Fallout Equesrtia

Глава 16. Башни

«Видите? Мы остаемся истинным воплощением любезности даже лицом перед настолько грубыми обвинениями. Нам здесь нечего скрывать.»
Мэйнхэттен.
Больше двухсот лет назад это был процветающий, шумный центр. Мэйнхэттен провозгласили самым многонациональным городом во всей Эквестрии. Здесь жили или работали миллионы пони, он также был домом самым элитным кругам Эквестрийского общества.
Затем, в мгновение, Мэйнхэттена не стало. Миллионы жизней были поглощены вспышкой света, жара и магической энергии. Ещё сотни тысяч были убиты взрывной волной и жутким зелёным пламенем, которое испепелило практически всё, что осталось.
Теперь же всё, что осталось от Мэйнхэттена вследствие этого апокалипсиса, это Мэйнхэттенские Руины: многокилометровые лабиринты разрушенных и опустошённых построек в тени скелетов небоскрёбов, возвышавшихся над руинами наподобие надгробий.
Пони вправе задаться вопросом, как такой холокост вообще можно было допустить. Как враги Эквестрии смогли тайно доставить такое разрушительное оружие в самое сердце нашего крупнейшего и величайшего центра?
Мне стало проще понять это теперь, когда я знала, что крупнейшая компания в Мэйнхэттене, заведующая общественным транспортом, руководилась предателями, верными врагам Эквестрии, и что подвал этого самого здания являлся плацдармом для операций зебр в пределах нашей родины.
Я посмотрела в глаза зомби-зебр и поняла, что именно так они доставили жар-бомбу в Мэйнхэттен. Что именно эти зебры несли ответственность за убийство миллионов.
Я также поняла, что мини-стойло под Четырьмя Звездами не дотягивало до уровня качества Стойл-Тек - наряду с вредом, причинённым экспериментами Стойл-Тек, эти пони действительно знали, как строить убежища. Это посредственное стойло не способно было остановить поток магической радиации, превратившей зебр (и почти дюжину пони), которых оно должно было защитить, в омерзительных существ передо мной.
И да, я осознала, что они не столько зомби, сколько гули. Я бы сказала, что мне всё равно, но часть меня действительно надеялась, что они гули, когда я отступила с дороги.
- СтилХувз! Задай им из всего, что у тебя есть!
* * *
Туман рассеялся к середине дня, являя нам кладбище Мэйнхэттенских Руин под серым, сердитым небом. Мы шли поверху, крадясь друг за другом вдоль одного из двух монорельсовых путей линии Луны, рассматривая сверху кварталы города, от которых остались одни лишь развалины да щебень. Во всех направлениях были разрушенные и разграбленные здания, почерневшие повозки и колесницы, осколки и мусор, что собрались вокруг металлических уличных фонарей. Но вот скелетов не было. Живые существа Мэйнхэттена были стёрты в прах, смешиваясь с прахом миллионов других вещей, гонимых ветром.
Я начала замечать некоторые места, где всё ещё полыхало зелёное пламя. Интересно, как даже магическое пламя смогло продержаться веками.
Ветер нёс частицы ржавчины и пепла, а также запахи городского кладбища. Симфония скрипов и стонов наполняла город, смешиваясь со звуками осыпающегося и рушащегося бетона, а также перестуком колеблемого ветром металла. Иногда доносившееся издалека в виде эха звуки перестрелок напоминали нам, что где-то там были рейдеры, мародёры и другие пони, снующие в скрытых улицах и потемневших зданиях.
Вспышка зелёного и золотого промчалась у нас из-за спин - потрясающая птица, устрашающая и в то же время красивая, кружила над нами, расправив крылья. Её глаза, похоже, светились, а из клюва вырывались язычки огня.
- Что это? - спросила Вельвет с благоговением в голосе, прежде чем я сама смогла подобрать слова.
- Жар-Феникс, - ответил СтилХувз, слегка присвистнув.
Зелёная с золотом птица завершила круг и устремилась прочь через затенённые улицы, исчезая из виду.
Мы снова продолжили путь. Все, кроме Вельвет Ремеди, которая просто заворожённо стояла. Она повернулась к СтилХувзу и хрипло потребовала:
- Расскажи мне о них.
С тихим ржанием мы снова остановились. (Интересный факт о путешествии одной цепочкой: если пони останавливается, и в случае, если он не в самом хвосте, его спутники также останавливаются.) Я засмотрелась на испорченный рекламный щит, на котором изображённая бутылка Спаркл~Колы РАД, похоже, и в самом деле светилась. ("Это как копытом промеж глаз! Со вкусом РАДиски!") Рекламные щиты были понатыканы вдоль линии Луны, словно сорняки.
- Сады Мэйнхэттена были крупнейшим заповедником в своём роде. Там проживали самые восхитительные и экзотические существа. И все они были моментально кремированы, когда жар-бомба зебр взорвалась, - объяснил СтилХувз. - Конечно, фениксы имеют не такое отношение к превращению в пепел, как другие существа.
СтилХувз усмехнулся.
- Я бы не думал о приручении феникса. Они дышат огнём.
* * *
Внезапно из магазина выбежала избитая бирюзовая кобыла и побежала по улице. Она кричала, слёзы лились с её глаз.
Десяток рейдеров, каждый с устрашающим оружием и одетый в старый шлем роллеров, гнались прямо за ней, выпрыгивая из окон, выламывая двери, улюлюкая и хохоча.
- На помощь!!! - Она споткнулась на бегу, и, не останавливаясь, заковыляла от них. Кровь текла меж её бёдер, я видела кровотечение через прицел. - Пожалуйста!!! Кто-нибудь!!! Помогите!!! - Похоже, она многократно подвергалась изнасилованию, и теперь же рейдерам просто захотелось развлечься. Они отпустили её и теперь преследовали, как будто это был спорт такой.
С высоты линии Луны мы находились слишком далеко, чтобы эффективно использовать З.П.С. для прицеливания, так что я навела прицел на первого рейдера - пёстро-коричневого с серым пони с кьютимаркой в виде черепа с горящими глазницами - и прицеливалась так, как учил Каламити.
- Хорошо, терь замри и пульни по ним.
Я магией потянула за спуск. Три выстрела вырвались из зебринского автоматического карабина. Бесшумное оружие, как я уже поняла, было не совсем бесшумным, но приглушённый звук был унесён ветром, а вес глушителя помог смягчить отдачу и удержать винтовку на цели между выстрелами.
Пони-рейдер вспыхнул огнём. Он повалился на землю в криках и конвульсиях.
Я отступила, левитацией перевернув карабин, чтобы проверить обойму, пока Каламити сделал выстрел. Нет, я не зарядила случайно магические пули. Зебринская винтовка сама их зачаровала.
Рог туда, где у Селестии не сияет! Если это было оружие, с которым зебры ходили на поле боя...
Крики кобылы-жертвы вырвали меня из раздумий назад на поле боя. Каламити сделал второй выстрел. В снайперский прицел я увидела, что трое из налётчиков уже мертвы (один из трупов пылал на улице), а другие рассредоточились. Паникующая кобыла вскрикнула, когда, споткнувшись о поваленный фонарь, упала и заскользила по усыпанной мусором улице.
Один из рейдеров все ещё пёр на неё; я направила на него прицел. Да так и застыла, как только разглядела его - один из насильников был жеребёнком с пустым боком!
Я смотрела в прицел зебринского карабина за молодым пони, слегка дрожа. Он носил детский шлем для роллеров, в зубах был зажат зазубренный нож. Я видела её кровь на нём. Я сосредоточилась, спусковой крючок зебринского карабина начал медленно опускаться...
Я не могла! Это же жеребёнок!
Я в ужасе смотрела, как жеребёнок догнал упавшую кобылу, отбивавшуюся от него копытами. Я услышала шум выстрела в полуметре от себя и увидела, как тело жеребёнка крайне кроваво разорвало в двух местах; сила удара была такова, что его отбросило к почтовому ящику.
Я опустила зебринский карабин и в шоке посмотрела на Каламити. По другую сторону от него стояла Вельвет Ремеди, широко раскрыв глаза.
- Чавой? - спросил Каламити, перед тем как слететь вниз, чтобы помочь кобылке. - Я чё, твою мишень забрал?
* * *
Пони любят веселье. Зебры не понимают радости и страшатся её.
Пони честны. Зебры всегда лгут.
Пони верны. Зебры воткнут нож вам в спину.
Пони щедры. Зебры эгоистичны и жадны.
Пони заботятся друг о друге. Зебры - только о себе.
Я уставилась и на рекламный щит и подумала: ого.
- Это... это же просто неправильно! - произнесла Вельвет Ремеди, нарушая неловкое молчание, которое стало нашим спутником, после того как Каламити подстрелил жеребёнка-рейдера.
Двойной монорельсовый путь заложил изящную дугу, рекламный щит возвышался над висящими контрфорсами приземистого небоскрёба, расположенный так, чтобы пони в поездах с одной стороны только его и видели, когда поезд заходил на поворот.
Каламити улетел вперёд. Больше чтобы дать нам место, чем для разведки. Линия Луны казалась безопасной.
Я очень хотела Праздничную Минталку, хоть в ней особо и не нуждалась. Я просто ощущала сильную тягу к её эффектам, особенно к стимуляции мозга. Я бы просто думала намного быстрее, гораздо более чётко. Пока действует ПрМ, я была бы более осознавающей, а мои чувства - острее.
Если это то, что я получала от Праздничных Минталок, я начала задаваться вопросом, что же они делали с Пинки Пай?
Я поймала себя на раздумьях о Четырёх Звёздах снова. На основании того, что мы нашли в мини-Стойле (что осталось после того, как СтилХувз разгромил там всё, зачищая его от зебр), рейд Министерства Морали был в то же утро, когда взорвалась жар-бомба. Мне пришло в голову, что мегазаклинание уже было в пути к месту назначения, когда Рейнджеры начали атаку.
Министерство Морали вызвало Стальных Рейнджеров, те уже знали, куда и зачем идут. Знали, где искать, кого допрашивать... это всё из-за опыта её подчинённых, или же Пинки Пай всё это раскусывала своим чутьём, усиленным ПрМ? Я больше склонялась ко второму.
Неважно, каким негативным эффектам из-за пристрастия к ПрМ подвергалась Пинки Пай, у неё была интуиция на грани с предвидением. Предатели страшились её Министерства, она превратила их всех в суетливых параноиков. И неважно, что говорили о ней или её Министерстве, Пинки Пай удалось оказаться до обидного близко к спасению Мэйнхэттена.
Я остановилась, окинув взглядом опустошённый городской лабиринт. Миллионы пони погибли здесь, их спаситель бежал наперегонки со временем и проиграл.
Надо было отвлечься на что-нибудь другое. Я включила радиопередачу диджея Пон3 и стала её слушать через наушник. Хотя это всё лишь для видимости, я уже и так знала все песни наизусть. Я надеялась, что в принесённых нами пластинках диджей Пон3 найдёт что-нибудь для обогащения своего репертуара.
"Горячие новости," - объявил диджей Пон3 в перерыве между композициями. - "Только что был получен отчёт о слабом сигнале бедствия, слышимом у Башни Подковы. Похоже, что Когти Блэквинг умудрились влипнуть по самые клювы. Да ты не волнуйся, Блэквинг. Башня Подковы очень близко к участку шерифа Роттингтейла. Может, кто из его гулей захочет протянуть вам копыто помощи. Ах да, вы же со своими наёмниками всех их порешили. Ну что же, тогда удачи вам.
Это был диджей Пон3 с напоминанием всем пони в Эквестрийской Пустоши: что посеешь, то и пожнёшь."
Каламити летел к нам обратно. Я выключила радио на моём ПипБаке, когда он приземлился на монорельс и объявил:
- Эт вам понравится.
Спустя несколько минут мы протопали достаточно по дуге, чтобы увидеть то, о чём нам говорил Каламити. Впереди над линией Луны проходила линия Селестии. Находясь на высоте шести метров над нами, линия Селестии пролегала перпендикулярно над двойными монорельсовым путями. Тёмная нижняя сторона двойных железнодорожных путей Селестии своей непонятной расцветкой вызывала у меня мурашки.
- Ну и как же мы попадём туда? - с издёвкой спросила Вельвет Ремеди.
Каламити закатил глаза и захлопал крыльями.
- Я перенесу вас - во как! Хотя, походу, наш стальной дружок будет тяжеловат для меня.
- Я могу левитировать его, пока ты меня несёшь, - предложила я.
Каламити кивнул.
- Лады, ток будь осторожна, Лил'пип. Ты ж не хочешь встревожить кровокрылов.
- Кровокрылов? - Я левитировала бинокль к глазам и осмотрела через него Линию Селестии. И съёжилась, когда увидела их - в тени под монорельсом висели десятки гигантских гротескных летучих мышей-мутантов.
- Агась. Лучше б нам поторопиться, чтоб добраться до Тенпони до ночи. Не хотелось бы остаться на улице, когда она настанет.
* * *
Сколь тяжело было забраться на линию Селестии, столь же легко было и спуститься с неё. Уже наступали сумерки, когда мы обогнули поворот и встретились с грациозной аркой потускневшего серебра, изогнувшейся над монорельсом. Через арку мы наконец смогли увидеть Башню Тенпони во всём её на удивление хорошо сохранившемся великолепии. Мы часами видели её лишь мелькавшей между зданиями и над ними и только сейчас смогли оценить размеры и сложность всей конструкции.
Больше половины окон светилось, многие из них потрескались, но в целом были нетронуты. Каждые двенадцать этажей здание сужалось, опоясывая себя балкончиком, в сеточной ограде которого виднелись следы грубого ремонта. С одной стороны башня вся почернела и провисла, покрытая заплатами всевозможных укреплений, добавленных на протяжении постапокалиптических десятилетий. Вывеска с названием свалилась в мощёный булыжником дворик. Огромная радиовышка устремлялась с крыши прямо в небо.
Монорельс прошёл под аркой (которая когда-то была ослепительной на солнце) и шёл вплоть до Башни Тенпони, где высоко над землёй проходил через станцию Четырёх Звёзд, находящуюся сбоку самой башни.
Под потускневшей аркой висел логотип:
Министерство Чародейных Наук
Мэйнхэттенский Центр
Входя на станцию, мы увидели пони-охранников, забаррикадировавшихся за массивными стальными стенами и наблюдавших за нами через узкие щели. Стены станции были украшены картинами с изображением пони в натуральную величину. Когда-то эти картины были защищены магическими энергетическими полями, вроде заклинания щита Вельвет Ремеди. Сейчас же почти все картины почернели, были повреждены, многие без возможности восстановления, после того как щиты рассеялись и поддерживавшие их драгоценные камни были украдены. Все, за исключением одной: изображение знакомой лавандовой единорожицы. Когда-то фиолетовая с розовой полосой грива была в основном серой.
Я прыгнула на тротуар, что бежал вдоль стены, и рассмотрела картину получше. Края её были обуглены, краска вокруг неё пузырилась, но защитное поле всё ещё работало.
Остальные остановились, ожидая меня, но я помахала им:
- Я просто хочу посмотреть, я вас догоню. - Мои спутники кивнули и побежали дальше; никто, видимо, кроме меня, не обладал моим любопытством.
Хоть уже и не молодая кобыла, Твайлайт Спаркл выглядела на этой картине как минимум лет на десять моложе, чем в шаре памяти Пинки Пай. И значительно счастливее. Она была окружена чёткими цветами осени, на заднем плане много туманных, едва обозначенных пони создавали красочные пятна вокруг неё. Её кьютимарка была скрыта, поверх неё была табличка с номером 10.
- Забег Листьев, - сказал голос позади меня, испугав так сильно, что я чуть не отпрыгнула назад к своей смерти.
Я повернулась к спрайт-боту, который, казалось, материализовался из ниоткуда.
- Твайлайт Спаркл бегала каждый год в Понивилле. Так ни разу и не выиграла. - Мне показалось, металлический голос звучал... ностальгически? - В смысле, пока Министерство не забрало всё её время.
Я смотрела на лавандовую пони с "10" на боку, потом взглянула на в основном нетронутый небоскрёб, который когда-то был центром Министерства Магии. Массивные буквы, когда-то образовывавшие его название, отвалились и теперь валялись кусками на земле. Потом я оглянулась.
- Хех, - улыбнулась я.
Обращаясь к спрайт-боту, я начала:
- А откуда ты знаешь Твай... - Но со статическим треском бот переключился опять на музыку, Наблюдателя уже не было. Я нахмурилась, поскольку, наблюдая, как сферический робот уплывает прочь, подумала: "мне только кажется, или разговоры с Наблюдателем становятся всё короче и короче?"
* * *
- Просто так в Башню Тенпони пони не заходят, - сообщил нам охранник, хмурясь через бронированные окна и говоря через домофон. Огромные красные буквы, написанные на воротах, составляли надпись "ЗОМБИ ВХОД ВОСПРЕЩЁН!".
- У нас есть дело к диджею Пон3, - заявила Вельвет Ремеди надменно. - Хотя, если хотите объяснять ему, почему вы послали нас...
- Диджей Пон3 ждёт вас, что ли?
- Безусловно, - вкрадчиво солгала Вельвет Ремеди. - И если бы я была на вашем месте, я бы не заставляла его ждать.
- Всех вас? - Охранник был настроен скептически.
Вельвет Ремеди сделала чрезмерно драматический вздох.
- Это мой телохранитель, - заявила она, указывая на Каламити. - И я уверена, вы признаёте члена Стальных Рейнджеров.
- Я-а... да...