Пятый зверь (китайско-кельтский BL-ориджинал)

Глава 89

Они провели в постели весь день и всю следующую ночь, почти не прерываясь на сон. Еду и вино им приносили под дверь по приказу милорда Дайре.

Хорошо, что кровати в Ат Луайн широкие. Настоящий Ниалл в конце концов лег рядом, тоже обнаженный, и смотрел, задыхаясь от возбуждения, от любви, от зависти, от желания — прикоснуться, накрыть своим телом, взять. Он трогал темные соски и крепкие смуглые ягодицы, каждый раз надеясь, что вот сейчас сможет ощутить под пальцами плоть, пытался перебирать волосы цвета воронова крыла. Но этот Фао смотрел только на копию, отдавался только ей, ускользая, как туман, из пальцев настоящего Ниалла.

В какой-то момент Ниалл в затмении рассудка потянулся к нему, чтобы встать на колени между его раскинутых ног, еще по-юношески худощавых, и чуть не слился с копией, сделавшей то же самое. Его будто обожгло бурей ощущений, таких реальных и настоящих, таких живых и ярких... Он дернулся, как ошпаренный, и отшатнулся так резко, что вылетел через призрачную стену наружу.

Это его несколько отрезвило. Кажется, он очень близко подошел к тому, чтобы вселиться в свою копию и остаться пленником воображаемого мира. Хотя такой плен неприятным не назовешь, конечно. Ниалл даже успел малодушно подумать, что не пошло бы оно все, а потом Князь Мысли Амаргин забеспокоится и как-нибудь его вытащит...

От этой мысли бросило в холод. Мало он ради Фао пренебрегал своим долгом, надо еще и будущим своим рискнуть, и самой своей бессмертной жизнью? Нет, к такому Ниалл пока не готов.

Он одел свое воображаемое тело в одежду, вынул руку из штанов и стал наблюдать с расстояния не менее трех шагов.

Несмотря на неопытность в любви, Фао будто чувствовал, как получше подцепить своего роскошного любовника на крючок. Нет, ничего банального типа стыдливости, попыток прикрыть наготу. К наготе киринчи относились, ну может, чуть менее легко, чем Туата Де. Они просто реже полностью раздевались, потому что на Севере-за-Щитом было холоднее.

После сцены в пиршественной зале сложно было чего-то стесняться, и Фао почти ничего не стеснялся, не бормотал, как какой-нибудь крестьянский парнишка, про стыдобу и «маманя заругает». Или, там, «коровы разбредутся», Ниалл уже плохо помнил (он только в Ат Луайн так безобразничал в компании фениев и только в тот год, что был на воспитании). Задницу он подставлял охотно, но с еще большим удовольствием отсасывал милорду. И ему так же охотно давал отсасывать, без всяких там «что вы, милорд, не надо, не подобает, я недостоин», как фениям нередко случалось.