В объятиях ангела

Глава 34. Огненное ущелье.

Пролетев над лазаретом и направиашись за стену, ограждающую Небесные волны, Бэй окликнул Зиана. Ответа не последовало, и тут принц задумался, что сейчас фактически два слепца летят в неизвестном направлении. Бэй, который в принципе сам по себе незрячий, но его путь был определён летящим мечом. И Зиан, глаза которого были плотно закрыты, а голова и вовсе не соображала ни бельмеса.
Вновь покинув пределы Небесных волн, они взмыли над густой пеленой белых облаков, от которых исходила воздушная прохлада.
Наконец-то Зиан тяжело поднял голову и, не открывая глаз, пробормотал что-то.
- Зиан?, - встрепенулся Бэй.
Зиан уже еле держался на ногах, и поэтому бессовестно повис на шее у благородного Небесного принца, чуть ли не соскальзывая с гладкого лезвия. Немного погодя, он откашлялся, выпуская из себя ненужную кровь, и прохрипел:
- Куда ты нас ведёшь?
Бэй слегка смутился, но поправил:
- Не я, а Вей.
За такую опрометчивую оплошность Зиан испытал ярое желание отрезать себе язык. В последнее время он частенько забывал о незрячести друга, но всё же вовремя успевал не спороть какую-нибудь чушь.
Перед его глазами всё плыло, а в ушах звенело, неконтролируемое тело заваливалось во все стороны. Бэй, с точностью и без пробелов заметив это, поспешил обрадовать его:
- Потерпи, ещё чуть-чуть.
Зиан беззвучно выдохнул, испытав непомерное облегчение. Он верил ему. Но всё, что ему хотелось сейчас - это поесть и поспать.
Как Бэй и утверждал, совсем скоро они приземлились. Но не на землю, а на каменное покрытие. Здесь было очень жарко. И поскольку он понятия не имел, куда привёл их Вей и где они сейчас находятся, он, не найдя поблизости дерева, нащупал какую-то высокую каменную рельефную стену, куда прислонил Зиана, усадив поудобнее, и вопросил:
- Где это мы?
Зиан с трудом разлепил глаза и начал всматриваться в местность.
И чем дольше он делал это, тем шире становились его глаза и тем быстрее прояснялось сознание.
Он осознал, что сидит не у какой-то каменной стены, а у высоченного каменного склона в тени. Перед ним предстало жутчайшее зрелище. Это было какое-то ущелье.
На другой стороне от заклинателей возвышался примерно такой же каменный склон, но уже нежащийся под мягкими солнечными лучами.
И между этими двумя каменными берегами с востока на запад устремлялся огненный поток. Но он не пылал и не взвивался языками вверх, он бесшумно струился, словно по течению. Это походило на мутную, неяркую лаву, скрытую под покрывалом белого дыма.
Так тихо, так бесшумно. И ни единой живой души вокруг - только камни и огонь.
На душе у Зиана стало не по себе, и разум уже чётко и ясно прояснился. Он даже вздрогнул, когда Бэй позвал:
- Зиан? Всё хорошо?
Недоумение застыло на лице юноши, но он сумел кивнуть и нервно угукнуть. Бэй повторил вопрос:
- Так где мы? Здесь так жарко.
Зиан наконец привёл себя в чувство, и выпалил:
- Кажется, это..., - он нервно сглотнул, - Огненное ущелье реки Сгоревших душ.
Не по наслышке это место можно было назвать тихим омутом с чертями внутри. Сейчас смотреть на беззвучно протекающую мимо реку было немного жутко - ни ветер, ни чужие голоса - ничего не осмеливалось проникнуть сюда. Только солнце и горячие камни. От реки, казалось, за версту веяло огненно-жарким воздухом. Когда-то сюда были сброшены  непригодные для переработки и невозможные (или же даже нежелательные) для перерождения тела заклинателей. От этой мысли мурашки пробежали по коже Зиана. Даже его родная мать, госпожа Вен, изредка угрожала оставить его здесь за непослушание. Хотя, что вообще в её понятии являлось послушанием?
Услышав необрадовавший его ответ, Бэй вопрошающе приподнял брови. Иногда, выходя на ночную охоту в разные деревни и города на земле, он встречал достаточно родителей, которые пугали своих детей здешним местом. Он сам был здесь однажды, ещё будучи ребёнком, но смутно помнил весь этот непередаваемый пейзаж. Ни бутона страха не расцвело в его душе сейчас - возможно, уже от вполне привычной ему внутренней смелости, возможно, от свойственной ему внешней неутолимости.
И всё же здесь и впрямь невыносимо жарко!
Бэй задумчиво поднял оголённого  Вея и вопросил:
- Зачем ты привёл нас сюда?
Зиан недоумённо уставился на него. Где это видано, чтобы человек задавал вопросы... Мечу? Он посчитал это зрелище слегка забавным - это всё равно, что если бы хозяин начал бранить собственную собаку и беспрерывно расспрашивать у неё, куда делось последнее оставшееся мясо.
- Бэй, - окликнул он, едва сдерживая смех, - ты уверен, что Вей ответит тебе?
Бэй, заметив крошечную толику насмешки в его голосе, сел прямо на каменную поверхность рядом с ним, отчего Зиан почувствовал себя слегка неловко. Ведь сам Небесный принц сейчас сидит на земле, потеряв лицо уже перед всеми, перед кем только возможно. И всё это по его, Зиана, вине. Хотя, Бэй сам упросил не называть его Небесным принцем - значит, теперь Бэй является обычным, просто более опытным заклинателем - точь-в-точь, как и Зиан?...
Бэй не отпускал Вея, прислонился спиной к нагревшемуся даже в тени склону и пояснил, смягчив тон:
- В этом мире у всех есть душа. Если Вей не является живущим - это не означает, что он не живой. Душа также есть и у этого камня, - он повернул голову назад, указывая на каменную стену, выросшую сзади них, - душа есть и у дерева, и у земли. Просто у кого-то она скрыта, у кого-то она безмолвна, а у кого-то - смирно дожидается своего момента.
Зиан, внимательно выслушав и ещё раз поразившись открытой разговорчивости Бэя лишь в его присутствии, осведомился, придвинувшись ближе:
- Какого момента?
Тот выдохнул, уставившись в направлении Зиана и открыв чужому взору невыразимо боголепное лицо с пустыми глазами:
- Момента, когда душа сможет загореться и показать себя в наилучшем виде...
Последующие его слова, ровно слетающие с губ, теперь были словно где-то вдалеке. Разум и взор Зиана теперь был прямиком устремлён в лицо Бэя - такое бесприкословное, такое невинное, такое драгоценное.
Эти тонкие брови, эти длинные ресницы, эти огромные глаза.
Этот изящный овал лица, этот ровный нос, эти нежные губы. Эта нетронутая жемчужная кожа, угольные мягкие волосы, приятный голос.
Просто невозможно описать. Повезёт же той, кому достанется это произведение искусства, писанное божественной кистью!
И как только он мог утонуть тогда? Он, конечно, всегда замечал и с восхищением подчёркивал беспредельную красоту Бэя - и нередко пытался расположить к нему юных сестричек(1), но всё же благонравие и безразличие того, в общем-то, особо грандиозных результатов не давало.
"Несчастный Бэй, - с горечью воображал Зиан, - такой светящийся неотразимой живописностью... Он... Стал таким... Только из-за меня. И мне не искупить вину. Он никогда не покажет мне своей ущемлённости, дабы не огорчать меня."
Такой миловидный и ласкающий глаз облик Бэя был зачернён лишь постоянным и неизменным клеймом - безвоздыхающей слепотой. Какая же девушка теперь примет его таким?
"Я, - решил Зиан, - я приму его таким. Каким бы он ни был - он не отверг меня с моими заносчивостью, бессовестностью и неприглядностью..."
Да, Зиан очень ценил в себе одно важное качество - честность по отношению к себе. Прямодушный и беспорочный, но в то же время беспечный и нерадивый - он был правдив сам с собой. И его, такого
бездумного и бесшабашного - Бэй принял просто и беспрекословно. Хотя других, таких же гордых и благонадёжных, подобных себе - обходил стороной или попросту не удостаивал достаточным вниманием. И что, спрашивается, такого особенного и притягивающего он разглядел в Зиане, чего нет ни у кого другого?
"Теперь, когда он в препирающей безладице со своими родителями, старшей сестрой... Да и всего своего клана в целом... Да ещё и по моей вине... Нет, я не откажусь от него. Я не оставлю его. Конечно, - вдруг начал он про себя сомневаться и откровенничать, - я понятия не имею, что будет завтра... И, в таком случае, я не буду обещать ему, что буду рядом всегда. Но я буду с ним сегодня. Сегодня, здесь и сейчас. Я буду с ним рядом. Сегодня."
Над ухом раздался щелчок.
- Зиан? Ты как?, - тревожно смятился Бэй, щёлкая пальцами перед его лицом.
Зиан чуть сузил расширившиеся в раздумье зрачки и чуть тряхнул головой.
- А, да, Бэй, я нормально. Просто... Задумался кое о чём.
- Что тебя беспокоит?
Зиан немного смутился, решив, что сейчас не очень подходящее время для разнеженных разговоров, да ещё и с не совсем удачным собеседником (да уж, с таким чопорным и будто врождённым темпераментом Бэя только и делать, что спесиво восседать на императорском троне). Так что, заметавшись, он просто бросил:
- Да так. Думаю, зачем мы здесь.
Бэй тут же чуть стукнул Вея по рукояти, как бы молча задавая вопрос. Тот, разумеется, ничего не ответил, а лишь как бы обиженно засветился голубым светом и слегка зафорсировал.
Бэй неосведомлённо выдохнул. Так и не получив внятного ответа, он решил лучше спросить:
- Что с тобой сделали?
- Хм?, - Зиан не понял вопроса.
Сделали что?
- Что с тобой сделали в Небесных волнах?
Не имея возможности хоть глазком взглянуть на изувеченного юношу, Бэй хотел добиться от него хотя бы кристально-чистой правды.
Зиан лишь ободряюще отмахнулся:
- Ничего особенного, не думай на свой священный клан ничего плохого.
Хоть и душу переполняло чувство ненавистной несправедливости, Зиан всё же решил не портить безукоризненное мнение принца о собственном клане.
- Но ты кричал, что тебе больно, - с опаской возразил Бэй.
Зиан помрачнел в лице, замолкнув на миг, и, видя, что его раскрыли, усмехнулся:
- Да уж, следовало бы, чтобы мне отрезали язык.
Бэй возмущённо свёл брови, но не отступал:
- Расскажи мне.
- Ну, на меня просто надели кандалы. Ничего серьёз...
Не позволив ему договорить, Бэй торопливо всунул меч в ножны и вскочил на колени, дотронувшись до рук Зиана и ощупывая их. Ткань одежды была немного порванная и пыльная - ему точно требовались срочные обновки.
- Тут больно?
И Зиан чуть содрогнулся от резкой боли в руке в месте, куда слегка надавил принц. Тот сразу же отдёрнул руку и сложил два пальца вместе, направив их ко лбу юноши. Голову тут же окутало приятной прохладной, учитывая жаркий воздух, стоявший здесь, так что Зиану резко полегчало. Но вскоре он весьма пунктуально отвёл его тонкую руку, проговорив:
- Бэй, не нужно. Тебе самому понадобятся твои силы.
Вдруг он только сейчас заметил крупные капли горячего пота на слегка потемневшем лице вечно ледяного Бэя. Он в первый раз видел Бэя... Таким вспотевшим и разгорячённым.
Он тревожно положил тыльную сторону ладони ему на лоб, хотя она сама была отнюдь не холодная.
- Божечки, Бэй, кажется, ты сейчас растаешь!
Зиан медленно поднялся на лихорадочно трясущихся от боли ногах, и начал осматриваться в поиске хоть какого-нибудь укрытия от палящего солнца наверху, пылающей ленты реки рядом и жаркого непроницаемого воздуха вокруг. Они были словно в огненном кольце.
Тут он вдруг приподнято взбодрился, напряжённо указав пальцем направо, против течения огненной реки:
- Бэй, там есть пещера!
- Хм, может быть, там есть ответ на твой вопрос.
- Идём туда.
И они пошли направо, куда указал Зиан. Действительно, в какой-то каменной горе была будто кем-то неаккуратно выбита пещера, всё темневшая в глубине. Значит, там по-любому хоть немного прохладнее, чем здесь.
Больные ноги Зиана еле передвигались, но он боялся показать Бэю свою слабость. Кто он, в конце концов - мужчина или неженка-недотрога?! Он и так вот уже несколько дней кряду почти вешается ему на шею, хотя должен целовать ему ноги за вызволение из кромешного Царства мертвецов! Он тут же тревожно отогнал эти мысли и ближе приблизился к Бэю.
Он и сам впрямь теперь испугался, что потеряет его.
Мотнув головой, он вдруг подумал, что неплохо было бы женить его на Джи...
- Бэй..., - с лестью подлизался он с хитрым лисьим взглядом.
- М?
- А тебе... Нравится моя Джи?
Посчитав это чрезвычайно прямолинейным и откровенным, Бэй в неведении остановился, будто окаменелый. Его выражение лица старалось выражать вечную непроницаемость, но сейчас... Это было что-то между непониманием, упрёком и растерянностью.
Зиан рассмеялся и взял его за руку, и повёл дальше. Он обязательно обсудит это с ним. Тогда, по крайней мере, не придётся расставаться ни с семьёй, ни с принцем.
- Да я же прикалываюсь!
Хотя, вообще-то, он был настроен вполне серьёзно.
Бэй состроил привычную ледяную мину и будто потерял дар речи. Да, он уважал Джи как примерную старшую сестру, работящую домохозяйку и любящую дочь. Но он ни разу не помышлял о браке с ней. Да и не только с ней. Он никогда не задумывался о возможном соединении своей жизни с какой-то другой девушкой. Он хотел провести свою жизнь лишь с тем, кто сейчас крепко держал его за руку и звонко заливался смехом.
Он ещё больше заскучал по любимому образу.
Они вошли в пещеру, и Зиан начал оглядываться. Здесь и вправду было ощутимо холоднее, чем снаружи, что стало словно упавшим грузом с плеч.
- Что здесь?, - спросил Бэй.
Зиан поставил руки по бокам, и начал описывать:
- Ничего. Совершенно ничего. Ни настенных рисунков, ни талисманов, ни заклинаний, ни духовных камней - ничего, совсем пусто. Идём дальше.
И они пошли дальше, как вдруг за спиной что-то оглушительно громко шибанулось на пол, от чего Зиан взвизгнул и подпрыгнул, неосознанно схватив за локоть нахмурившегося Бэя от этого неожиданного громкого удара. Пространство тут же затмилось непроглядной чернотой - Зиан совершенно не видел Бэя. Теперь он осознал, как все эти дни принцу приходилось чрезвычайно трудно, видя лишь сплошную темень перед собой. Самые краешки Бэя мочек незаметно заалели, когда испуганный Зиан крепко обвил его руку.
- Что это?
Зиан с округлившимися глазами в панике выдавил:
- Бэй, Бэй, я не вижу тебя, Бэй! Тут не видно ничего!!!,
- Я здесь.
- Божечки, - проптщал тот, - вход в пещеру закрылся!, - Бэй настороженно сузил глаза, - вход завалил какой-то неподъёмный валун! Свет с улицы больше не проникает сюда, а выход закрыт! Бэй, что нам делать, Бэй придумай что-нибудь!!!
Бэй с детства прекрасно помнил о страшной боязни Зиана темноты. Как только кто-то преждевременно тушил свечу ночью, или водил его без огненного факела в лес на ночную охоту, или госпожа Вен пугала его запереть в тёмной комнате в качестве наказания - зубы его в ужасе щёлкали, а пальцы нервно поджимались. Он мог вынести что угодно - но только не просидеть совсем один в тёмной комнате.
Бэй ухватился за рукоять Вея и успокоил дрожащего заклинателя, похлопав по голове:
- Тише, сейчас что-нибудь придумаем.
Искреннюю детскую напуганность семнадцатилетнего Зиана предательски выдавали его с каждым разом всё сильнее сжимающие Бэя руки, чья захваченная рука уже посинела и больно ныла.
Он хотел было отстраниться, но тут же осознал величайшую ценность этого момента - никто и никогда не сжимал его так сильно. А здесь он убил сразу же двух зайцев - тот, кто вцепился в него, был никто иной, как любимый человек.
И всё же, что за, мать его, чертовщина здесь происходит?!

Примечания:

(1) Сестрички - здесь: образно в значении "девушки, невесты".