Раба любви и обстоятельств (18+)

Часть 5

***
Вечером Хинату привели в пустой зал, в котором не было ни мебели, ни ковров, только портьеры на окнах и те, что закрывали заднюю часть зала. Как и везде в этом доме, тут царил полумрак. Сбоку открылась дверь. В зал довольно-таки грациозно прошествовал доктор, за ним двое крепких парней втащили кушетку. Следом за ними Артемида выкатила столик с медицинскими принадлежностями. Видя, что чего-то не хватает, док послал одного из парней за недостающим. Хината встревожено переводила взгляд с доктора, на смуглянку и обратно, не понимая, что с ней собираются делать.

— Эту процедуру проводят для всех вновь поступивших в начале работы здесь, а далее — по необходимости, — доктор прокашлялся. — Обычно это делается у меня в кабинете, но Мастер попросил сделать это для вас здесь.

В зал внесли высокую подставку, похожую на ту, что предназначена для капельницы. Артемида достала с полочки у передвижного столика большой плотный целлофановый пакет, наполненный прозрачной жидкостью, к которому крепилась длинная прозрачная трубка, пережатая пластиковой защелкой.

— Возможно, вам не делали подобное ранее, — продолжил док, — и, скорее всего, это будет неприятно или даже болезненно. Тем не менее, это весьма полезно — убрать отложения, скапливающиеся годами в кишечнике. Вам ведь делали клизму хотя бы в детстве? (Хината неуверенно кивнула.) Это почти тоже самое, только объем несколько больше.

Артемида прикрепила к концу трубки пластмассовый наконечник подвесила пакет на подставку и подкатила ее к кушетке.

— Вам лучше раздеться, — заметил доктор, — а то запачкаетесь потом.

Хината помнила, как ей последний раз в детстве делали клизму. Это было ужасно: она была сама не своя, сопротивлялась, брыкалась, даже пыталась кого-то укусить. В итоге ей насильно влили эту несчастную «грушу» воды и заставили некоторое время ждать, прежде чем отпустить на горшок. Почему она это запомнила?

Пока Хьюга витала в детских несчастливых воспоминаниях, Артемида раздела ее, стащив короткое платьице, под которое Хинате, как и прежде, не разрешили надеть нижнее белье. Ее поставили на кушетку на четвереньки, доктор взял конец трубки, Артемида подала тюбик со смазкой. Девушка даже пикнуть не успела, как ей засунули наконечник. Защелка была убрана, а вода полилась из пакета по трубочке прямо в нее. Человек, увлекающийся физикой, мог бы в этом случае припомнить что-то про сообщающиеся сосуды. Она ощущала, как внутри струится жидкость. Буквально через пару мгновений ей стало становиться больно. Вода распирала ее изнутри, живот крутило, от любой попытки дернуться становилось еще хуже.

— Я больше не могу! — взмолилась Хината. — Пожалуйста, не надо! В меня не влезет!
— Потерпите еще немного, — спокойно отозвался где-то сзади доктор. — Главное — не напрягайтесь, а то сделаете себе хуже. Дышите спокойно и глубоко.

Она попыталась, но выходило скверно. В животе творился настоящий кошмар: там все бурлило, болело и... Хинате казалось, что все это дойдет до желудка и ее стошнит. (Разумеется, такого в силу человеческой анатомии случиться не могло.) Живот у девушки надулся, как у беременной, бока распирало, начались рези. Она чувствовала, как жидкость дает обратный ход и начинает подтекать по ногам.

— Сразу облегчаться нельзя, надо подождать немного, а лучше поболтать живот, чтобы все промылось, — напутствовал доктор. (Артемида смотрела на него таким взглядом, словно бы хотела, чтобы он поскорее заткнулся.)

Случись это все в кабинете доктора, Хинату бы уже через пару-тройку минут отпустили в туалет. Но тут случай был особый. Когда наконечник вынули, она едва могла сдерживать в себе жидкость, которая упорно пыталась вылиться из нее. Липковатые подтеки уже запачкали ноги и покрытие на кушетке.

— Я не могу... Оно сейчас выльется! — зарыдала Хьюга.
— Позвольте предложить вам мой вариант, чтобы не мучить ни вас, ни нас, — сказал доктор и взял со столика какую-то штуку, чем-то похожую по форме на детскую соску, к концу которой крепилась довольно длинная и прочная веревочка.

Ловким движением ей вставили в зад резиновую затычку, и закупоривала она довольно герметично. Девушка лишь коротко взвизгнула. Но самое страшное оказалось впереди. Помощники доктора быстро обвязали страховочными ремнями Жемчужину и прикрепили их к спустившимся откуда-то сверху тросам. Спереди оказалась перекладина, за которую можно было держаться руками. Хината так сильно была занята жуткими ощущениями у себя в животе, что не заметила, как начала подниматься вверх. Кушетку и прочее тут же убрали. Тут только девушка с ужасом заметила, что висит на высоте около двух метров над полом, но не это было самым ужасным.

Самым ужасным было то, что внизу включился прожектор, ярко освещая ее зад, а вокруг зажглись настенные лампы, разъехались портьеры в задней части зала, и Хьюга увидела за ними зрителей, сидящих в несколько рядов. Откуда ни возьмись, появился Мастер и торжественно объявил:

— Дамы и господа! Прошу внимания, сейчас наша милая Жемчужина покажет вам маленькое представление. Надеюсь, оно вам понравится.

Зрители в ответ одобрительно засвистели и зааплодировали.

— Жемчужина, — обратился к ней Мастер, глядя на нее снизу вверх, — будь любезна, раздвинь ягодицы, чтобы нашим гостям было лучше видно. Не волнуйся, ты не упадешь.

Хината была на грани истерики: она голая висела на обозрении у целой кучи людей, которые пристально на нее пялились. И им хорошо было видно все, что у нее там. А еще живот нестерпимо распирало так, что она в любой момент могла обделаться. А в зале раздавались смешки, до Хьюги доносились разные непристойности и какие-то подозрительные томные вздохи. Она уже успела услышать кучу «комплиментов» в адрес себя и своей задницы, да и всего остального тоже. Она, через силу, трясущимися руками сделала, что велели: развела в стороны ягодицы, чувствуя, что умрет от такого позора.

— Алле-оп! — крикнул Мастер и ловким движением дернул за веревочку, прикрепленную к затычке, и отскочил.

Из нее, под веселое гиканье зрителей, залпом полетело все, что копилось. Она извергалась порциями, пару раз промежутки между ними давали девушке возможность немного передохнуть, пока не потекла одна жижа. Остальное вышло само собой, Хината не успела даже подумать о чем-то таком: жидкость самопроизвольно полилась из другого отверстия. В довершение ко всему она позорно при всех описалась. Это вызвало новые бурные овации с выкриками о том, какой у принцессы «божественный золотой фонтанчик» и прочие, ужасно мерзкие вещи.

Артемида все это время наблюдала за подопечной, стоя рядом с доктором. (Ей самой тоже приходилось как-то проделывать нечто подобное, но там присутствовал только один постоянный клиент, а тут...)

— Прихватил бы уж баночки для анализов, — съязвила она, обращаясь к медику.
— Я вовсе не одобряю разведение подобной антисанитарии, если ты об этом, — возразил доктор.

Жемчужину спустили вниз. Представление было окончено. Свет погас, зрители разошлись. Врач осмотрел девушку и велел той немедленно прийти, если после возникнут проблемы с животом. Артемида сняла с кушетки простынку, обернула ей бедняжку и повела в душ. Хината вся тряслась от пережитого стресса, у нее все еще крутило живот, она была грязной, во всех смыслах этого слова, и от нее ужасно воняло.

Под теплым душем ей стало намного легче. Артемида заботливо омыла ее мочалкой с мылом и прошлась еще разок с ароматным гелем для душа (благо этой ерунды в заведении было в избытке). Пока Хината стояла под душем зажмурившись и хлюпая носом, смуглянка наполнила красивую мраморную ванну, капнула средства для получения пышной пены и отвела туда невменяемую девушку. Потом залезла туда сама, устроившись позади Жемчужины, обняла ее, словно бы была ее раковиной, и принялась массировать ей живот.

Хината немного успокоилась, откинулась назад в ласковые объятия. Артемида же малость увлеклась и начала нежно целовать девушку в шею, плечи и всюду, где могла достать в таком положении. Руки ее переместились на грудь Жемчужины, довольно пышную для ее возраста. Хината начала вздыхать, все еще тихонько всхлипывая; после того, что с ней только что случилось, сейчас ей стало сравнительно лучше.

Артемида делала ей приятный эротический массаж, спускаясь все ниже, когда она просунула руку ей между ног, девушка протяжно простонала. Похоже сегодняшнее «облегчение» повысило ее чувствительность. Смуглянка продолжала ласкать свою Жемчужину, а той даже в голову никогда не приходило, что такое можно делать с женщиной и что это так приятно!

После ванны страдалица была напоена успокоительным отваром и уложена баиньки. Артемида видя, что той не хочется, чтобы она оставляла ее одну, легла вместе с ней и продолжала ее гладить и целовать, пока та не уснула.

***
Утром Мастер самолично зашел проведать Жемчужину и сообщить ей о том, что ее ждут награда за вчерашнее представление и обрадовать тем, что с сегодняшнего дня она начнет обучаться премудростям работы в данном заведении по всем правилам.

Хината с утра снова разревелась, помимо того, что после вчерашнего позора ей и так было паршиво, у нее на нервной почве чуть раньше начались месячные, от этого настроение и самочувствие девушки сделались только хуже. В добавок, прокладок в хозяйстве у Артемиды не оказалось, так как она предпочитала исключительно тампоны, которыми та воспользоваться так и не смогла. Так что смуглянка сунула ей бумажные платочки и побежала к подругам поспрашивать, нет ли у них.

Хьюга выглядела не лучшим образом: бледная, с синяками под глазами. Мастер, бесшумно появившись в комнате, сочувственно погладил бедняжку по голове и вручил подарок.

— Что это?
— Новый костюм для тебя и еще одно красивое платье, духи и прочие мелочи, посмотришь позже, — он внимательно осмотрел пленницу. — Доктор сказал, что у тебя все в полном порядке, но выглядишь ты неважно.

Хината и так была в расстроенных чувствах, а этот человек, который заставил делать ее все эти гадости, еще и глумится над ней! Она так обделалась на глазах всех этих людей! Такого позора она еще никогда не испытывала. Да как он смеет... Она не выдержала и, совершенно позабыв про всякую робость, сорвалась, чего с ней никогда прежде не случалось:

— З-зачем вы заставили меня это сделать?! Это просто ужасно! Вы... вы чудовище! — она снова начинала рыдать.
— Не надо грустить, Жемчужина, — Мастер вытер рукой со щеки ее слезы, — представь, что вместе с этим дерьмом из тебя вышло все старое и ненужное.
— З-зачем вы это сделали? В-вы н-ненормальный... — всхлипывала бедная девушка.
— Ягодка моя, у людей бывают разные предпочтения, — совершенно спокойно ответил тот, ничуть не обидевшись. — Некоторые любят заниматься сексом, некоторые больше предпочитают смотреть, как другие это делают. А некоторые предпочитают поистине странные вещи. Удовлетворять желания, даже самые странные — это мое искусство.
— З-зачем?.. — тупо повторяла Хината. — Что я такого сделала?
— Сделаешь, — уточнил Мастер. — Ты скоро сделаешь меня богатым. А я помогу тебе раскрыть свои таланты, узнать, кто ты есть и кем можешь стать. В тебе есть великая сила любви и страсти, но она загнана в самый дальний и темный угол, — он взял в руки личико девушки так, что той показалось, что вот-вот она сможет разглядеть его лицо. — Кстати, за это маленькое представление я получил неплохую сумму, Жемчужина, так что тебя ждет еще один заслуженный подарок.

Хината совершенно пропустила мимо ушей новость про подарок. Она негодовала, как он смеет рассуждать тут о любви? Что он вообще о ней знает? И что он знает о ней самой (то есть о Хинате), чтобы вот так нагло рассуждать, что знает, чем ей помочь. Помочь? Он совершенно точно над ней издевается.

«Ненавижу!» — хотела выкрикнуть она, но получилось жалко и неуверенно: — Я вас ненавижу...

Мастер, как ни в чем не бывало, уселся рядом с ней на кровати и притянул к себе. Он произнес тихо и проникновенно, словно бы читал ее мысли:

— Думаешь, противоположностью любви является ненависть? О, нет, это всего лишь ее некоторое дополнение. Истинной противоположностью ей является страх. Он заставляет сжиматься все твое существо и загонять свои желания все глубже и дальше. Он лишает удовольствия жить, — Мастер успокаивающе погладил девушку по спине. — Я хочу, чтобы ты переступила через свои страхи, забыла чувство стыда. Стыд — это мерзкая ложь, которую нам внушают с детства. Чего тебе стыдиться? Того, что ты красивая? Или того, что ты обладаешь редким талантом дарить наслаждение? Пускай стыдятся те, кто ничем не обладает. Ничего, мы к этому еще вернемся, — пообещал он, а его рука ловко проскользнула под коротенький подол ее платья.

Мастер с неудовольствием отметил, что Жемчужина снова надела трусики. Ловкие пальцы оттянули их краешек и юркнули дальше, Хината на это действие даже не успела отреагировать. Взглянув на окровавленные пальцы, хозяин передумал делать девушке выговор за несанкционированное ношение нижнего белья и сказал:

— Раз у тебя маленькие женские неприятности, тогда отдыхай, а вечером я приглашаю тебя на ужин, — с этими словами Мастер откланялся, галантно поцеловав на прощание ручку.

***
Хинате идти на ужин вовсе не хотелось, однако Артемида предупредила, чтобы она ровно к восьми была готова. Смуглянка помогла надеть ей новое платье: сиреневое, воздушное, очень красивое. К нему прилагался специальный прозрачный лифчик и такие же трусики, но Хьюга предпочла свои, тем более ей сейчас было не до просвечивающих вещей. Еще были отличные шелковые чулки и очень удобные и элегантные перчатки. В маленькой коробочке обнаружились весьма дорогие духи, пахнущие жасмином. Откуда Мастер мог знать, что она любит как раз такие? Она разглядела еще две упаковки. К своему удивлению, в одной из них обнаружив парик, а в другой маску. Видимо, это маскарад для того, чтобы ее не узнали, ведь ее наверняка разыскивают.

Хината была готова. Ровно в восемь дверь в ее комнату отворилась, пропуская охранника по кличке Громила. Он проводил ее через бесконечные коридоры к лифту. Они поднимались все выше и выше, пока не достигли последнего этажа, где располагался ресторан, занимавший, собственно, последний этаж и крышу. Хьюга давно уже догадывалась, что находится в каком-то огромном здании, но она даже не подозревала, что оно огромно настолько. Охранник провел ее к столику, располагавшемуся на крыше. Хината мельком глянула вниз, проходя мимо ограждения, от высоты у нее закружилась голова.

Мастер ждал ее за столиком, находящимся в отдельной ложе, где никто не мог их видеть. Впрочем, народу в ресторане на крыше практически не было. Кавалер был одет в парадный черный костюм с белой рубашкой, на голове его была повязана черная бандана, похожая на пиратскую, расшитая серебряной нитью, лицо закрывала маска, оставляя открытыми лишь рот и подбородок, сплошь покрытый жесткой щетиной.

— Прошу прощения, — Мастер провел по виднеющейся щетине, — не было времени наводить красоту.

Он встал и пододвинул даме стул, когда та садилась. Ей было немного жарко и непривычно в парике и этой нелепой маске, словно бы позаимствованной из старого японского театра.

— Вам очень идет это платье, — заметил хозяин. — Хотя с вашим собственным цветом волос оно сочеталось бы куда лучше.

К ним подошел официант, Хьюга дрожащей рукой приняла у него меню. Она так и не смогла ничего выбрать, так что ее кавалер сделал выбор за них двоих. Когда официант вежливо поинтересовался, что они будут пить, Мастер выбрал бутылку красного вина и произнес вслух, прямо при официанте, обращаясь к своей Жемчужине:

— Очень хороший напиток, рекомендую, дорогая. Хорошо снимает напряжение, особенно во время месячных.

Официант, разумеется, сделал вид, что ничего не слышал и продолжал улыбаться, а вот Хинате было ужасно неловко.

— Неужели после вчерашнего представления вы все еще так стеснительны?

Его насмешливая улыбка глубоко оскорбила лучшие чувства Хьюги, но она всячески сдерживалась. Настроение было и так хуже некуда, аппетита не было вовсе. Мастер, видя, что девушка не в духе, поспешил сменить тему и не портить им обоим вечер.

— Предлагаю совместить приятное с полезным (оба этих понятия Хината в данный момент совершенно к себе не относила). Обсудим наше дальнейшее сотрудничество.

Весь ужин Хьюга грустно ковыряла вилкой свое блюдо, Мастер, попросив официанта их пока не беспокоить, сам подливал ей вино. Хината раньше пробовала вино (отец считал, что пусть уж лучше она сделает это дома, чем в дурной компании, где к тому же пьют неизвестно что), но оно ей не понравилось. Она хотела и сейчас отказаться, но Мастер буквально заставил ее выпить. Ей стало намного легче, мрачное настроение немного отступило, а внизу живота перестало противно ныть и тянуть.

Мастер рассказывал о том, что ее ждет обучение, которое начнется с теоретических лекций и позже подкрепится практикой, заверил, что никто ее не обидит и насиловать не собирается и что прекрасная Жемчужина скоро сама во всем разберется и поймет, что к чему, и оценит, что все совсем не так плохо и мрачно, как ей кажется. Потом принесли десерт: огромное, затейливо украшенное фруктами, мороженое из шариков разных сортов, глядя на которое Хината немного оживилась: ей ужасно захотелось сладкого. От изумительно пахнущего орехового ликера она тоже решила не отказываться, с каждым глотком чувствуя, как вновь возвращается к жизни.

В ресторане играла приятная негромкая музыка, Мастер предлагал Жемчужине потанцевать, но она отказалась, сказав, что не умеет. Мастер тут же пообещал, что это упущение он обязательно исправит и поинтересовался, какими видами танца она бы хотела заняться. Хината полагала, что в заведение, в котором она находится, клиенты ходят исключительно за «этим», а с дальнейших слов Мастера оказалось, что многие из них иногда любят развлекаться музыкой и танцами, игрой в карты и прочими, вполне приличными для человека вещами. Так что Жемчужине обучение танцам пойдет на пользу, тем более, что она «элита». Мастер хлопнул себя по карману:

— Ах да, прости, совсем забыл, — перед Хинатой появился черный бархатный футляр, — я же обещал подарок.

Внутри оказался прекрасный браслет из крупного белоснежного жемчуга.

— Прекрасный жемчуг для прекрасной Жемчужины, — он торжественно поднял бокал. — Можешь не благодарить, это лишь малая толика твоей заслуги.

После ужина в Хинате прибавилось немного оптимизма, тем более Мастер заверил, что насиловать ее здесь не собираются (конечно, можно ли ему верить — это был еще вопрос, но она слишком устала, чтобы им задаваться сегодня). Хьюга попыталась встать и тут только почувствовала, что захмелела: сладкий ликер оказался коварен. Мастер подхватил девушку на руки и испросил позволения донести на ручках до ее комнаты, а заодно шутливо предложил изменить по дороге маршрут и донести до своей. Хинате было довольно любопытно посмотреть на место, в котором обитает таинственный Мастер, но предложение выглядело слишком откровенным намеком на более интимное продолжение вечера, так что она отчаянно замотала головой.

Судя по тому, что тот нес ее, как пушинку, Мастер был довольно крепким человеком, в хорошей форме. Пиджак он скинул и отдал охраннику, оставшись в своей новенькой белоснежной рубашке. Всю дорогу Хината прижималась к широкой мужской груди, чувствуя через рубашку жар его тела. Она не сомневалась, что он довольно молод, по крайней мере, вовсе не стар.

— Что ж, раз Жемчужина не в настроении продолжить наш приятный вечер, — улыбаясь, сказал он, ставя ее на ноги у двери в ее комнату, — то, как и положено, закончим наше свидание прощальным поцелуем.

Мастер наклонился и поцеловал ее в губы, нежно, словно желая распробовать их вкус. Он даже в поцелуе не позволил себе никаких излишеств.

— Выспись хорошенько, Жемчужина, завтра тебя ждут новые приключения, — шепнул он ей на ушко. — Сладких снов.