Странники

Том 2. Глава 38. В серебре паучьих сетей. Часть 1

Стоя в одной из множества лабораторий Гласеи, занимающих целое крыло замка, Леон пустым взглядом взирал на два стеклянных гроба с множеством труб. Он не знал, к кому из близких людей подойти первым: к тому, с кем связывала кровь, или к тому, к кому тянуло сердце. Его пугало видеть их такими: бледными и без намёка на жизнь.

Юноша сделал осторожный шаг и прикоснулся к холодному стеклу. Хотелось разбить его кулаками и вырвать спрятанную за ним жизнь, запереть в своих объятиях и говорить искренне, в надежде, что его услышат. Но всё это было не более чем мечты. Он точно знал, что никакие чары не снимут с них цепи забвения.

Это был первый раз, когда Леон воочию увидел отца. Его лицо осунулось и посерело. Едва ли этому старцу можно было дать те четыре с половиной десятка, на которые он претендовал. Морщины, исполосовавшие бледный лик, рассказывали за него о тех тяготах, что он пережил, а шрамы на теле – о трудностях, что превозмог. Он застыл во времени, не зная, к каким событиям привело его исчезновение, и откроет правду лишь тогда, когда всё закончится. Мог ли он представить подобный исход? Леон пожал плечами, неоднозначно отвечая на собственный немой вопрос. Хотелось верить, что не знал, иначе его лучистый солнцем облик рассыплется песком для Леона.

Тяжело вздохнув, Леон нашёл в себе силы взглянуть на другой стеклянный гроб. Даже спустя год Рэйден был всё так же прекрасен, как и в день своей гибели. Шёлк белоснежных волос раскинулся на подушке, переливаясь в огненном свете ламп, на лице замерла маска умиротворения, а руки лежали на груди, словно его ненадолго сморил сон. На нём больше не было разорванных битвой одежд, не было крови. Эйрена постаралась сделать всё, чтобы, глядя на брата, не вспоминать о той трагедии.

В желании прикоснуться ладонь прижалась к холодному стеклу. Увы, но это всего лишь порыв, что останется невозможным, пока Леон не вернёт его. Однажды Рэйден пообещал разломить небеса надвое, чтобы спасти его душу, теперь он обязан сделать то же самое для него.

Дверь с тихим скрипом приоткрылась, но Леон не стал оборачиваться. По звону доспехов и цоканью каблуков он понял, кто решил наведаться на поклон к мертвецу. Эйрена поравнялась с ним и молча склонила голову перед стеклянным гробом брата. Судя по дыханию и шелесту губ, она безмолвно читала молитву. Леон не прерывал её, но заметил, что на той уже не было железной маски. Она перестала носить её после гибели брата, так как больше не видела смысла скрывать клеймо отступницы на своём лбу. Когда же она закончила, то преклонила спину перед гробом, приняв его прохладу лбом и ладонями, и распрямилась вновь.