Можно я буду целовать тебя каждый день?

26.

(Кирилл)

Вот это поворот. Я не ожидал такого. Мне казалось, что у них всё серьезно...

Меня в один момент одолевало множество эмоций. Я одновременно испытывал радость от того, что Лина снова свободна, и  в тоже время был зол. Как вообще этот Артур мог с ней так поступить? Как можно Лину променять на какую-ту бывшую? Уму не постежимо!

Лина как только услышала про Артура, тут же сделала большой глоток из бутылки. М-да, ни к чему хорошему это уж точно не приведет.

Кое-как отобрав у нее бутылку, я запихнул Лину на заднее сидение в машине, и как только мы все оказались внутри, то заблокировал двери. Мало ли, что ей в голову прийдет.

Сорвавшись с места, я сжал руль. Мне так сильно хотелось врезать Артуру, что даже костяшки пальцев побелели от того, как я крепко вцепился в руль автомобиля.

К подъезду мы доехали быстрее, чем я мог бы предположить. Пару секунд постояв на месте, я разблокировал вновь дверь. Лина немного притихла, Катя о чем-то задумалась, смотря на меня через зеркало в машине.

– Оставляю её на тебя, – сказала она, кивнув в сторону пыхтящей от негодования Лины.

– Можешь положиться на меня, – сказал я, выходя из машины.

Нужно сейчас же отправить Лину в душ, под холодные капли воды, чтобы она хоть как-то пришла в себя. Видя её такой разбитой, я чувствовал себя таким же опустошеным. Дерьмовые чувства!

Катя почти пулей сбежала в подъезд напоследок сказав Лине вести себя хорошо. Мне же не оставалось выбора, как просто снова силой вытягивать Лину из машины. Она брыкалась, пыталась меня укусить за локоть и даже лбом стукнула по подбородку. Кстати, это было больно, очень даже...

– Да успокойся ты уже, – как тряпичную куклу я начал трести ее за плечи, надеясь хотябы чуть-чуть привести в чувства. И али-луя, у меня это получилось.

– Всё, отпусти, я сама пойду, – безъэмоционально сказала она и почти ровной походкой направилась к подъезду.

Заблокировав двери в машине, я отправился за ней. Не хватало, чтобы она где-нибудь споткнулась и что-нибудь себе сломала. И вообще, как она еще может ходить на таких-то каблуках?!

В лифте Лина вела себя совсем тихо, однако в этой тишине отчетливо было слышно, как она плакала. Нашла, черт возьми, из-за кого реветь!