Странники

Том 2. Глава 37. Дыхание смерти. Часть 1

Следующее утро странник провёл в суматохе дел. Промедление казалось непозволительным. Он не знал, насколько покидает Лондон и вернётся ли вообще, потому оповестил управителя ресторана и забрал положенное жалование, а по приходе домой уведомил о своём решении уехать пожилую хозяйку и Шеффера, сославшись на плохое самочувствие своего опекуна. Те не стали влезать в личные проблемы юноши, а Шеффер лишь укрепил свою догадку, что вчерашние незнакомцы были теми, кто принесли эту тяжёлую весть.

– Нет ничего важнее семьи, – напутственно хлопнул Леона по спине Шеффер. – Ты уж позаботься об этом, друг мой, а об остальном не тревожься. По твоему возвращении я комнатку подыщу, не сомневайся. Друзей у меня полно.

В этом Леон не сомневался. Что-что, а Шеффер удачные знакомства заводить умел. Вот только Леон не был уверен, что однажды вернётся в Лондон насовсем. Если всё получится так, как задумано, он навсегда останется рядом с тем, к кому тянется душа, и место будет совершенно неважно.

Пожитков у Леона, как и раньше, оказалось немного. Большую часть вещей он оставил в Кронхилле, чтобы те не маячили перед глазами и не напоминали каждый раз о прошлой жизни. Взяв саквояж в руку, он с тоской оглядел зелёную комнату. Недолго, но она стала его спасительным пристанищем.

Вызванный кэб уже ждал перед домом, чтобы отвести юношу в пансион. Там он и Грехи договорились встретиться с Николь и Викери. Видеть мадам Тулле Леон не горел желанием, но встреча так или иначе была неминуема. Одно лишь радовало: он сможет повидать кухарок и старика Лойда. Без разрешения леди Констанции попасть на территорию пансиона он не мог, но иногда встречался с ними за его пределами, чтобы скрасить жизнь разговорами по душам за чашкой чая и пирожным в забегаловке на соседней улице.

Они были одними из немногих, с кем он поделился своим горем, кому доверил правду о гибели Рэйдена. Умолчал лишь о том, как это произошло, и о чувствах, что их связывали. Последнее им наверняка было бы сложно понять, поэтому даже пытаться не стоило. Однако их поддержка помогла ему справиться с частью трагической ноши, за что юноша был безмерно благодарен.

Устроившись на сидении кэба, Леон вгляделся в запечатанный конверт с печатью дома Аверлин – то самое разрешение, что позволит ему войти гостем в пансион. Николь выпросила его задолго до того, как Грехи уверили его в возможности своего плана. Прозорливости ей не занимать: уже тогда она догадывалась, что Леон не посмеет отказаться. Слишком хорошо его знала.