Гувернер

Глава 40.

Если снова вернуться к биографии ныне покойно-воскрешенного Луи Уильяма Уизли, можно столкнуться с интереснейшей дилеммой: будучи самым человечным жителем квартиры на Шафтсбери-авеню, он был единственным из своих друзей, кто мало того, что принимал свою сверхъестественную сущность оборотня, но и любил ее, гордился ею, чувствуя себя не просто существом, воющим на луну раз в месяц, но частью словно какого-то малочисленного народа, сакрального единства, только ему понятного.

Конечно, такое мировоззрение пришло к Луи не в первый же день после укуса оборотня, прошло десять, а может даже больше лет, чтоб метаморфозы полнолуния не просто вошли в его привычную жизнь, а стали неотъемлемой частью его личности. Существенный фактор повлиял на процесс: осознание того, что пресловутый Фенрир Сивый (отец стереотипа о жестокости оборотней) – не единственный представитель этого рода.

Свою будущую бывшую жену Луи встретил случайно, сам того не желая в те самые серые времена, когда Скорпиус Малфой проживал первый год своего воскрешения и потихоньку разлагался и понятия не имел, что со всем этим делать. Проснувшись ноябрьским утром после полнолуния в крохотном лондонском лесу, Луи обнаружил, что к нему кто-то прижимается. Скорпиус, пришедший принести ему сумку с одеждой, ахнул и боязно тыкнул пальцем в лежащую рядом с другом девушку, которая, сонно рыкнув на попытку разбудить ее, оказалась самым настоящим оборотнем.

Луи поступил как истинный джентльмен двадцать первого века: по-тихому свалил, перепугавшись, что могло произойти под покровом ночи между двумя обезумевшими оборотнями, но в следующее же полнолуние снова проснулся рядом с девушкой, на этот раз под мостом.

Как понял позже, оборотни бегут на зов себеподобных, что и притягивало к нему незнакомку, с которой, в порыве страсти (уже человеческой) и решил связать свою судьбу, не так из великой любви, как из осознания того, что он не один такой. Не один оборотень. И не ошибся.

Его новая семья, обитающая в деревне Билбери, графство Глостершир, или стая, как называли себя родственники Джейд Галлагер, едва ли не давала фору многочисленным Уизли. Родители, шесть братьев, две сестры, многочисленные тети и дяди, бабушки и дедушки, племянники и племянницы, невестки и зяти – да они бы запросто могли занять целый факультетский стол в Большом зале Хогвартса!