В объятиях ангела

Глава 8. Дом, милый дом.

Юноша в светло-серых одеяниях, словно мать, нежно прижимала к себе Зиана, как хрупкого ребёнка. Лицо этого юноши, только что такое благородное и воинственное, сейчас наполнилось любовью, преданностью, жалостью и неким приятным удивлением. Зиан самозабвенно прикорнул у него на плече, слезами намочив ткань. Он протянул другую руку и чуть приобнял юношу за спину. Длинноволосая девушка обняла обоих и ласково поглаживала Зиана по голове. Они так долго не могли насладиться присутствием друг друга, что у всех троих затекли ноги, но они лишь теснее прижались друг к другу. Прохожие уже начали замедлять шаг и останавливаться, удивлённо и непонимающе рассматривая всех четверых. Но для нежно сцепившихся в объятия трёх стройных фигур сейчас будто не существовало никого вокруг. Бэй в глубине души растрогался настолько, что полностью отвернулся от них и плавной, совершенно бесшумной походкой аккуратно спустился со ступеней. Он нащупал один из четырёх деревянных столбов на крыльце, на которые опиралась крыша дома спереди, спиной слегка прижался к нему и будто окаменел, воззрившись пустым взглядом на небо. Пустота. Беспросветная и густая пустота обволакивала кромешную тьму, не позволяя ни малейшей капле света проникнуть сквозь неё. Он отчётливо слышал тихие перешёптывания окружающих, осматривающих уже не только тех наполненных радостью троих, но и его самого:
- Какой красивый молодой господин!..
- Какие правильные черты лица!..
- Должно быть, он очень богат!..
- В прелестности с ним сравнится, разве что, только небожитель!..
- Как жаль его! Так молод и прекрасен, но уже слеп..
Эти сочувственные кудахтания теснили его грудь до боли. Он чувствовал себя оказавшимся прямо между наковальней и молотом. Но всеми силами сдерживал дрожь и пытался не слышать всех этих сопливых состраданий. Впервые за семнадцать лет он корил себя за непревзойдённый слух.
Трое обнимавшихся и обливавшихся слезами счастья людей, стоявших у дверей, мягко отстранились, и их прекрасные лица осветили яркие улыбки. Они совершенно не видели всех тех людей, вопрошающе тупившихся на них, поэтому без всяких стеснений начали говорить греющие души слова:
- Зиан, если бы ты знал, как мы тосковали по тебе!, - сквозь слёзы проговорила девушка.
- Мы, кажется, чуть рассудком не тронулись, - подбадривающе мягко усмехнулся юноша.
- Мне так плохо было без вас!, - Зиан принялся крепче сжимать их в объятиях.
Наверное, сейчас Бэй бы отдал всё на свете, чтобы узреть эту тёплую сцену счастливого воссоединения несчастных детей. Он даже немного повернул голову в их сторону, хотя действие это было весьма огорчившим его и, ровным счётом, бессмысленным. Что он мог там увидеть?..
На самом деле, он вовсе не собирался даже переступать порог этого дома. Его благочестивому характеру было ужасно неудобно, что в их и так небольшой дом в ломится ещё и он, которого они почитали не за близкого друга, а за далёкого небожителя. Он мог переночевать на постоялом дворе, но если понадобится, то и на траве. С детства соблюдавший чистоту и порядок везде и во всём, сейчас он не брезговал думать о таком, если рядом окажется Зиан. Он никогда ни в коем случае не испытывал неприязни по отношению к его большой семье, наоборот, он явственно питал к ним огромное уважение и даже благодарность за то, что взрастили такой сияющий наружностью и душой цветок.
Наконец, когда для прохожих, казалось, прошла целая вечность, юноша в серых одеяниях распахнул входные двери, а девушка приобняла Зиана за плечи и повела в дом. Навязчивые прохожие наконец начали расходиться.
Через мгновение она поспешно вышла и подошла к прислонившемуся к столбу принцу. Он узнал в подошедшем человеке старшую сестру Зиана по лёгкой, летящей походке и слабого сладкого аромата свежей локвы(2). Она молча встала перед ним, с жалостью смотря в его мёртвые глаза. Бэй не знал, насколько выросла девушка, так что, при всём желании смотреть ей в лицо, получалось смотреть лишь в лоб. Наконец, девушка смогла выпалить:
- Это... Ваше Высочество, это правда.. Вы?..
- Госпожа Джи(1), - и он низко поклонился.
Джи поспешно слегка дотронулась до его плеч, но тут же, как обожжённая, боязливо одёрнула их, почувствовав морозный холод, исходивший от его нежного тела.
- Ваше Высочество, к чему такие манеры?.. Ваше Высочество, прошу вас, пройдёмте в дом.
Выпрямившись, Бэй вежливо отмахнулся:
- Госпожа Джи, я не смею стеснять вас. Пожалуйста, считайте меня случайным прохожим.
Джи была до глубины души тронута такими озабоченностью и этикетом принца, которому, по сути, должно позволяться свободное вышибание дверей простых смертных с ноги. Она настаивала:
- Что вы такое говорите! Ваше Высочество, двери этого дома всегда открыты перед вами. Прошу, пройдёмте внутрь.
Видя, что перечить этой хрупкой девушке всё равно что бросать об стенку горох, Бэй всё же подчинился. Он повернулся к ступеням, ступая на них, и неожиданно для самой себя Джи крепко поддержала его под локоть. Смутившись, Бэй лишь молча кивнул.
Они поднялись и вошли внутрь. Юноша в серых одеждах и Зиан стояли посередине просторной комнаты. В светлых стенах были четыре окна, у стены стоял низкий стол. На полу лежали мягкие тёмно-зелёные подушки. Комната была вполне аккуратной, чистой, светлой и ухоженной.
Девушка подвела принца к столу и усадила его на подушку. Юноша в серых одеждах, наконец, будто спустившись на землю и постепенно начиная осознавать происходящее, с изумлением и горечью воззрился на Бэя.
- Ваше.. Высочество?, - выдавил он и шагнул к нему. Бэй немедленно встал и сложил руки в приветственном жесте.
- Извините, что беспокою вас, молодой господин Ян(3).
Ян - стройный и мужественный юноша двадцати двух лет, души не чаял в своём младшем брате Зиане и любимой сестре Джи. Он был старшим ребёнком в семье. Он отличался благородными чертами лица и твёрдым, настойчивым, но справедливым характером. Его жена, милая и трудолюбивая красавица с овальным лицом и добрыми глазами, любила его, казалось, больше всего на свете. Из-за её смерти от трудных родов Ян плакал впервые в жизни. Это разрывало на части его родителей, сестру и братьев. Поэтому он так трепетно и нежно любил своего сына Хэя(4), отличавшимся такими же тёмными и большими глазами матери и смелым и решительным характером отца. После этого он твёрдо решил никогда не жениться, и полностью посвящал себя обучению боевым искусствам, заботе о родителях, сестре, братьях и сыне.
- Ваше Высочество, вы никогда не побеспокоите этот дом своим присутствием, а лишь одарите его огромной честью, ступив на его порог!, - беспокойно запричитал Ян. В разговор вмешался Зиан:
- Действительно, Бэй, приходи сюда, как только захочешь.
Бэй не мог не кивнуть. Джи сказала юношам:
- Садитесь, я принесу вам поесть,- и ушла на кухню.
Юноши удобно уселись, и Зиан начал оглядывать комнату, в которой жил все пятнадцать лет. Вдруг он побеспокоился:
- Ян, а где Лей(5)? А где отец и матушка?
Лею было пятнадцать лет. Он старался во всём брать пример со старшего брата Яна - такого храброго, смелого и честного. Лей умел сочинять песни. Этим гордились его братья и сестра, но родители, скорее, делали сделать из него бесстрашного воина, нежели хрупкого, умного поэта. Так что он старался овладеть мечом, что довольно неплохо получалось.
Ян с улыбкой мягко ответил:
- Не волнуйся, наши родители ушли на рынок, наверное, скоро вернутся. А Лей.., - он помедлил, но лицо его оставалось лучистым и счастливым, - Представляешь, Лея приняли в школу заклинателей клана Снежный ястреб!
Зиан окоуглил глаза и удивлённо выдохнул:
- Надо же!.. Давно?
- Пару месяцев назад. Вроде, ему там нравится.
- А где находится эта школа?
- Где-то на юге, - пожал плечами Ян.
Он украдкой просматривал на немного печального хладнокровного Бэя. Помолчав и чуть покраснев, он спросил у него и у Зиана сразу:
- Зиан, а.. Как ты вообще...
Оба поняли всё и без продолжения, но принц предпочёл промолчать. В это время с кухни с подносом пришла Джи и поставила его на стол. На подносе стояли три миски с ароматным супом из свиных рёбрышек, чайник с чаем и чашки, тарелка со сливами и локвой. Зиан всё же решил начать:
- На самом деле, теперь я всем полностью обязан принцу. Именно он пожертвовал своим зрением, выпросив моего возрождения у предводителя Царства мертвецов...
Джи и Ян в миг остолбенели, а по их спинам бегали мурашки. Щёки принца нещадно запылали, выставив его искреннее смущение на всеобщее обозрение. Ян и Джи как по сигналу подбежали к нему и припали к его ногам, почти плача. Растерянный принц в изумлении приподнял брови и застыл.
- Ваше Высочество, - кричали они, - скажите, что мы можем сделать, чтобы отблагодарить вас? Какое наказание нам понести?!..
Их можно было понять. Всемогущий и недостижимый сын грозного Небесного императора пожертвовал своим чистым озёрным взором ради какого-то отчаянного выскочки, во много тысяч раз ниже него по статусу. Он нащупал их плечи и приподнял, приказывая подняться:
- Встаньте, нет нужды так кричать. Я вовсе не собираюсь вас наказывать. Я сделал это по собственной воле и ничуть не жалею об этом.
Они поднялись и в недоумении уставились на него. Он! Самовольно! Пожертвовал! Зрением! Для! Зиана!..
Зиан тоже встал с соответствующим раскаивающимся лицом и подошёл к сидящему принцу. Он не нашёл, что сказать, так что молча обнял его за шею. Пока все считали Бэя благородным, несчастным героем, он сам был счастлив сейчас настолько, как может быть вообще счастлива живая душа. Он тоже обнял Зиана за талию.
- Бэй, - прошептал тот, - всей моей жалкой жизни не хватит отблагодарить тебя.
Бэй невозмутимо сказал:
- Просто не оставляй меня больше, - и сжал его сильнее.
Это заменило тысячи тёплых и ласковых слов, какие можно только сказать. Джи и Ян сейчас растрогались так же сильно, как и Бэй на крыльце, слыша их счастливые всхлипы радости.

Примечания:

(1) Джи - чистая.
(2) Локва (Мушмула) - вечно зелёное плодовое дерево/ кустарник подсемейства Яблоневые. Плоды дерева сладкие, ароматные, с лёгкой кислинкой. Из них делают вина, ликёры и употребляют в пищу просто так.
(3) Ян - образец.
(4) Хэй - море.
(5) Лей - гром.