Война Империи/Война Империи

Глава 24. Беспокойство в Великой Полярной Империи.

Мраморные, отполированные до зеркального блеска, голубоватые с белыми вкраплениями плиты стойко принимали тяжелые шаги Первосвященника Хрисанфа*. Это был высокий сильный мужчина. Длинные густые чёрные волосы тронула седина, красиво украсив виски своими тонкими прядями. Глаза цвета небесно-голубого льда смотрели вперед, обдавая холодом любого, осмеливающегося встретиться с ним взглядом. Густые чёрные брови недовольно сдвинулись на переносице. Одетый в белоснежное одеяние с доспехами, украшенными синими причудливыми узорами, он шел по залитому теплым светом факелов широкому коридору. На груди гордо висел герб Великой Полярной Империи - пятилепестковый морозный лотос.

Первосвященник был явно недоволен. Уже несколько дней после Обряда Посвящения новоиспеченный жрец Каллист не появлялся на служениях, не чтил предков, не зажигал благовоний и не общался с прихожанами. Хрисанф великодушно дал приёмному сыну пару дней отдыха. Но прошло уже шесть дней, а он так и не явился. Каллист хоть и был избалованным беззаботным мальчишкой, но к должности жреца он относился весьма серьезно.

Поднявшись по лестнице на второй этаж Хрисанф подошел к белоснежным дверям спальни сына. За дверью не раздавалось никаких звуков. Глубоко вздохнув, Первосвященник шагнул внутрь. Его тут же объяла тягучая тишина. Слой пыли «говорил», что хозяин этих апартаментов давно не посещал своё жилище. Окна были плотно закрыты и в воздухе все ещё стоял запах сожжённых благовоний и трав.

Слуга, запыхавшись, едва ступив в комнату, смиренно поклонился и доложил:

- Ваше Святейшество, Ваш слуга всё узнал. Его Сиятельство Каллист не был у слуги Геслинга**. Как утверждает Геслинг, он не встречался с Его Сиятельством ровно с тех пор, как Вы выгнали его из спальни и наложили запрещающую печать на двери.

Лицо слуги покраснело. Все в столице знали о предпочтениях Его Сиятельства, но никто не осуждал это открыто, предпочитая помалкивать, чтобы не вызвать гнев Первосвященника.

- Хорошо. Я понял. Продолжайте поиски.

Торопливо поклонившись, слуга поспешил прочь, облегчённо выдохнув. На этот раз ему повезло.

Хрисанф задумался.

«Даже у Геслинга его нет?»

Это было очень странно. Разглядывая беспорядок в комнате сына, Хрисанф увидел то, от чего его густые брови нахмурились ещё больше. Расставленные по кругу белые фарфоровые мисочки с ароматными травами, огарки свеч. Порыв ветра от взмаха руки, подняв в воздух морозно-белую пыль, открыл начертанный на полу пентакль. Безупречно выполненная вязь, чёткие линии. Так мог нарисовать только Каллист. Первосвященник поднял мисочку с травой и вдохнул. Потом другую. Затем снова посмотрел на пентакль. Рисунок был ему знаком. Вот только...