В объятиях ангела

Глава 18. Боль.

Бэй остановился ненадолго, переводя дыхание. Его глаза чуть откруглились, а дыхание участилось. Зиан сидел напротив него с ожидающим и переполненым горьким гневом лицом напротив него, весь в предвкушении, обхватив руками колени и облокотившись на них грудью. Уголки его глаз порозовели, напоминая невинное малолетнее обиженное дитя.
Бэй немного сжал кулаки, сделал большой глоток воздуха и нервно продолжил:
- Обезумевшему и в то же время разбитому взору дрожащего Фенга предстал недвижно застывший Генгис... Между его острых лопаток торчал переполнявшийся демонической энергией Йи, едва показывающий своё тёмное лезвие под застившим его толстым слоем тёмно-красной жидкости, каплями стекавшей по светлым одеяниям на пол. Но было поразительно то, что от Генгиса исходил нежно-бирюзовый мягкий свет, напоминающий сверкание звезды в тёмном небе. Фа выпал из его ослабевших рук и с лязгом ударился о пол.
Тогда всем, в том числе и мне, показалось, что время остановилось. Никто ничего не видел, кроме сияющего юностью нежного и чистого, но вянувшего, подобно цветку, обомлевшего Генгиса. Повернувшись ко всем спиной, он не показал своего лица. Думаю, несложно представить, каким оно было тогда.
В реальность всех вернул пронзительный и оглушительный крик боли. Душевной боли, которая была сильнее всяких ран, оставленных острым лезвием. Душевная боль. Пронзительный крик душевной боли. Такой жуткий, жалостливый и жгущий сердце. Стоявший в двух шагах от Генгиса истошно орущий Фенг подбежал к нему и в беспамятстве замер, узрев приткнувшуюся к спине под бирюзовыми одеждами чёрную рукоять. Он медленно перевёл взгляд на тёмное лезвие, сплошь обволакиваемое кровью, выходившее из груди Генгиса. Голова Генгиса опустилась, пустым взглядом потаращившись на торчащий из себя Йи. Изо рта потекла чуть вспенившаяся полоса алой крови, оставляя на языке терпкий железный привкус. Внезапно меч с хрустом и звоном вырвался из него и полетел к сидящему на полу кряхтевшему хозяину, предварительно подарив своей несчастной жертве очередной мощный фонтан алой жидкости изо рта.
Но Фенг даже не глянул в его сторону, он заревел ещё громче и больнее, обнажив окровавленные и чуть заострённые зубы, а из красных глаз водопадом выплеснулись солёные слёзы, стремительно понёсшиеся по лицу и на подбородке смешавшись с кровью. Ноги Генгиса судорожно подкосились, и Фенг живо протянул к нему свои руки: одной обхватил за плечи, а другой за поясницу. Теперь демон ясно видел зияющую устрашающую дыру в его груди. И даже в такой критический момент лицо Генгиса старательно выражало спокойствие и святую непоколебимость. Хотя были ясно видны оттенки изумления и горечи. Он уставился ясными и добрыми глазами на яростного и разбитого Фенга, чьё белоснежное прекрасное лицо теперь пряталось за нескончаемыми реками прозрачной и красной жидкостей. Он судорожно трясся, вонзивши в раненого заклинателя свой многозначительный гневно-печальный взор. Его дрожащие руки всё крепче сжимали лёгкое, будто невесомое тело и прижимали к себе. Генгис опустил голову ему на локоть и мягко, еле уловимо, улыбнулся. Но никто... Никто, кроме Фенга, не заметил этой тёплой улыбки. При виде её крик застрял в горле юноши, который, казалось, вот-вот слетит с катушек. Его брови непонимающе сошлись на переносице, а лицо побледнело. Он отчётливо слышал каждые вздохи, каждые шипения, издаваемые Генгисом, явно собиравшимся что-то сказать. Фенг медленно склонился ухом над его губами, стараясь услышать тихие слова. Тот сквозь невыносимую боль выдавил:
- Ф-Фенг.., - его шёпот был обрывистым и хриплым, - Я... Спасибо т-тебе...
Фенг тут же уставился в его темнеющие глаза и процедил:
- За что?? За что спасибо?
Генгис хотел прошептать ещё что-то, но вместо этого затрясся в судорожной лихорадке, закатив глаза. Фенг отпрянул от его лица и закричал:
- Стой!!! Слышишь, не умирай, Генгис, дьявол тебя побери!! Можешь убить меня, но не умирай!, - и снова зарыдал, опустив голову ему на живот.
Я наконец пришёл в себя.. И бросился к ним, намереваясь передать Генгису духовную энергию.. Но отец тут же крепко схватил меня за локоть, бросив лишь укоризненный суровый взгляд. Видимо, он уже понял, что близится конец.
Рыдания Фенга разрывало всё внутри меня - это был первый раз, когда я слышал, как плачет столь бесчувственное и чёрствое на первый взгляд существо. И я понял, что не имеет значения, кем ты являешься и что сейчас происходит вокруг - любой на свете плачет с самого рождения, так что этого невозможно избежать. Плакать будут все, ведь будь то дьявол или ангел - никто не имеет стальную душу и железное сердце. Слёзы будут сопровождать любого везде и всегда, при свете дня или тёмной ночью... В этом мире кто-то не может свободно ходить, кто-то не умеет разговаривать, кто-то и вовсе не умеет свободно дышать. Единственное, что, пожалуй, умеет каждый - это плакать. Поэтому плакать будут все. И всегда. И я понял это лишь сейчас.
Зиан, с застилавшими поле зрения слезами, заметил крошечную капельку в уголке глаза принца. Это было так... Больно. Он никогда не видел его слёз. Бэй собрался и заговорил дальше:
- Рыдающий Фенг, уткнувшийся лицом в живот Генгиса, медленно посмотрел ему в лицо. И в неведении замер. Смежившиеся веки бездвижного Генгиса даже не подрагивали, чёрные ресницы беспомощно опустились. Слегка пенистая кровь тонко струилась по подбородку и челюстям, открывая бесцветные холодные губы и направляясь к беззащитно откинувшейся снежно-белой шее. Острый недвижный кадык больше теперь не дрожал и не дёргался, а застыл на месте, словно выкованный изо льда. Фенг округлил глаза и горестно усмехнулся, уставившись на знакомое мёртвенно-бледное лицо. Он оторвал сжавшуюся руку от поясницы Генгиса и ладонью нежно коснулся его холодной щеки. Он положил голову себе на плечо и жутковато, но с тенью некой забавы произнёс:
- Генгис, мой дорогой друг, просыпайся, старший братец Фенг ужасно проголодался и ждёт, пока ты приготовишь для него рисовой каши...
Кровь в жилах адептов клана Жемчужина в облаках застыла. Мы все ясно поняли, что несчастный демон своими страданиями и расколотой душой повредил свой рассудок. Моё сердце больно съёжилось при виде этого... При виде своего славного, но теперь уже обмякшего доброго приятеля Генгиса и... Столь коварного и страшного характером разбитого и сумасшедшего сына правителя демонов. При этих мыслях я повернулся к противоположному углу и заметил на лице Донга зловещее удовлетворение. Да, он решил поступить крайне бесчеловечно - вместо того, чтобы просто благополучно покончить с жизнью сына, он решил лишь исказить её навсегда. Иначе смерть была бы просто спасением.. Поэтому сейчас душа его жаждет неизвестного.
Мой взгляд скользнул по лежащему на полу и источавшему ауру бесстрашия и всесилия Хейсе. Я тут же высвободился из хватки отца и приблизился к мечу. Но тут моё правое бедро до костей пронзила острая боль. Я уставился на него и увидел глубокую кровоточащую поперечную рану. Летящий Йи обогнул меня и прилетел обратно к оскалившемуся Донгу.
Глаза отца засветились ярко-красным, что думалось, вот-вот из них выплеснется кровь. Он сжал Сию и взревел:
- Как ты смеешь, грязный ублюдок, поднимать руку на своего принца??!
Я слегка озадачился этой фразе. С каких это пор я был почитаемым принцем самого Тёмного императора?.. Донг ухмыльнулся:
- Твой сын - не мой принц... Вы без приглашения вломились в мои владения, да ещё и повредили их - разве я не в праве наказать вас за это?.
Да, пожалуй, на этот раз в его словах была чистая правда.
Я думал, что рана на бедре - всего лишь глубокий порез, но в тот же миг по всей правой ноге начала расползаться демоническая  энергия, клубами чёрного дыма воспаривая в воздух. Отец, заметив это, в ярости рванул к сидящему на полу предводителю демонов и замахнул над ним Сию. Тот сразу отразил удар своим верным тёмным мечом. Вновь эти двое повелителя двух разных миров сошлись в битве, обнажив клинки. Я тут же щёлкнул пальцем, и Донг застыл в недоумении, уставившись в пылающее лицо Небесного императора. Я применил заклятие обездвижения.
Заклятие обездвижения - секретное заклятие нашего клана Жемчужина в облаках. Под его действием жертва замирала на месте, не в силах даже глубоко дышать и чётко говорить. Обычно заклятие действовало примерно равно времени горения двух палочек для благовоний. Через силу пытавшаяся пошевелиться жертва рисковала либо отмиранием конечностей, либо навсегда затруднявшимся тяжёлым дыханием.
Донг знал об этом заклятии, так что просто яростно сверлил взглядом красные глаза отца. Я никак не ожидал такого, но... Дальше отец просто уверенно замахнулся и рассёк Тёмного императора демонов надвое. Я невольно отвёл глаза, так толком и не рассмотрев эту жалкую сцену. Сгоравший в костре ненависти, отец выпалил:
- Ты как?
Я лишь утвердительно кивнул. А потом... Я вновь уставился на безумного Фенга, сжимавшего в руках тело Генгиса. Я перешагнул Хейсе и направился к ним, превозмогая нестерпимую боль, расползающейся по всей правой ноге. Не удержавшись, я опустился на колени рядом с Фенгом, прискорбно воззрившись на Генгиса. Фенг чуть отпихнул меня ладонью и завопил:
- Не трогай!!! Не подходи сюда!!
Я, не зная, как начать разговор с сумасшедшим демоном, лишь отодвинулся подальше. Я мягко попросил:
- Фенг, как вы оба сюда попали?..
Он почувствовал отсутствие во мне дурных намерений, поэтому.. Так он рассказал мне всё то, что я сейчас рассказывал тебе. Конечно, я не знаю, досконально правдиво ли то, что он поведал мне, ведь на тот момент он был совершенно безумен. Но всё же звучит весьма многообещающе и существенно.
Зиан тихо всхлипнул, утирая слёзы. Он придвинулся к Бэю и спросил:
- А что потом?
Бэй вздохнул:
- Потом мы с другими учениками и  отцом перенесли тело Генгиса в Небесные волны, где положили его в мраморно-белоснежный с позолоченными узорами гроб. Вся школа лила горькие слёзы об угасшей, но вечно Сверкающей Звезде. Отец хотел со всеми почестями похоронить его в Святом склепе Небесных волн, но я настоял на том, что всегда предпочитавший одиночество и умиротворение Генгис наверняка выбрал бы тихое и любимое местечко. Так что теперь он находится здесь..., - он взял Зиана за запястье, и они резко встали. У Зиана от такого резкого движения после нескольких часов сидения на полу онемели ноги и вообще всё тело, в глазах на миг потемнело. Бэй тоже немного пошатнулся, но затем решительно направился к выходу.
Они вышли на улицу. Уже тёмное пустое ночное небо застили синие лёгкие облака, прятавшие Луну и звёзды. Прохладный ветер развевал волосы прекрасных юношей и колыхал их воздушные одежды. Бэй обошёл дом и, нащупав, открыл калитку на заднем дворе. Зиан последовал за ним.
За калиткой возвышался довольно крутой широкий склон, покрытый ковром шуршащей мокрой травы и мягких диких цветов. На нём стоял высокий стройный склонившийся бук.
Они поднялись по склону, и сердце Зиана болезненно скукожилось. Он еле слышно ахнул. Под склонившимся буком вырос могильный камень. Зиан сразу понял, чей труп покоится здесь. Он положил ладонь на камень и присел рядом с ним, горестно опустив глаза. Они простояли так несколько мгновений, сохраняя полную тишину, чтя память воинственного и добросердечного павшего героя-спасителя.
Зиан поднялся, и Бэй тихо спросил:
- Зиан... А на небе.. Есть звёзды?
С этими словами душа Зиана, казалось, сейчас и вовсе от досады и горя покинет тело. Юноша жалостливо уставился на излучавшего голубоватый холодный свет слепого принца. Слёзы снова подступили к глазам, так что он перевёл взгляд на пустое тёмное небо. Нет. Ни единой звёздочки. Он выдохнул:
- Да, Бэй. Небо просто усыпано яркими мерцающими звёздами, - у него язык не повернулся сказать несчастному принцу правду, - небо такое светлое, что вокруг всё чётко видно - и лес, и дом...
Бэй опустил глаза, и его лицо посетила счастливая лёгкая улыбка. Завидев её, Зиан пожелал сейчас просто растаять на месте, словно хрупкая снежинка на тёплой ладони. Бэй мягко и мелодично проговорил:
- Это прекрасно. Эти звёзды - и есть все те покинувшие этот мир так рано - бесценные и чистосердечные создания. Я думаю, Небеса завидуют им, вот и забирают их к себе. И вот они забрали к себе и этого невинно погибшего героя. Но теперь он будет светиться на небе так счастливо и радостно, как никогда прежде на земле, полной лжи, жестокости и алчности. Теперь он сам стал яркой Сверкающей Звездой.
В его голосе ощущались и облегчение, и горечь. Сердце Зиана ещё больнее сжалось, словно в тисках. Он нежно взял принца за руку и произнёс:
- Идём, Бэй. Я накормлю тебя ужином.
И вправду, принц так долго и неустанно разговаривал, что наверняка проголодался, хоть и умалчивал об этом. На самом же деле Бэй вовсе не был голоден и уж точно не хотел вешать все заботы и хлопоты на Зиана - но если уж тот настаивал, то деваться было некуда. Тем более он так давно не пробовал вкусной еды, приготовленной Зианом.. Специально для него. Они оба ещё раз горестно воззрились на могильный камень, а потом Зиан потянул принца за руку в направлении дома. Бэй послушно и беспрекословно последовал за юношей - счастливый в душе и ничего не требующего от жизни, кроме присутствия этого лучистого юноши рядом.