В объятиях ангела

Глава 60. Конец, омытый дождём скорби.

"Это конец".
Такая мысль вихрем пронеслась в голове у Зиана, который при виде представшего перед ним зрелища начисто забыл о тянущей ломоте в скованных руках, о режущем покалывании в спине, об острой боли на лице. Гораздо сильнее и протяжнее сейчас ныла душа, гораздо горячее сейчас щипало глаза. Даже колени подкосились, вынуждая его опуститься на землю.
Может быть, демонам приказал их военачальник, может быть, всё и так было ясно, но они разжали свои хватки, и Ганг Яна упал рядом с Зианом. На что тот даже не огляделся.
Всё поле зрения сейчас занимали едва дышащие, утопающие в крови отец и старший брат. Их некогда мягкие, шёлковые смольные волосы теперь слиплись из-за крови и казались неприятными и жёсткими. Белые, как чистый снег, облачения теперь напоминали скорее цветущий хайтановый сад(1). Даже Вей и Сию утратили свой величественный блеск и лишь покорно, если не бессильно, упали рядом с хозяевами.
Сердце Зиана забилось как бесчисленное стадо бегущих диких мустангов. Он встал на четвереньки и медленно, словно боясь, пополз короткими шажками к Бэю и Вейжу. Тонкие, хрупкие пальцы поджались, ресницы дрожали, как невесомые крылья бабочки. Чернильные глаза, в которых только вчера блестели радость жизни и обретённое счастье, сейчас плескался густой, страшный мрак.
Он полз так медленно и осторожно, что, казалось, будто он идёт по бесконечному Млечному пути, без возможности дотянуться до цели.
Он приблизился к ним, и далее все, кто находились позади, начали думать, что он лишился рассудка. Кто-то посмеивался, кто-то задумчиво чесал затылок, кто-то не мог не прыснуть. Перешёптывания сзади никак не доходили до Зиана. Он стал на колени перед братом и отцом и трясущимися руками слабо ухватился за стягивающую их толстую вервь. Но он даже не мог сильно взяться за неё - так дрожали занемевшие руки и так тёмен был его разум.
Он всхлипнул и стал похож на маленького ребёнка-попрошайку, который из последних сил тщетно сидит на сырой, холодной земле и с жалостливым лицом вымаливает милостыню у прохожих, у которых совершенно отдалённые, хладнокровные лица. Зиан в отчаянии стал скрести по толстой верви ногтями, нашёптывая что-то невнятное себе под нос.
- Молодой господин Зиан, видели бы вы своё положение со стороны - сгорели бы от стыда!, - ехидно бросил Огненный Магистр.
Он бы мог в любой момент просто со спины подойти к Зиану и ударить своим всесильным ятаганом. Что, собственно, было в его стиле. Но, видимо, он решил вдоволь насладиться своей бесчестной победой, жадно наблюдая за разварачивающимся действом. Поскольку всё преимущество сейчас переходило на его сторону - почему бы и не потянуть время напоследок?
В глазах Зиана на миг потемнело. Наконец, смутно осознав, что ему не справиться с этой назойливой верёвкой, он хрипло произнёс:
- Развяжи... Развяжи...
Он повторял это слово ещё с десяток раз, пока Зихао скептически не хмыкнул и не щёлкнул пальцем. Какой-то воин из первой линии группы столпившихся демонов подбежал, замахнулся ятаганом и легко разрубил вервь. Она глухо упала на плитку, мгновенно испачкавшись в густой луже крови, и обвилась широким обручем вокруг своих жертв. Зиан не спускал глаз с окровавленных тел и с сжимающимся сердцем кинулся к ним.
Сначала он бросился к отцу, что сидел чуть ближе к нему. И свежие, и вчерашние раны на его теле кровоточили, источая богомерзкое зловоние. Обезумевший Зиан положил ладонь ему на плечо и немного потряс, взывая:
- Отец! Отец! Ваше Величество, отец, очнись же!
Голос его дрожал и срывался почти на глухую хрипоту. Он схватился за запястье отца и несколько мгновений сидел неподвижно, а потом почти облегчённо выдохнул, убедившись, что пульс есть.
Тогда, отбросив эту тщетную попытку, он подполз к Бэю, прислонившемуся спиной к императору и положившего голову ему на плечо. Вид его был до крайности жалким. Белоснежная, будто бы фарфоровая шея с острым кадыком была запрокинута назад, слипшиеся угольные волосы разбросались по его плечам и спине Вейжа. Хрупкое, измождённое тело едва содрогалось, заполонённое страшными рубцами и глубокими ранами.
- Бэй...
Зиан оказался в нескольких сантиметрах от него и поднял его за затылок, притягивая к себе. Другой рукой он придерживал отца, чтобы тот не упал. Потом начал любовно поглаживать принца по спине, и ладонь его омылась кровью. На Бэе просто не было ни единого живого места.
Душа Зиана готова была вырваться из тела. Сердце уже пропускало удар за ударом, а в голову будто ударила молния. Он взял Бэя за плечи и отвёл от себя, пытаясь усадить его обратно спиной к императору.
- Бэй! Бэй!, - уже громче позвал он.
Но голова Бэя, как и прежде, бессильно падала то вперёд, то назад, навевая на разум Зиана всё более мрачные картинки.
Однако...
Бэй тихо-тихо закашлялся, и Зиан замер от восторга. С холодных губ принца капля за каплей начала течь тёмная кровь, и Зиан взял его одной рукой за подбородок, поднимая его голову:
- Бэй, Бэй, ты слышишь меня?
Глаза Зиана моментально радостно засверкали ярче огранённых алмазов, а голос постепенно прочищался.
Бэй свёл брови вместе, так близко, что они стали похожи на тонкий, изогнутый лук с тетивой. Густые ресницы затрепетали.
"Бэй, ты хорошо выполнил свою работу, - заговорил в голове Бэя какой-то мужской, низкий и... Знакомый голос, - ты показал мне себя с наилучшей стороны. Именно таким я бы хотел видеть наследника престола Царства небожителей. Такого, как ты - непередаваемо смелого, на удивление отважного и одновременно кроткого и трепетного сердцем. Прими мои поздравления и скромную награду напоследок. Сейчас я прощаюсь с тобой, юнец, но не думаю, что это надолго".
Когда голос затих, Бэй сидел ровно, но недвижно, всё ещё не открывая глаз и уже перестав обращать внимание на пронизывающую до костей боль в теле. Юнец... Кто-то уже называл его юнцом, не так ли? Оставалось лишь вспомнить, кто... И когда...
Кто-то вновь затряс его за плечи, и на этот раз Бэй услышал любимый голос Зиана. Он сразу различил в этом голосе нескрываемую подавленность и переполнявшую печаль.
- Бэй, открой же глаза, Бэй!
Бэй слабо тряхнул головой и начал приподнимать веки. Когда ресницы его на миллиметр разлепились, они тут же захлопнулись обратно. Кромешную, мрачную темноту, к которой уже полноценно привык Бэй, тонкой полосой разрезал ослепительно-яркий свет. Даже Зиан замолк на миг.
- Б-Бэй?...
Бэй сидел, не шевелясь. Не может быть... Нет, это просто невероятно...
Он ещё раз попытался открыть глаза, но слепящая молния света вновь поразила зрение, так что он даже заслонил лицо длинным рукавом. От этого резкого движения тянущая боль буквально парализовала тело, но это было практически неважно. Он до сих пор не мог поверить...
- Бэй..., - как-то пугливо, но всё же нежно позвал Зиан и собственнически опустил руку принца, закрывающую его лицо. Заклинатель повернул его лицо на себя и смахнул с него свисающую прядку волос. Потом, без всякой толики брезгливости и отвращения, раскрыл свою нефритовую ладонь и атласным рукавом одежд стёр с лица Бэя кровь. Затем ещё помог пальцами.
Открывшееся чистое, всё так же боголепное и живописное лицо Бэя, с опущенными веками и длинными загибающимися ресницами; с изящными, как стрелы, бровями и тонкими, как веретено губами, излучало некое... Слабое хладнокровие. Хотя хладнокровие было вполне свойственно Небесному принцу, сейчас оно расцветало на этом лице будто по привычке, неохотно.
- Бэй...
Опленённый этим сладким, знакомым голосом Бэй через силу резко распахнул глаза, но тут же захлопнул обратно. Яркий, огненный свет ударил в глаза, словно хлёсткое пламя.
- Бэй, это...
Бэй ещё раз медленно открыл глаза, но не удержался, чтобы не накрыть лицо ладонями. Теперь он фокусировал зрение сквозь пальцы...
Стоп.
Он видел пальцы! Он видел свои пальцы! Тонкие, кровавые, мраморные пальцы.
А сквозь них на него изумлённо воззрилось чьё-то уродливое лицо. Он сощурил уголки глаз и снова сместил брови. Он несколько дней не видел солнечного света.
Зиан увидел ясные, прекрасные, глубокие сапфиры глаз принца. Те, что он так жаждал увидеть всё это время после перерождения. Такие светлые и нежные, с миллионами прорезями тёмно-синего, лазоревого, морского спектра в омутах и то сужающиеся, то расширяющиеся чёрные зрачки, отражавшие в себе отвратительное, изуродованное лицо Зиана. Длинные ресницы принца дрожали, как утренняя роса на мягких розовых лепестках.
Зиан потерял дар речи от восторга. А Бэй проглотил язык от самозабвения.
На него уставилось заплаканное, юное, любимое лицо. С густыми тёмными волосами, со звёздными беличьими глазками, со снежной гладкой кожей и пухлыми лепестками розовых губ.
Дневной свет всё ещё нестерпимо слепил глаза, но сейчас всё внимание приковалось к сгорбленному, трепечущему телу юноши в фиолетовых одеждах перед ним.
А Зиан очень изменился. Разумеется, в самую что ни на есть лучшую сторону. Или, может быть, Бэй просто не видел его слишком долго.
Нет, он видел его всегда. Всегда, везде, каждый день. Он сопровождал его даже после смерти, он заполнял его разум, даже не стоя рядом.
Зрение постепенно сфокусировалось и стало терпимо к яркому свету. Тогда Бэй разглядел в лице Зиана эти ужасающе тянущиеся от уголков губ до самых висков тёмные рубцы. И он вспомнил, откуда они появились.
Тогда Зиан отдал свою неприкосновенную красивость взамен на то, чтобы он, Бэй, не пострадал. В то время как сам Бэй самозабвенно разлёживался где-то на заднем плане.
Какая нелепость! Какая досада! Какой позор!!!
И ведь было это фактически вчера.
Бэй даже не заметил, как вода застыла в озёрных глазах, а непринуждённое изящное лицо украсила лёгкая улыбка. На этот раз уголки его губ поднялись несколько выше. Любой другой бы не заметил, но Зиан уловил это сразу же.
- Бэй, ты видишь меня?
Бэй кивнул, и губы приподнялись несколько выше.
- Бэй, ты улыбаешься.
Бэй ещё раз кивнул и обнажил жемчужно-кровавые зубы. С нижней губы стекали кровавые струйки, направляясь к подбородку, но Зиан прилепил свои глаза к его - этим редким, добрым сапфировым омутам.
Обоих накрыло бешеной волной восхищения. Зиан, поддавшись искушению, подался вперёд и крепко обвил тонкими руками стройную шею принца. Шрамы на его белой коже сразу дали о себе знать, растекавшись ломотой до самого мозга, но Бэй бездумно обхватил трясущимися от боли руками слабое тело в ответ.
- Я вижу тебя, - Бэй.
- И я тебя вижу, - Зиан.
Они сидели, беспечно обнявшись в самом эпицентре внимания. Вдруг Бэй только сейчас почувствовал, что на спину ему что-то давит. Он немного повернул голову назад и ужаснулся, не вымолвив ни слова. Зиан заметил, что привлекло его внимание, и мягко отстранился.
Бэй увидел отца впервые за несколько дней. И предстал он перед ним в наихудшем виде. Обессиленный, окровавленный, но всё с таким же гордым лицом.
- Отец!, - воззвал Бэй и развернулся к нему, когда тот упал назад навзничь. Бэй прижал два пальца ему под челюсть и обнаружил слабый пульс. Отцу срочно требовался врач, но...
Бэй поднял голову и только сейчас заметил в нескольких метрах от себя столпившееся немногочисленное войско демонов в золотых одеждах, с колчанами за спинами и ятаганами в ножнах. Впереди всех них стоял величественный, высокий силуэт Огненного Магистра, воздушные одежды которого извивающимся пламенем взмывали к небу. Позади с напуганным детским лицом стоял скрученный воинами юноша, выделявшийся в толпе своими тёмными изумрудными одеждами. Бэй узнал в этом юнце младшего, пусть и не родного, брата Зиана.
Но яростный взор устремился прямо в лицо оскалившегося Зихао:
- Ты! Это ты!
Зихао шагнул вперёд и насмешливо кивнул:
- Да, я, Ваше Высочество.
Зиан всё ещё не мог насытиться ясным взглядом друга, поэтому в забытье невзначай вмешался в разговор:
- Бэй, а как... Это...
Бэй изменился в лице и... Вспомнил, кому могли принадлежать те самые слова. И ответил:
- Властитель Царства мертвецов сказал, что скромно наградил меня напоследок.
Зиан вздёрнул бровь:
- Напоследок?
- Я не совсем понял, что бы это могло значить, - кивнул Бэй в ответ, однако где-то глубоко он прекрасно осознавал значение этого высказывания. Потом он снова скользнул взглядом, полным отвращения, к Зихао, и гневные слова градом посыпались с его уст:
- Смотри, ты выиграл, так наслаждайся победой! Давай, вот я, сын Небесного императора, сейчас унижаюсь перед тобой и прелоняюсь с просьбой не трогать больше никого здесь. Услышь же меня и покинь нас немедленно! Уйди в своё Царство демонов и будь же счастлив, только не показывайся отныне и впредь! Ты победил, прими поздравления от имени всего Царства небожителей! Хватит чернить свою душу и дальше, просто оставь нас!
Зихао с презрением скрестил руки на груди и бросил:
- Ваше Высочество, или как вас там, молодой господин Бэй... Видите ли, к несчастью, от моей чистой, разбитой души не осталось и осколка. А пришёл я сюда, к вашему сведению, не за тем, чтобы пролить кровь невинных - вы сами накалили эту битву. Я пришёл лишь, чтобы уничтожить ваш род небожителей, понимаете?...
Эти громкие слова явно разозлили Бэя ещё больше, и губы его дрогнули. Он не знал, что сказать ещё, и вспомнил, что там, во дворце, до сих пор сидят напуганные мама и старшая сестрица.
- Хорошо, - неожиданно для всех поддакнул принц, - делай со мной, что хочешь.
Зихао хмыкнул:
- Ты и вправду молод не только телом, но и умом. Убить лишь тебя мне не достаточно - в твоём роду есть ещё и Небесная принцесса, - он указал глазами на лежащего под ногами императора, - и вот этот собачий выблядок со своей жёнушкой.
От этих возмутительных слов глаза Бэя покрылись кровавой сеткой. Зиан, видя накалившуюся обстановку, неосознанно схватился за валявшегося рядом Вея, вскочил и, не останавливаясь ни на миг, стрелой побежал к Огненному Магистру, занеся Вея над головой.
- Зиан, нет!, - глаза Бэя округлились, а сердце ушло в пятки. Всё это время он ясно знал, что Зиан - просто никто в сравнении с Зихао. Бэй живо поднялся на ноги и стремглав побежал за Зианом.
Нетрудно догадаться, что Зихао даже не потрудился вынуть из ножен ятаган - он лишь увернулся от гневного выброса Зиана в сторону, и лезвие Вея ударило по какому-то воину заместо Зихао, разрубив напополам. В этот самый момент Зихао обнажил своё оружие, и оно уже полетело к спине Зиана, но Бэй отразил атаку.
Отразил атаку.
Зиана кто-то обнял со спины. Без сомнений, это был Бэй. Сначала нежно и любовно, но раздался звонкий лязг, и объятия ангела сжались до больного. Бэй, уронивший голову на плечо Зиана, издал тяжёлый вздох и выплюнул очередную порцию крови.
Зиан ужаснулся и выпучил глаза, готовые вырваться из орбит. Сердцебиение участилось до предела. Он с опаской повернул голову, и их с Бэем взгляды встретились. В звёздных безднах глаз Зиана отразилось немного обеспокоенное лицо Бэя, а в светлых лунах глаз Бэя расцвело напуганное лицо Зиана.
Колени Бэя подкосились, и он стал медленно оседать на землю. Ослабевшие руки Зиана выпустили Вея, и меч рухнул на землю. Но юноша не услышал этого - Бэй будто заменил ему все звуки.
У Бэя, у которого только что вновь мир заиграл красками, снова слегка потемнело в глазах. В голове будто царил страшный вихрь, вертя мысли кругом и не позволяя сосредоточиться. На языке опять застыл железистый запах крови, а ноги отказывали держать отяжелевшее тело.
Он оседал на землю, постепенно отпуская Зиана. Зиан вырвался из объятий этого ангела и развернулся на сто восемьдесят градусов, обежав Бэя и одной рукой взял его за плечи, а второй сверху обхватил его за талию. Он опустился на колени, а принца положил на них. На спине Бэя зияла ужасающая рана от ятагана, растянувшаяся поперёк, и она тут же напомнила Зиану о своей собственной, что в тот же момент начала больно ныть.
- Бэй..., - опасливо шепнул он, поддерживая обмякшего друга, и алмазные слезинки сорвались с его глаз на нефритовые щёки принца.
Лазоревые глаза принца, немного затуманенные мутной дымкой, неотрывно любовались Зианом.
- БЭЭЭЭЭЙ!
Зиан визжал это имя во всю глотку, пока не заболело горло. Но и после этого он кричал надрывно и неустанно, - БЭЭЭЭЭЭЭЙ!!!БЭЭЭЭЙ!!!
А дальше он будто проглотил это его любимое имя и просто хрипло кричал, дёргая кадыком. Горячие слёзы беспрерывно падали на холодные щёки Бэя, согревая своим теплом.
- Зиан, - прохрипел Бэй, положив голову ему на грудь и смотря в его лицо.
Зиан всё ещё рыдал, но крики его стихли. Его кровавые глаза вперились в Бэя и шокированно заметили лёгкую улыбку на лице умирающего принца. Голубые глаза источали теперь уже не равнодушие и отчуждение, а трепетную доброту и нежную любовь. И это правда ужасало ещё больше.
- Бэй..., - где-то сзади сипло позвал очнувшийся Вейж, но эти двое будто не слышали, - Бэй, где ты?
Вейжу не без труда удалось повернуть тяжёлую голову в их сторону, и он увидел согбенно сидящего плачущего младшего сына, бережно будто убаюкивающего на руках старшего сына. Глаза расширились до невозможного.
Но Бэй и Зиан совсем не замечали его.
Голос Бэя, низкий и уже дрожавший, звучал успокаивающе и мелодично:
- Зиан, я так счастлив. Ты просто не представляешь, как. Но... Знаешь, так печально именно сегодня узнать, что именно ты - мой младший брат и... Но... Знай, ты всегда был самым близким для меня.
От этих слов сердце Зиана болезненно сжалось, и он сильнее прижал к себе брата.
А Зихао приносило неземное удовольствие наблюдать за душевной болью других. Особенно тех, кто вызывал ненависть в его душе.
Где-то далеко раздались писклявые женские визги:
- Зиан, где ты?
- Зиан, Бэй! Отец, где вы все?!
- Зиан, отзовись, мы слышали твой голос!!!
Зиан, может быть, и не слышал этого. Но Бэй слышал, даже отдалённо и сумбурно, сквозь мутный разум, но слышал. Но он полностью понимал, каким будет дальше конец. Поэтому он счёл уместным лишь насладиться любимым лицом.
В этот момент женские визги затихли и превратились в ужасающие крики. Может быть, их схватили? Хотя, это было просто вероятнее всего.
Сквозь толпу демонических воинов пробрались четверо, кто выламывал руки принцессе и императрице. Их треснувшие ужасом лица говорили о многом. О слишком многом.
Бию увидела их. Своих сыновей, своего мужа - все они утопали в крови. Она взглянула на свою дочь, которую сейчас сдерживали дьявольские отродья. Нелюди, у которых лёд вместо сердца, несмотря на то, что одежды их были будто сотканы из горячего пламени.
Она зашлась в тяжёлом, оглушительном кашле. Капли крови брызгали из её рта на одежду, на пол. Не было сил даже вымолвить имена.
И среди этого хаоса удовлетворённо посмеивался Зихао.
Бэй не уставал смотреть на Зиана. На своего младшего брата, на наилучшего друга, на самую родную и близкую душу на земле. Он не уставал сейчас, не уставал никогда. И не устанет.
Вообще-то, Бэю не удавалось воспринимать Зиана просто как друга. Он с сожалением осознавал, что роднее и дороже Зиана у него нет никого. Он хотел, он жаждал, он знал, что так нужно, что это необходимо, что это неизбежно. Но... Не получалось. Бэй обещал самому себе, что когда всё наладится и они с Зианом наконец-то уйдут на покой и укроются от мирских забот, он выскажет ему всё, что намеревался. Говорят, что без любви к себе не полюбишь другого. Что дороже своей жизни нет ничего. Бэй удивлялся этой чуши.
Его не заботило сейчас, что станется потом с его близкими. Он был чрезвычайно счастлив, что Зиан продолжит жить. Пусть Бэй и будет ужасно скучать, но ему будет легче, если он будет видеть, как Зиан продолжает жить и заливается звонким, как колокольчик, смехом.
Он не уставал смотреть на него. Не уставал сейчас, не уставал никогда.
И не устанет.
- Зиан, послушай меня, - его голос был теперь сиплым и севшим, но он твёрдо вознамерился не прерываться. Он хотел продолжить, но будто сейчас услышал заходящийся кашель матери. Он замолчал, но слух пронзил её истошный вопль. Как мог, он расширил глаза и посмотрел через спину Зиана. Побледневшая Бию кричала при виде дочери, живот которой пронзил очередной золотой ятаган.
У Бэя не было сил уже ни плакать, ни кричать. Следом замолкла и мама.
- Мама...
Но плакать действительно не было сил. Он предпочёл даже не задерживать на ней взгляд. Он лишь услышал, как она с сестрой поочерёдно упали на землю.
Бэй повернул голову в сторону отца. Отец всё так же лежал на земле, но в вытаращенных голубых глазах отразился страх. На его глазах только что убили дочь и жену. На его глазах умирал старший сын.
Когда Вейж поймал на себе взгляд Бэя, он позвал:
- Бэй! Что же это..., - и слёзы покатились по гордому лицу.
Бэй мягко улыбнулся и повернулся к Зиану. Тот положил его голову обратно себе на грудь.
Этот день, поистине страшный и роковой в жизни Бэя, был единственным, когда он так часто плакал и так часто улыбался. Не то что не было ни единого дня в его жизни, когда он делал это за раз. Он не делал этого ни разу за целую жизнь. Так странно.
- Зиан, послушай, - вновь повторил он, отбросив реальность на задний план, - не плачь. Я не могу смотреть, как ты плачешь. Я хочу, чтобы ты знал, что я ни о чём не жалею. Я лишь жалею, что потерял тебя однажды. Я лишь жалею, что обрёл тебя и сразу потерял. Я... Я давно хотел сказать тебе, - и в этот момент изо рта его потекли алые струйки, а голос стал тише, - что... Что ты - моё самое дорогое, самое ценное, самое родное сокровище. Ничто и никто не заменил бы мне тебя. Даже когда тебя не было, ты был везде. Никто не смог встать на твоё место. Я..., - он замолчал и свёл на переносице брови, зажмурившись от подступившей боли, - я... Знаешь, Зиан, я почему-то ждал от нас с тобой чего-то нового. Но вдруг всё закончилось.
Зиан затаил дыхание с этими словами и сжал тельце Бэя крепче, будто боясь, что он растает, как снег. Бэй продолжал, то проясняя, то обратно закатывая глаза и содрогаясь в судорогах:
- Я обещал себе, что мы с тобой укроемся вместе от всех сует и горестий. Я ждал завтра. Но вот я с ужасом понимаю, что завтра уже нет. И сейчас я вижу тебя плачущим, Зиан, и я жду завтрашнего дня, чтобы ты вновь смеялся. Сейчас мне больно лишь от того, что я живу.
Эти слова больно резали уши Зиана. Он прервал его:
- Бэй, не смей так говорить... Я больше не смогу смеяться.
Бэй замотал головой:
- Есть вещи, для которых не жалко жить с больным сердцем.
- И... Что же это?
- Воспоминания, моменты. Моя любовь к тебе.
Потом помолчал и добавил:
- Я так надеялся, что мы будем вместе всегда. Но... Всегда оказалось таким коротким.
А после повисло напряжённое молчание. Зиан нарушил его пронзительным, разбитым, сломленным воплем.
Стройная шея Бэя повисла у него на руке, а голова запрокинулась назад. Сердцебиение затихло, руки упали на землю, дыхание стихло. Но лазурные глаза всё так же любовались Зианом, не закрываясь.
Вейж, при виде такого, тяжело выдохнул, прикрыл глаза и опустил голову на землю. Зиан больше не смотрел на него.
Он закричал ещё больше, прижимая к себе как всегда холодное как лёд тело ангела.
А потом всё было как в другой реальности.
Он повернул голову назад и поймал глазами первого попавшегося демона. Не успев опомниться, он рывком протянул руку и мгновенно вырвал из ножен золотой ятаган. Не успел демон воспротивиться или возмутиться, как ятаган пронзил рёбра Зиана.
Издав протяжный, приглушённый стон, он с головокружением вытянул ятаган из себя и отбросил. В последний раз взглянув на ангела, защищавшего его в своих объятиях всю жизнь, он прошептал:
- Спасибо.
Склонился и упал головой Бэю на грудь.
Воцарилась страшная тишина. Небо, прежде вечно ясное и солнечное, теперь заполонилось свинцовыми тучами.
Зихао стоял на месте, не двигаясь, перескакивая взглядом с одного трупа члена императорской семьи на другого. И впервые ему было не понятны свои чувства.
Наконец-то все небожители уничтожены. Все до единого. Он победил. Но ещё что-то другое обволакивало его сердце.
И вдруг Царство небожителей окропил дождь. Ни разу не тронутые печальным дождём Небесные волны омывались сейчас скорбью и грустью.
Стойкий запах крови в воздухе стал ещё ощутимее.
Когда спустя долгое время скорбящий дождь закончился, никто до сих пор не двинулся с места. Золотые, розовые и белые одежды усеивали Небеса. Демоны до сих пор толпились на месте и даже не отпускали Лея.
Когда все присутствующие опустили глаза туда, где недавно трагически умерли два Небесных принца, их там не было.
Все, изумившись, ахнули, но, присмотревшись, потеряли способность говорить.
Вместо двоих юношей, так трепетно и неразлучно всю свою жизнь идущих бок о бок и даже сейчас сплетённых в объятиях, лежал блистающий мокрый серебристый меч Небесного принца и тонкая, изящная эрху Второго Небесного принца, омытая скорбящим дождём. Меч и эрху перекрестились вместе, и между ними, в отдалении, под чистым и лёгким дождём расцвели два прекрасных цветка. Они нежно переплелись вместе, как швы в одеяниях небожителей, будто разглашая всему печальному миру о своём счастье.
Первый цветок, большой и мягкий, как и его доброе сердце, был голубым лотосом. На его нежных лепестках блестели кристаллы дождя, такие же холодные, как слёзы, тёкшие когда-то из его глаз.
Второй цветок был соразмерен первому. Это был фиолетовый ирис. Он также блестел дрожащими росинками на своих лепестках, как прежде его слёзы.
Они переплетались тонкими стебельками теперь уже всегда, и у любого, кто бы ни пытался сорвать или разъединить их, никогда это не получалось.
Теперь они переплелись в объятиях навсегда, так трепетно, так тепло, так нежно и сердечно. Потому что не могли сделать этого раньше.

Примечания:

(1) Цветы яблони хайтан - разновидность яблони, чьи цветки имеют меньший размер до 5 см и окрашены от тёмно-розового до ярко-красного оттенка.