удивительно для нашего города... Прошёлся по набережной... Я так и буду ходить за тобой и разговаривать со спиной?

— Удивительно, что ты с цветами! — отрезала Мари и остановилась.

Патрик развернул её к себе лицом и склонился к губам. Сухой короткий поцелуй обдал холодом. Прогорклый привкус духов растёкся во рту, защекотал гортань.

— Не понравились цветы?

— Белые розы... — Пальцы с бежевым лаком на ногтях начали перебирать бутоны. — Раз, два...

— Не трудись. Тридцать одна.

— Такой же букет ты подарил много лет назад...

— И сказал: «От сияния твоих глаз меркнут звёзды, и тускнеют бриллианты. Ты так же совершенна, как эти цветы. Поэтому я хочу стать богачом, который завладеет светом звёзд. Хочу, чтобы эти бутоны превратились в годы жизни. Нашей совместной жизни. Я хочу, чтобы ты стала моей женой!».

— Ничего нелепей в своей жизни я не слышала. Столько времени прошло, а ты всё ещё помнишь!

— Помню, — хмыкнул Патрик. — Полупустой желудок на протяжении трёх месяцев укреплял во мне память. На те розы я спустил всё, что было. Выходи за меня!

— Ты шутишь? — зелёные глаза недоумённо посмотрели снизу вверх.

— Нет.

— Это смешно! Мне бесстыдно много лет, а тебе вздумалось нацепить на меня фату и белое платье во второй раз?

— Наденешь чёрное. Я неприхотлив.

— Что-то случилось? — подозрительно спросила Мари. — Цветы, предложение. Я слишком хорошо тебя знаю.

— Ничего не случилось, — отрезал Патрик. — Считай это моей прихотью.

Мари замерла в его руках, но взгляд не отвела. Треск камина и тиканье часов дробили повисшее молчание. Наконец, Мари высвободилась из объятий, развернулась на каблуках и у самой двери сказала:

— Я на кухню. Поставлю цветы в воду, а тебе стоит переодеться. Простудишься. Ужин будет скоро готов. Розы прекрасны. Спасибо.

Мокрый пиджак полетел ей в спину.