Тот, кто следит за тобой

Записки Амита 11

Я был доволен своей жизнью, наконец со мной рядом те, кого я любил. У меня была Анетт и наша дочь, в которых я видел счастье и покой. Они были моим островком спокойствия в этом мире. Даже лицо Нарин, ее имя – ничто, по сравнению с той радостью, какую она приносила в мою жизнь. Я добился того, чего хотел: моя мать, в лице Нарин, наконец приняла меня и полюбила. Я чувствовал это, когда она радостно встречала меня с работы, как крепко обнимала по утрам и как счастливо со мной разговаривала. И каждый раз мы менялись с ней ролями, я становился маленьким мальчиком, а она взрослой женщиной – моей мамой. Оставаясь наедине с собой, я осознавал, что Нарин не мама и это не она меня любит и признает, моя мама никогда бы меня не признала, она ненавидела мое существование, ненавидела всего меня и даже умирая, с ненавистью глядела в мои глаза. Вновь возвращалась щемящая боль, отчаяние, рвущее изнутри, желание выпустить на волю монстра и избавиться от этой боли, переложив ее на другие плечи, наслаждаясь, что кому-то также больно, как и мне. Это помогало, боль отступала на время, но возвращалась вновь, стоило мне остаться одному и вновь вспомнить мать. Дома почти всегда со мной была Анетт или Нарин с Эваном, - они занимали все мои мысли, наполняя позитивными эмоциями и счастьем, отгоняя всю черноту и непрошенную боль. Но приходя на работу, закрываясь ото всех в своем кабинете с кипами документов – я все чаще ощущал, как погружаюсь во тьму.

Анетт с каждым днем делала меня все счастливей, находясь рядом с ней и играя свою роль, я забывал обо всех проблемах своей жизни. О своей тайной жизни, которую я вел вне стен дома. Она и понятия не имеет с кем живет под одной крышей. Монстр, что спит с ней рядом, притаившись каждый день ищет новой крови, новой жертвы. Ласковые руки, которые она так любит, сжимают чью-то шею, душат, наносят удары и купаются в чьей-то крови. А глаза, что с такой любовью и нежностью глядят на нее, наслаждаются страхом, предсмертными муками, ловя чьи-то последние вдохи. В этом был весь я и мой неотделимый монстр, который пресыщался только убийствами, затихал во мне не на долго.

Больница немного помогла облегчить мое состояние. Психиатр и работа с подсознанием избавили меня от обиды на мать, вытеснив болезненный опыт из сознания. Долгое время я думал, что полностью здоров. Убивать совсем не хотелось и все прошлые убийства – вспоминал с грустью и сожалением. Мой монстр ушел или скорее крепко спал, чтобы резко проснуться, когда в мою жизнь вошла Нарин. Именно она стала спусковым крючком, который запустил череду убийств в моей жизни. Она или вернее ее ассоциация с матерью вернула всю глубинную боль, от которой казалось, я успел избавиться за время лечения. И эта боль толкала меня на убийства, заставляя терять голову от наслаждения...