Чон не спал. Он всю ночь провёл в своих мыслях, даже не заметив, как наступило утро.
Вы целовались. Он ещё два часа касался своих губ, вспоминая эти пьяные прикосновения. Его в дрожь бросало, жар охватывал тело, а внутри были смешанные чувства.
Чонгуку хотелось ещё коснуться тебя, но, в то же время, за это желание, он готов уничтожить себя, потому что это невозможно, так неправильно.
Ты ведь его сестра.
Чонгук готов рвать волосы на себе, потому что он тебя хочет. У него, черт возьми, встал на свою сестру. За эти чувства Чон себя возненавидел. Парень хочет забыть это все и, одновременно, повторить.
Чонгук сам себя не понимает, его не отпускает чувство некой тревожности и отчаяния, потому что даже не знает, что делать.
За ночь столько мыслей посетили его, он себя пугал и думал о том, что хочет ещё тебя целовать, придумывая оправдавдания.
Да какая ты ему сестра?!
Чонгук с самого детства прекрасно знает, что это не так, только ты для него все равно младшая сестренка, близкий человек.
Он даже не думал много о том, что ты неродная. Просто знал и все. Ему с тобой было хорошо, Чон считал, что ты его сестра, а остальное не важно.
До сегодняшнего дня.
Ты не родная. Из головы не выходит. Это было неким оправданием его действий, того, что он тебя как девушку видел.
Чон думал, что раз не родная, то ничего ведь страшного не произошло?
Да кого он обманывает?!
Ты все ещё его сестра, вы вместе выросли, по крайне мере, ты так думаешь. Это все аморально! Чонгук с тобой чуть не переспал.
Невозможно решить всю проблему фразой: «Ты не родная, значит ничего страшного».
Вы росли, как семья, смотрели друг на друга, как на родных людей, но никак ни на мужчину и женщину.
То, что произошло сегодня, перевернуло все вверх дном.
— Т/И, что это такое?! — Чон вздрагивает от крика матери, что доносится за стенами его комнаты.
Чонгук слышит, как тебя женщина пугает, только голос твой не доносится. Он хочет вскочить, в комнату твою отправиться и утихомирить мать, его душа рвётся так сделать, но парня останавливает лишь собственный страх. Чон не знает, как тебе в глаза смотреть, как ты вообще отреагируешь на все.
Чонгук мнётся, не знает как поступить, но в итоге вскакивает и врывается в твою комнату, потому что не трус и готов ответить за все.
— Тебе повезло, что отец уехал, иначе и от него бы досталось!
— Мам, — он к женщине подходит, руки на плечи ей кладёт и к двери подталкивает, — это все моя вина, я ей предлагал коктейли и не думал, что она так быстро опьянеет. Мам-мам, давай, ей нужно проспаться, — Чонгук даже не дает ничего сказать женщине, выталкивает ее из комнаты и дверь закрывает.
— Спасибо, — хрипишь, сидя на кровати в одеяле. Ты за голову хватаешься, болезненно стонешь от головной боли. — Я вообще ничего не помню.
Сердце Чонгука удар пропускает. Тот замирает и не дышит, кажется.
— Не помнишь? — хмурится. Не знает что ощущать, облегчение или разочарование.
— Да, — киваешь, — Боже, почему так плохо. Тебе нормально?
— Это называется похмелье. И оно у всех такое. Добро пожаловать во взрослую жизнь, сестренка, — Чонгук улыбается привычно. Надевает свою повседневную маску, будто ничего не было, и прыгает к тебе на кровать. — Я не пил так много, алкашка, — Чон прекрасно знает, что ты впервые пила, поэтому так болезненно переносишь.
