Кажется, что все хорошо. Но чувство недосказанности так и гложет душу Чонгука. Хоть вы и открылись друг другу, Чон многое не сказал тебе. Он даже не представляет, как ты себя чувствуешь, когда осознаёшь, что целуешь брата, потому что Чонгук то знает, что ты ему не сестра и ничего такого аморального, в принципе, здесь нет. Но ты то об этом не знаешь.
Тебе тяжелее приходится. Раз в сто.
Чонгук понимает, это не конец вовсе. Будет что-то ещё, точно. Случится то, что заставит их страдать вновь, потому что ты с ним не в самом удачной ситуации.
Чонгук так хочет тебе все сказать, хочет чтобы ты знала, чтобы не страдала. Да, эта информация позволит жить тебе легче по отношению к Чонгуку, к его любви, но поверх этого придут другие страдания — из-за того, что не родная. Эта информация затмит любую любовь. Это не та информация, которой нужно раскидываться. Она выбьет тебя из колеи.
Чон одновременно хочет и не хочет тебе рассказывать. Даже не знает, как поступать, поэтому решает пока ничего не делать. Стоит подождать, может даже посоветоваться с Чимином. Теперь, когда он все знает, Чон может с ним поговорить об этом, попросить совет, потому что одному выносить это нереально.
«— Она же не родная, — удивленно говорит Чимин и смотрит на Чонгука, будто пытается что-то понять, — Так скажи ей об этом!»
«— Как ты себе это представляешь, Чимин?! Привет, Т/И, ты в нашей семье не родная, так что можешь не переживать, мы можем сосаться, так что ли?! Когда она узнаёт, что является не родной, ей будет плевать на меня и на мою любовь, потому что ей будет больно и тяжело, ее мысли будут только об этом, а не обо мне»
Чонгук думает, вновь мысленно прокручивает диалог с Чимином, запрокинув голову наверх.
Да, он правильно поступает. Нужно подождать, нужно, чтобы вокруг все притихло и успокоилось, а потом уже можно аккуратно преподнести. Возможно, об этом нужно поговорить и с родителями.
— О чем задумался? — ты приближаешься к нему и мягко улыбаешься, ставя тарелку с чипсами на стеклянный столик рядом с диваном.
— Да так, — Чонгук отрывает взгляд с потолка и на тебя смотрит.
— Двигайся, сейчас фильм начнётся, — Чон спешит уступить тебе место на диване рядом с ним.
В каких-то моментах, после вашего раскрепощения, вы чувствуете себя друг перед другом неловко, но это происходит время от времени. Будто вы — та самая стеснительная парочка, которая стесняется даже за руки взяться. Но этому есть объяснения. В вашей жизни все так резко перевернулось, что вам это все непривычно. Вы должны привыкнуть к новой обстановке.
* * *
Ваш фильм прерывается на пятиминутные новости, в которые вы особо не вслушиваетесь, потому что ждёте продолжение. Чонгук только смотрит на телевизор без какого-либо интереса, устроившись лёжа на диване сзади тебя.
— О Боже, — слышится твой голос сбоку. По новостям говорят, что детей перепутали в роддоме, а узнали об этом родители только через пятнадцать лет, — Что же чувствовали дети, — Чон слушает твой встревоженный и удивленный голос.
— А что бы ты чувствовала? — Чон не знает, что его подтолкнуло на этот вопрос, но он его задаёт. Хочет знать ответ, хочет знать твоё мнение, чтобы хотя бы что-то от тебя ожидать.
— Не знаю, — говоришь неуверенно, — здесь такая ситуация. Не знаешь даже, как отреагируешь в подобном случае, — говоришь, немного хмурясь, — А что?
— Ничего, — Чонгуку, на самом деле, тебя жаль, он даже не представляет, как ты можешь отреагировать на это. Он хочет тебя просто обнять и сидеть так долго.
Поэтому Чонгук прижимает тебя к себе, обнимает и легко целует в щёчку, пока ты тихо и стеснительно ворчишь. Но он не слышит будто, ему печально в душе, печально за тебя, он уходит в свои мысли.
