Научиться жить

Глава 33

Свою жизнь с того 29 сентября я считала ужасной. Тогда какова была она сейчас?

Родители усилили хватку. Теперь у меня не осталось возможности уйти куда-либо без их ведома.

Мне наняли охранника. Этот человек оставлял меня в одиночестве только дома и в школе. Но он всегда находился поблизости.
Дополнительно он отслеживал мое местоположение (даже по школе) по геолокации.

Таким образом, у меня не осталось друзей. Телефон родители отняли в тот же день, якобы чтобы у меня не было соблазнов. Они всяческими способами отгородили меня от всего того, что осталось в родном городе.

С Денисом я больше не общалась. Он сам каким-то образом отстал от меня. Хотя что еще может посодействовать прекращению общения, кроме как опасность со стороны моих родителей? Я уверена, после того «побега» они поговорили с ним, зная, что именно Денис помогал мне.

Я начала увлекаться рисованием. По крайней мере, это было единственное занятие, к которому у родителей не было претензий. На листе бумаги обычно я изображала животных. Маленькие зайчата, хомячки и лисята. Зачастую они были в клетке.

Я знала, что думать о России не имело смысла. У меня не было уверенности, что меня вернут туда даже после совершеннолетия.

Тогда я не замечала, как меняется мой характер. Но после эти изменения еще удивят меня.

Я стала более замкнутой. Это, в принципе, очевидно. Разговаривать мне было не с кем, поэтому я разучилась делать это.

Запуганная. Отныне я боялась каждого шороха, резкого движения и прочего. Не раз на меня замахивался отец. Однажды даже ударил. Я не помню точно, из-за чего это случилось. По-моему, я сказала тогда, что ненавижу их и что хочу умереть. Это было, кажется, уже после того, как мне наняли охранника.

Теперь я смотрела на каждого под особенным углом. Я судила его не по первому впечатлению и характеру. А по его действиям, поступками. Даже то, на что он посмеялся, помогало мне составить небольшую характеристику. Так проявились сотни книг по психологии, которые я прочитала за эти два года.

Да, два года. К счастью, срок не увеличился из-за того «побега».

Хотя это вполне разумно. Ведь со мной у родителей было гораздо больше затрат. Их жадность и меркантильность не позволила бы оставить меня здесь на лишние сутки.

Но после двух лет заточения я не знала, как снова буду жить нормальной человеческой жизнью. После такого сложно стать прежней.

Я помню, как однажды подслушала телефонный разговор мамы. Как ни странно, она говорила по-русски. Это было, когда до моего восемнадцителетия оставалось около пяти месяцев.

- Нет, что ты. Она уедет сразу же после дня рождения. Зачем ей оставаться здесь? У нас с Андреем она отнимает слишком много времени. Да и Паша, - к слову, Пашей звали моего охранника, - в последнее время повысил плату. У Леры сейчас началась подготовка к экзаменам, она больше времени проводит в школе, соответственно, у Паши увеличился рабочий день.

После мама замолчала, вероятно, слушая ответ своего собеседника.

- Да, Андрей, договориться по связям. Перелет не составит труда.

Наверное, я должна была обрадоваться такому известию. Я вернусь на родину. Разве не этого я хотела все это время?

Но я уже ничего не чувствовала. У меня выработалось равнодушие ко всему, что окружало. Мне, в принципе, уже было наплевать, что будет завтра. Ведь хуже быть не может, разве не так?

Так и случилось. На следующий день после моего дня рождения я прилетела в Россию. На этот раз я летела одна. Тогда я впервые почувствовала настоящий вкус свободы.

Я даже не представляла нашу встречу с русскими друзьями. Я не общалась с ними уже более двух лет. За это время могло произойти все, что угодно. А что, если они переехали в другой город?

Но глубоко в душе все же была наивность и вера в лучшее.

Может быть, все будет хорошо?

Может быть, моя жизнь изменится и станет такой, о которой я тихо мечтаю?

И меня перестанет кидать в разные стороны?

Я научусь жить так, чтобы потом не жалеть о содеянном. И может, наконец-то научусь отстаивать свое мнение.

Я верю, что моя жизнь будет идеальной. Ведь в ней не будет родителей.