– Где он, Самигинина тьма его за ногу?!
Мариас резко распахнула полог шатра и влетела внутрь, испепеляя взглядом обескураженных её злостью сослуживцев. Многие так и застыли, уткнув лица в пышные груди боевых подруг, – так ласково называли продажных девушек, скитающихся вместе с полком для удовлетворения нужд воинов. Проститутки на подобную работу соглашались с энтузиазмом – им платили с лихвой, – а бойцы пользовались тем, чего на войне, помимо трупов, было в избытке: пьянство и блуд. Это были два главных правила для сохранения рассудка, да и за минувшие два года с начала войны о морали уже никто бы и не вспомнил.
– Если вы мне сейчас же не скажете...
Договаривать не пришлось: сослуживцы красочно представили последствия своего молчания и ткнули пальцами в дальний угол шатра, после чего, игнорируя девушку, продолжили заниматься порочным занятием.
Мариас брезгливо покривила губой. Стыд в военное время находился в том же месте, где и пресловутая мораль, а подобные оргии становились обыденностью не только для мужчин, но и для женщин. Мариас и сама не так давно сбежала из шатра, лишь бы не оставаться среди упоённых похотью девушек, которые не стеснялись заниматься подобным не только с другими бойцами, но и друг с другом. Мариас подобное претило, хотя бы потому, что треть воинов погибали не от вражеского оружия, а от болячек, любезно подаренных проститутками.
Обходя наспех сколоченные кровати и нагромождения ящиков, которые так же использовалась в качестве ложа, Мариас двинулась в указанном направлении. Найти среди всей этой вакханалии Данталиона оказалось несложно: его белая макушка сияла в тусклом свете свечных фонарей ярче прочих.
– Зачем пожаловала? – беззаботно спросил он, приметив приближающуюся угрюмую физиономию сестры, которой впору было отгонять ворон.
Лишь по одной его широкой улыбке Мариас мгновенно поняла: он пьян, и, подтверждая догадку, Данталион схватил с ящика полупустую бутылку и влил в рот дешёвое поило, которое здесь выдавалось чаще, чем вода. Сидящая между его ног девушка застонала, когда его рука надавила ей на макушку, а бёдра качнулись, вторгаясь глубже в кольцо крепко сжатых губ.
– Кое-кто не явился на вечернее собрание, поэтому мне приходится лицезреть сиё неприглядное зрелище, – проворчала Мариас, сводя к переносице тонкие светлые брови.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Странники
ФэнтезиНебеса не были благосклонны к Леону Самаэлису. Его родители исчезли, родственники отказали в помощи, а единственного человека, что взялся позаботиться о нём, погубила болезнь. Однако, когда в его руки попадает давно утерянный дневник отца, у Леона...
