Шипы и осколки||18+

Двадцатая

- Нет, - я сидела в салоне такси и в упор смотрела на Александра. – Нет, я не поеду.

- Ты уже едешь, - подметил он, явно забавляясь. – Для начала мы заедем в магазин и купим что-нибудь более подходящее...

- Александр Елисеевич...

- Александр.

Я скрипнула зубами, едва удержавшись от закатывания глаз.

- Александр Елисеевич! Я не поеду на ваш семейный ужин! Зачем? Может, я не так хороша в построении логических цепочек, но само определение «семейный» означает отсутствие посторонних людей.

- Тебя пригласила хозяйка дома, - напомнил шеф и, осмотревшись, обратился к таксисту: - Остановите возле «Скарлетт» и подождите.

- Александр Елисеевич, я, конечно, могу ошибаться, - от насыщенности дня начинала болеть голова, - но в мои обязанности...

- Я – твои обязанности, - пресек речь Тихомиров. – И вот мое задание, - таксис притормозил у магазина, в который я бы в жизни не зашла, поскольку кровных хватило лишь на покупку резинки от юбки. – Мы идем туда и покупаем платье. Мне понравилось, как ты выглядишь в платье. Возражения? Неподчинение начальству?

Мои ногти впились в обивку. Отлично! Увольняйте! Лишь одна мысль была способна вызвать тик. Почти четыреста тысяч сами себя не погасят.

Пока я старалась совладать с язвительностью и выражениями, так и рвущимися наружу, Александр вышел и, обогнув автомобиль, распахнул дверь с моей стороны.

- Прошу.

О, Господь. За что же я так провинилась перед тобой?

Магазин встретил приветливо. Точнее, приветливо встретили шефа и его карту, а меня рассматривали как объект возможного обогащения. Это стало слишком очевидным, когда работница с броским макияжем начала демонстрировать модели с самым высоким ценником. Переворачивая бирки, я тихо млела, внутренняя скряга размахивала кочергой и топала от негодования. Как мог кусок ткани оцениваться выше холодильника?

- Крис, - услышала я Александра, стоя в примерочной и разглядывая себя в начищенное зеркало, - покажись. А может помочь застегнуть молнию? У меня очень неплохо выходит. Не только застегивать.

Раздался едва различимый смех, я закусила щеки с внутренней стороны. Молчать, Крис. Глаза еще раз прошлись по отражению.