Вампиры и оборотни идут по моему следу

21

Когда прозвенел первый звонок, я как раз устроилась за партой позади Земляничкина, оставив Женьку в одиночестве. Я заметила, что класс сегодня в полном составе, и, опустевшее было, мое место заняла какая-то девчонка. Зато место рядом с Земляничкиным пустовало, никто его не занимал. Я попыталась заставить себя сесть там, просто из интереса, но…
Знаете, иногда кто-то будто водит тебя за нос. Берет двумя пальцами и тянет, тянет в другую сторону, и ты забываешь о своих планах, или испытываешь отвратительное ощущение неправильности происходящего, когда мир становится резким и будто отдельным от тебя. И поэтому я игнорировала факт пустоты места рядом с Земляничкиным. Просто игнорировала.
Ближе к середине урока, когда учительница уже начала нервно одергивать гогочущих мальчишек, а я сосредоточенно отгрызала от ручки колпачок, дверь в класс приоткрылась и в дверях появилось самое удивительно существо, которое я только когда-нибудь видела.
Девочка. Шатенка. Голубоглазая. Милая.
Все, что можно о ней конкретно сказать.
Она не была никакой, в ней был и шарм, и нежное очарование, и шикарная фигурка, и в то же время я понимала, что если бы у меня спросили, как мне эта девочка, я бы ответила – странная.
Она взглянула на нас своими слишком, сли-и-ишком яркими голубыми глазами, ее губки сложились в удивленную линию, она стеснительно произнесла:
- Я новенькая. Софийкина Алина-Мадина.
- А-а-а, Софийкина! – почему-то обрадовалась учительница. Я попыталась отвести взгляд и снова, снова ощутила, как кто-то схватил меня за нос и держит, и не дает мне перестать смотреть на эту Софийкину Алину-Малину. Кто вообще сейчас дает детям двойные имена?! Но я не могла удержать какого-то дибильного восхищения этой девчонкой, и чувствовала, как мои глаза раскрываются еще шире, а на лице появляется гримаса интереса.
- Садись… а, - учительница наткнулась взглядом на пустующую парту Земляничкина, - садись с нашим Саввой.
- Да, - кивнула Мадина, потупив глазки. Наконец-то я смогла противостоять странной силе, тянущей мой нос к этой девчонке, и мой взгляд скользнул по лицу Женьки. На нем застыло странное выражение, как будто фотограф снял сразу несколько эмоций, а потом сфотошопил их в одно фото. Хищный азарт, восторг, непонимание, злость, смущение. Странно.
А Земляничкин не удостоил взглядом эту чудную девушку, положил голову на парту и дремал, даже не потрудился поднять голову, чтобы взглянуть на новенькую. Мадина неловко замерла у парты, учительница начала дальше объяснять материал, а девушка все стояла и смотрела на Земляничкина. В ее ясных голубых глазах отразилось мечтательное выражение, она смотрела и смотрела на Земляничкина.
Моего Земляничкина, вообще-то!
Я его первая увидела!Я уткнулась носом в учебник, испепеляя взглядом усаживающуюся на стуле Мадину, в мыслях посылая на нее океаны соплей и тонны перхоти. Этого было недостаточно, чтобы проклясть ее до конца жизни, но на половинку хватит.
- Эй, - Мадина положила ладонь на плечо Земляничкину и легонько тряхнула. Я решила, что если уж и тревожить Земляничкина, то только мне. Просто потому что мы враги. И, не став долго раздумывать, я изо всех сил пнула кончиком балетки ножку Земляничкинского стула. Ножка скользнула вперед, стул накренилась, и вампир, вместе со своим стулом, рухнул под парту. Я зажала ладонью рот и закрыла лицо учебником.
Из груди рвался хохот, но я кусала губы, жмурилась и дрожала, чтобы не заржать в голос. Мерзкое ощущение от силы невидимого кукольника, который тянул меня за ниточки, когда появилась Мадина, порвалось со звоном, я ворвалась в жизнь и сразу попала в мощный поток событий.
Из-под парты раздались глухие ругательства, и над партой восстал Земляничкин. Он уже не был прилизанным спокойным мальчиком, он был натуральным зверем – иссиня черные волосы совсем растрепались, на лице намечается царапина, и много-много ярости и злости прорывалось сквозь его бледную кожу как будто ощутимыми ядовитыми испарениями.
Мне ужасно захотелось заорать «ТОЛЬКО НЕ ПО ЛИЦУ!», но я прикусила язык и сделала вид, что читаю. Учительница всполошилась, подбежала, заахала, заохала, начала пихать Земляничкина к двери, лопоча про медкабинет и первую помощь при сотрясении мозга, а когда за ним и учителем закрылась дверь, грянул всеобщий хохот. Смеялись все, повально, я не отставала, а звонкий и хрипловатый смех Женьки отлично выделялся на фоне общего хора.
Не смеялась только девочка.
Мадинка эта. 
И Женька не отрывал от нее взгляда.
А я не отрывала взгляда от Женьки.
Правда, к концу урока я все-таки заскучала и написала Земляничкину записку.
«На волейбольной площадке».
Хотелось оживиться после целой недели целительных процедур, а для этого и подстава вампира сгодиться.
На перемене в класс пришел злой Земляничкин, схватил сумку и вышел прочь, я догнала его уже у кабинета русского:
- Ну, как головка? Болит? – я ехидно похлопала его ладонью по макушке, чуть привстав на цыпочки.
- Ты это сделала? Со стулом? – сразу набычился на меня вампир, я вскинула руки в жесте «сдаюсь». Земляничкин слегка надвинулся на меня, в голове радостно трепыхнулась мысль, что вот, наконец-то, сейчас меня четвертый раз в жизни (первые три меня припирал только мой парень из прошлой жизни, в первый раз от него пахло чесноком, второй раз я захлебнулась в запахе мяты, а в третий чуть не отдала концы от крепкого аромата каких-то мужских духов)
припрут к стенке! Но, Земляничкин только зло на меня смотрел сверху вниз.
- Нет, что ты, - я коварно прищурилась, будто бы вглядываясь в лицо Земляничкина. Одна губа у него была подбита, в нее впитывались последние крупицы малафтилина – эту мазь я учую даже в салоне парфюмерии. Чтобы загладить неловкий взгляд, я слегка приподняла край своей верхней губы и показала пальцем на клык, - слушай, у тебя сильно видно…
Земляничкин автоматически пощупал клыки, и яростно зашипел мне вслед проклятия, когда я с кровожадным хохотом убежала по коридору в кабинет. Какие наивные нынче вампиры! Хотя, я тоже сглупила – так и не отдала ему записку. Дура, такой шанс был!
- Ты Василиса, правильно? – тихий мелодичный голос вырвал меня из сладкой дремы о том, как можно подставить Земляничкина, если попросить его заглянуть за колпачок кнопки пожарной безопасности, и установить там какой-нибудь датчик тепла, чтобы его замкнуло, и сработала сирена. Шикарный план, жаль, трудновыполнимый. Я на прощание погладила эту мечту по загривку и вернулась к реальности. Рядом со мной стояла Мадина.Рядом со мной стояла Мадина. Каштановые кудри НИСПАДАЛИ, не опускались, не струились, а именно НИСПАДАЛИ на ее очень тонкие и хрупкие плечики, а голубые глазищи неприятно пронзали насквозь.
Я могла бы сравнить этот взгляд с Костиным, но…
Взгляд Кости заглядывал в душу аккуратно, словно острая игла, пронзал все насквозь и легко мог вернуться обратно, не повредив ничего, кроме нужного участка. А взгляд Мадины пробивал мою хрупкую стену защиты разума, громил все то, что находилось внутри, и когда я отвела взгляд, вдруг поняла, что теперь во мне живет хаос. Маленький и очень неприятный.
- Правильно. А ты – Мадина.
- Откуда ты знаешь мое имя?
Я даже подавилась и снова уставилась на эту идиотку. Я постаралась запомнить ее всю в деталях, во всех подробностях. Редко когда встретишь такого идиота, и я не могла позволить себе смотреть на эту девочку без должного интереса.
И все же, все же я ощущала, что испытываю к ней что-то не совсем похожее на простое любопытство. Возможно, восторг, любование, зависть.
- Ты Избранная. Я многое о тебе знаю, - всерьез я или нет?
А кто меня знает.
- Избранная?
- У тебя нет матери.
- Ты…
- Ты перевелась в нашу школу, чтобы сбежать от боли.
- Как…
Я взвыла в мыслях и воззвала все свое воображение – похоже, в этой девчонке собралось интриг побольше, чем в моей загробной жизни!
- Он умер. По твоей вине.
- Замолчи, - Мадина отступила назад, в ее чудесных, огромных голубых глазах стояли слезы. Я заткнулась и пристыжено опустила голову.
- Прости. Оно как-то само вырвалось. Я не хотела.
- Ты ясновидящая?
- Отчасти. Если тебе очень интересно, - я взяла в свою руку ладошку Мадины и меня затошнило.
Такое чувство часто возникает, когда ты играешь со всеми в какую-то игру, и первое время ты играешь правильно, тебе весело и легко, но вот тебя как стукает по голове, ты осматриваешься, и видишь устремленные на тебя взгляды. Ошибся. Грубо нарушил правила. Тяжесть непонимания и стыда.
Но я всегда шла напролом, даже когда правила начинали играть против меня. Я вложила в пальчики Мадины записку.
- То приходи. После последнего урока.
И я убежала. Не вынесла странной тяжести и убежала.
И получалось так, что я угадала, что я нашла Избранного, в своем классе, еще тепленьким словила за руку! Я! Василиса Карамелькина, десятый год обучения, параллель «А», парта вторая во втором ряду, первый вариант. Я нашла Избранную.Весь день я летала, как на крыльях, и все представляла, как я дожидаюсь Избранную, и как привожу ее в наш особняк. После последнего, седьмого урока, когда наш класс упорхнул на стоянку, я обнаружила пропажу сменки. Я всегда таскала ее с собой, наверняка забыла где-то. Прошарив все кабинеты на третьем этаже, где мы сегодня занимались, я с тоской поняла, что, кажется, оставила эту сменку в кабинете русского и литературы. Надо же было это понять в самом конце!
Поднявшись по лестнице, я пробрела в кабинет русского и вправду обнаружила свою сумку там. Переобулась, притопнула ногой, пропихивая пятку в ботиночек, положила руку на ручку двери, открыла ее, вышла, повернулась и…
- Ты с ней знакома?! Знакома?! – Земляничкин рукой заблокировал дорогу Мадине. Она прижалась спиной к стене и со страхом смотрела в глаза Земляничкина, она дрожала и выглядела…счастливой. Я девушка, я понимаю в таких вещах. Она могла сколько угодно выпускать на свое лицо злость и страх, но эта малюсенькая толика торжества – о-о-о, так и выглядит счастье девушки, которая смогла привлечь к себе внимание парня!
Другими словами, сейчас в коридоре Земляничкин припирал к стенке Мадину-Алину, она была счастлива сыграть для него жертву, а я тупо стояла на месте и пялилась на них, потому что они смотрели только друг на друга и меня не видели.
Тэг «крик души».
- Она с-сама ко мне подошла, - Мадина смотрела в глаза Земляничкину, росточком она была ему едва ли до ключиц. Маленькая, хрупкая, красивая девочка. Мне стало горько. Я напоролась на очевидное доказательство того, что людей любят за внешность, а не за внутренний мир. Я и сама была примером этого. Любить этого гадского гада за его очаровательную рожицу, как мерзко.
- Что она тебе говорила? – Земляничкин склонил лицо над лицом Мадины, меня почти подкосило.
Что делает с людьми ревность?
- Она рассказала мне о моем прошлом. Не знаю, откуда она узнала… - Мадина красиво испугалась и покраснела. Я оперлась рукой о дверь.
- У тебя нет отца?
- Есть.
- Ты приехала сюда вслед за ним?
- Нет. 
- Тебя бросил твой парень?
- Не бросил.
Идиот.
Такой же, как и она.
- Можно, я пойду? Она просила меня прийти на волейбольную площадку.
- Ты никуда не пойдешь!
С каждой фразой Земляничкина какую-то часть внутри меня шпарило кипятком. Это было больно, но я чувствовала, как нагреваюсь. Это было хорошо, потому что прямо сейчас мне нужно безумие. Если не будет безумия, то не получится сцены.- Да, тебе необязательно куда-то идти. Я как раз тут, - громко сказала я, и губы сами растянулись в улыбку, - вампиреныш, а ты не слишком стар для такой девочки? Может, договоримся?
- Ах ты, псина… - Земляничкин резко отступил от Мадины, и вместе с ним от сердца отступил огромный липкий ком. Я почувствовала, как меня наполняет смех, от него дрожала каждая клеточка тела.
Мое тело смеялось, и я рассмеялась тоже.
- Какой ты вежливый, Земляничкин, - я сделала несколько шагов вперед, раскидывая руки в стороны, как будто пыталась обнять его, - не налюбуешься на тебя!
- Не могу ответить тем же, - тихо ответил он, стискивая кулаки. Его дивные, удлиненные к вискам, темно-рябиновые глаза, слегка прищурились.
- Ах, как это честно, - снова не сдержала смеха я, - Мадина, ты видишь его? Хорошенько запомни эту дивную рожу, таких больше нигде нет! Красавец!
- Пошла прочь! – рявкнул на меня Земляничкин, и я в наигранном испуге отступила назад, прижав ладони к щекам. Внутри меня закипала веселая искристая сталь.
- Тебе не нравится мое происхождение, комарик? Испытываешь дискомфорт? – снова начала наступление я, и приблизилась к нему вплотную, ткнув пальцем в его грудь, с губ не слезала широкая улыбка злобы, - тогда это дело чести, доставить тебе как можно больше неудобств, мразь.
Он ударил меня по руке, но мне не было больно. Я видела неприкрытую, открытую для удара шею Земляничкина. Если бы я была волком, смогла бы раскусить ее за один раз. Хруст кожи и костей, горячие потоки крови и запах металла.
Очень мило.
- Что происходит? – истерично воскликнула Мадина.
- То и происходит, что происходит, Алиночка, - пропела я, поворачиваясь к ней, - я пытаюсь разобраться с плохим дядей-вампиром.
- Вампиром?!!
Я думала, у Избранных все в норме со слухом.
Что ж, вся жизнь – это разочарование. Хочешь смеяться – умей бить моральных уродов.
И умей уворачиваться от них.
- Обо мне-то все рассказала, а как же о себе рассказать? – Земляничкин источал яд, испарял его со своей кожи в воздух, - оборотень. Канари. Огромный желтый волк с отвратительным самоконтролем. Опаснейшее волчье отродье. Я бы не советовал тебе приближаться к Карамелькиной.
- Да? – я поняла, что проигрываю. Сейчас бы вцепиться в добычу всеми зубами! И вдруг меня осенило.
- А вы что тут делать собирались? До того, как я сюда подошла?
- Не твое собачье дело, Карам…
- Неужели, неужели Земляничкин наконец-то нашел себе даму по сердцу? – смех получился неровным и нервным. Меня начинало пошатывать. Голова кружилась.
- Иди прочь.