40 шагов до берега

Глава 19

Саундтрек к главе: Roxette – It must have been love 

Он сидел на кровати. В его взгляде таились смятение и радость.

− Думал, ты не придешь. − Он вытащил из-за спины букет. Из фруктов.

Изобретательно, подумала она. Но не произнесла вслух. Все это так неожиданно. И, черт побери, приятно.

− Спасибо, − промямлила Алиса. И бросилась к нему в объятия так, словно они не виделись десять лет. – А где ты взял ключ?

− Забыла? Ты сунула мне его в карман. Давай потанцуем. Эта песня играет на повторе уже сотый раз, наверное. И меня от нее подташнивает.

Она засмеялась в ответ. А он положил руки на ее талию.

− Федь, прости меня! Я поступила, как последняя инфантильная идиотка. Сейчас мне вдвойне стыдно, потому что думала, что ты бросил меня. А ты... − От волнения не хватало воздуха, и Алиса говорила так, будто бежала кросс. − А ты лучше всех, кого я только знала в своей жизни. − Девушка прижалась к его груди. Она надеялась услышать тахикардичные удары сердца. Но Федор, кажется, совсем не волновался.

− Я тоже виноват перед тобой. Вел себя, как препод с кафедры литературы. Ты верно тогда подметила. Забрасывал какими-то фактами, историями. И даже ни разу не спросил, интересно ли тебе это. Но ты не ученица, а моя девушка. − Он с нежностью посмотрел ей в глаза. И провел тыльной стороной ладони по щеке. По ее телу, конечно же, сразу побежали мурашки.

− Мне кажется, я...

Но Федор не дал Алисе закончить фразу. И поцеловал ее так, как они еще не целовались. Импульсивно. Страстно.

Он медленно покрывал поцелуями ее тело. А она не могла сделать глубокий вдох, лишь хаотично хватала воздух ртом. Ее живот пульсировал. Ноги и руки обуяла дрожь.

Все случилось неожиданно, но так прекрасно. Небрежный эгоизм Макса и рядом не стоял с заботливой и нежной сопричастностью Федора.

− Ты − лучшее, что случалось со мной, − переведя дыхание, сказала Алиса и уткнулась носом в его плечо.

− А с тобой много всего случалось? − спросил Федор и укрыл белоснежным покрывалом ее загорелое нагое тело, покрывшееся испариной пота.

− Только Макс. Но он оказался таким говнюком, что я даже уже и не вспомню, что хорошего было между нами.