В объятиях ангела

Глава 42. Сон.

Продолжение мелодии будто само собой подплывало к памяти. Ясное, чёткое, звучное продолжение. Так странно. Не помнить, откуда взялась эта мелодия, но знать её лучше своих пяти пальцев.
Только эта музыка, и больше ничего. В этой сладостной тишине Зиану показалось, что кожа даже стала чувствовать лёгкие, едва ощутимые дуновения ночного ветра. Хотя воздух всё так же оставался горячим.
Песня заканчивалась. Вскоре Зиан оторвал тонкий смычок от туго натянутых струн и опустил инструмент на землю. Вообще-то он тоже собирался вздремнуть, но в этот миг в кромешной тиши расплылся ровный, приятный голос:
- Красивая песня.
Зиан повернул голову к Бэю, который всё по-прежнему не менял положения и не шевелился, но лишь разлепил веки. Сейчас его ледяная кожа горела дорогим золотом, освещённая подрагивающим ярким светом от огненной реки. Но чёрная макушка головы отливала серебром, упоённо покоясь под ласковым светом появившейся в небе половины белой Луны. Этот ангел... Сидел так непоколебимо и недвижно, что можно было вообразить его не земным существом, а вылепленной фарфоровой фигуркой. Это напоминало произведение искусства.
- Очень красивая, - вновь донеслись до ушей его тихие слова. Зиана как током ударило. И не понятно, отчего. С одной стороны казалось просто невообразимо удивительным, что настолько прекрасное создание обладает ещё и таким сладким, нежным голосом. С другой стороны... Наверное, Зиан просто задумался. Поэтому неожиданное эхо в этой одинокой местности было подобно... Расцветшей розе на снегу. Ведь нечасто встретишь ярко-красную, почти горящую хрупкую розу, которая сквозь холод и режущее покрывало снега пробилась наружу. И мало того, что она проделала такой неизмеримо тяжелейший путь к обретению счастья и тепла. Она ещё нашла в себе силы распуститься. Расцвести. Раскрыть лепестки напоказ, чтобы все узрели, на что способно даже самое жалкое и немощное существо в мире.
"Может быть..., - размышлял Зиан, всем собой погрузившийся в раздумья, - может быть, Бэю просто нужно время? Время для чего? Для того... Чтобы распуститься, подобно цветку. У него сейчас самый больной период в жизни. Он потерял всех. Он потерял всё. Так и цветок - чтобы раскрыть все свои лепестки, а вместе с ними и своё прекрасие, ему нужно пройти сквозь боль и слёзы. Нужно распустить свой бутон. Да, Бэю определённо нужно время. Через это проходит абсолютно любой. Просто не каждый это замечает. Как он борется за своё счастье. За жизнь, за свободу, за истину. И потом, пронзённый миллионами стрел, среди которых есть стрелы с именами Потеря, Злоба, Зависть, Алчность, Ложь и множество других, он гордо встаёт с колен, пусть и сломленный почти до последнего. Он гордо вскидывает голову и смотрит точно прямо, прямо в глаза своим страхам, своим страданиям, своим ненавистникам. И по телу бежит кровь. Радостная кровь долгожданного счастья, которая добывалась невозможно дорогой ценой. И всё же, глядя на эту кровь, полученную в ожесточённой схватке между человеком и его фобиями, что-то заставляет его улыбаться. Скорее всего, это радость получения желанного. Гордость за самого себя, что не отступил тогда, на полпути, а продолжил идти дальше под градом убийственных острых стрел, вонзающихся прямо в сердце."
И наконец, самое ужасное было то, что Зиан, проведя всю свою жизнь рядом с Бэем, заметил его особенность не разглашать свои чувства. Будь то печаль, тоска, горечь. Будь то счастье, нега. Но он всегда оставлял их внутри, никак не давая высвободиться. Кто ж знает, что он испытывал все эти годы, втайне от Зиана? И не только от него: от Мей, от Вейжа, от Бию...
Зиану ударила в голову чрезвычайно... Сейчас неуместная и даже местами рискованная мысль. Залезть к Бэю в разум.
Он прояснил поле зрения и увидел Бэя, повёрнутого к нему с открытыми глазами, на снегу которых ярко светилось отражение пламени. В данном случае благолепие и изысканность принца придавали зрелищу исключительное упование. Однако в другом случае картина бы предстала, наверное, во всех своих ужасных красках. Для этого имелось всё - нерушимая тишь, освещённое огненное лицо и безжизненные, потерявшиеся глаза.
Бэй вновь начал разговаривать:
- Почему ты смотришь на меня?
Этот неожиданный вопрос поверг Зиана в ступор. Он удивился, как слепой Бэй догадался об этом? Правильно, видимо, он чувствовал его. Не видел, но чувствовал. Зиан лишь, спотыкаясь, смог сказать:
- А... Почему бы не посмотреть? Ты сам не знаешь, какой ты красивый.
Наверное, это звучало весьма двусмысленно, если памятовать о незрячести Бэя. Но оба не обратили на это внимания.
Чтобы ускорить процесс выполнения плана, Зиан дотронулся до плеча принца и прислонил его обратно к стене, прощебетав:
- Поспи ещё немного. Я тоже посплю. А когда мы проснёмся, на свежую голову придумаем, что делать.
Бэй кивнул и вновь смежил веки. Что Зиану, в целом, и требовалось.
"Как там это делается?"...
Он придвинулся ближе и направил в низ живота все свои больные и негативные эмоции. Боль, жалость, сострадание, ненависть, страх, гнев. Лицо его даже стало потихоньку темнеть. Глаза устремились на неописуемо прикрасный профиль Бэя. Сейчас он казался таким... Беспомощным, беззащитным. Почти одиноким.
И затем Зиан чуть ли не до боли напряг мозг. Хотя, боль с каждым мгновением всё больше нарастала. Казалось, что голова сейчас расколется. Далее он вобрал в кулаки свои ничтожные остатки духовной энергии и будто сверлил взглядом спящего рядом юношу. И закрыл глаза.
Он уже давно забыл, каково это - входить в мысли другого и видеть их. В детстве он нечасто этим занимался, хотя и усердно практиковался. Считая, что это крайне необходимая и редкая способность, особенно для него - простого смертного.
Поначалу Зиан, закрыв глаза, даже подумал, что ничего не получается. Но потом в темноте он разглядел крошечный мерцающий огонёчек, который всё приближался и приближался, делаясь всё крупнее и ярче. Свет был почти ослепительный, и возможности отвести взгляд не представилось. Огонёк уже оказался совсем близко, и когда почти впритык упёрся во взор, заполонил всё поле зрения, освещая всё белым светом лишь на долю секунды.
Зиан мысленно возрадовался. Да, у него получилось это сделать!
Он проник в мысли Бэя!
Перед ним вновь выплыла ночь. Но не непроглядная и вовсе не тёмная, а небо было синее, с миллионами ярких бриллиантов на нём. Зиан стоял на краю обрыва. И прохладный ветер игрался с его волосами и полоскал атласные одежды. На фоне тёмной синевы неба его силуэт был... Невообразимым уму. Стройная фигура с прямыми длинными волосами, взмывающиеся очертания одеяний и тонкая эрху за спиной. И чётко над этой фигурой высилась ровно круглая, крупная, жемчужная Луна. Такая холодная, такая недосягаемая, такая далёкая. Но сейчас казалось, что такая близкая.
Зиан сам пребывал будто во сне. Неосознанно рука сама потянулась вверх, дабы коснуться этого предмета очарования. Просто поразительно.
Но он тут же немедленно опустил руку и посерьезнел в лице. Он вспомнил, что запас духовной энергии его ничтожно мал, так что нужно быстрее осмотреться. Хотя он и не желал уходить отсюда.
Последний раз смерив любопытным взглядом белоснежную Луну, он повернулся к ней спиной и огляделся. Трава, мокрая от ночной росы, шуршала под ногами и блестела на лунном свету, будто усыпанная драгоценными алмазами. Восхищённый Зиан еле воздержался от очередного желания коснуться её.
"Бэй, - подумал он с улыбкой, - а твои сны и впрямь чудесны". Он уже собрался выбираться отсюда в свой мир, как вдруг невзначай уловил краем глаза две сидящие на земле фигуры справа от себя. Они находились примерно метрах в семи от него.
Он немедленно повернулся и узнал в них себя и Бэя. Вот только... Вместо белых мёртвых глаз Бэя на лунном свету сияли голубые сапфиры. А выражение лица принца в кои-то веки приняло смутное радушие и счастливость. Он сидел в позе лотоса и смотрел своим немыслимо прекрасным взором на большую ледяную Луну. Такую же, как и он сам.
Эта картина словно кинжал вонзилась в самую душу созерцающего всё это Зиана. Даже не замечая, как по щекам бегут солёные струи, а ноги сами собой плетутся и приближаются к фигурам, он осознал всю горечь этого зрелища. Наконец-то за такое долгое время он узрел хрустальные глаза любимого принца. Но сам принц... Был ли он счастлив сейчас? Что за глупость, конечно нет! Мало того, что он потерял родной клан и любимую семью. Так теперь ещё и зрение. И не имел больше возможности вновь хоть на миг взглянуть на небо. Зиан приблизился к нему и увидел застывшее в глазах... Счастье. Счастье?!...
Но он не понял, из-за чего. Потому что Бэй во сне мог видеть Луну? Верно, ведь сны куда приятнее и желаннее яви. Ведь здесь есть всё то, чего ты жаждешь. Чего тебе так не хватает.
Или потому что... Только сейчас Зиан заметил, как на плече принца лежит голова Зиана. Теперь он смог посмотреть на себя со стороны. Большие наивные глаза, пухлые губы, чистая кожа. И он тоже созерцал прекрасное творение Божества, ровным пятном расплывшееся на звёздном небе. Положив голову на плечо Бэя.
Тишину прорезал тихий, но душевно пронзительный голос принца:
- Зиан.
Зиан, сидевший рядом с ним, поднял голову и воззрился ему в лицо:
- М?
Оригинал Зиана, молча созерцающего происходящее, обошёл этих двоих и склонился между ними, всматриваясь в них. Взгляд приковали чистые, глубокие очи Бэя, в холоде которых читалась только искренняя теплота.
- Зиан, я прошу тебя.., - повторил он.
И Зиан сделал глубокий глоток воздуха и распахнул глаза. Он оказался вновь в Огненном ущелье. Духовная энергия закончилась. Немного огорчившись, он стал думать над увиденным.
"Что значил этот сон? Бэй так жаждет взглянуть на Луну?..."
Но Зиан не представлял, как осуществить это его желание. Ведь как ни крути, теперь Зиан - единственный человек, кто знает, чего хочет Бэй.
В этот момент мысли оборвались, потому что Бэй открыл свои пустые жемчужины глаз и ровно сел, отрываясь спиной от скалы.
- Зиан, теперь нужно придумать, как нам выбраться отсюда.
Зиан поинтересовался:
- Как ты?
Бэй успокоил его:
- Всё хорошо. Энергия постепенно восполняется.
Да уж, чего не скажешь о Зиане, который только что истратил все силы, пребывая в разуме у Бэя.
Но он не жалеет об этом. Когда-нибудь он исполнит его мечту. По крайней мере, он так решил.