Свет твоего сердца

Глава 31.

Питер
В Нью-Йорк мы вернулись за несколько дней до конца каникул, и честно, нам не хотелось уезжать из Парижа. В оставшиеся деньки каникул я проводил время с Тони и репетировал вместе с Кайли в студии Клео.

– Нэд, – окликнул я друга, когда мы с Кайли вместе пришли в школу.

– Привет, ребята, – сказал Нэд, – Как у вас прошли каникулы?

Мы с Кайли, перебивая  друг друга, рассказали о поездке в Париж и о репетициях к выпуску. И из-за этого чуть ли не опоздали на урок.

                                                                                ***

Когда мы вышли из столовой, почти весь класс был в сборе и готов к предстоящей поездке в Музей естественной истории. Мы быстро собрались, дождались остальных и двинулись в путь. Когда мы вошли в музей, мы потеряли дар речи от находящихся там экспонатов, особенно от модели гигантского голубого кита в зале «Жизнь океана», ведь этот кит был в натуральную величину.

– Потрясающе, – вполголоса и с восхищением сказала Кайли, смотря на кита.

– Он в натуральную величину, – произнёс я.

– Дети, не отставайте, – сказал нам сопровождающий и мы нагнали наш класс.

Мы зашли в планетарий. Мы расселись по местам и через пять минут начался сеанс. Было что-то вроде введения в астрономию.

– Вау, – послышалась волна восхищения, когда по всему куполу разнеслась проекция звёздной пыли от Большого взрыва. Это и правда было восхитительно.

– Но всё это не сравниться с тобой, – услышал я знакомый голос.

Я резко обернулся и увидел перед собой Тони. От этих слов я залился краской и смущённо улыбнулся.

– Как ты узнал, что я здесь?

Тони и Кайли с улыбкой переглянулись.

– Понятно, – догадавшись, сказал я и отвернулся.

– Я забираю тебя, малыш, – прошептал мне на ухо Тони, а потом оставил поцелуй на моей шее.

– Иди, Питер, – вполголоса произнесла Кайли, – Я прикрою вас.

– Хорошо, – ответил я.

Попрощавшись с Кайли, мы незаметно выскользнули из планетария.

– Если ты таким образом хотел удивить меня, то у тебя это получилось, – сказал я и улыбнулся.

Мы вышли из музея, держась за руки. Гуляли по Центральному парку до наступления темноты. А потом вернулись в квартиру при компании. Моё внимание привлекла «Гордость и предубеждение», лежащая страницами вниз на кровати. Я взял её и пробежался взглядом по строчкам.

«Вы заставляете меня любить этот мир» – эта цитата была выделена текстмаркером. «А вот это уже интересно» – подумал я, листая страницы.

Нашёл ещё одну выделенную цитату: 

«Мы всё можем начинать свободно –лёгкий флирт выглядит вполне естественным; но среди нас найдутся немногие, кто имеет достаточно мужества, чтобы полюбить без оглядки».

«Зато она вернула мне ту надежду, -- сказал он, -- с которой я уже расстался».

Интересно, а когда Тони выделял эти цитаты, да ещё так, что я этого не видел?

«Он принадлежит именно к тому типу людей, которым я не в силах в чём-либо отказать, если они попросят».

К моим глазам подступили слёзы. Эти цитаты растрогали до глубины души.

«Я люблю его! В нём нет гордыни! Он просто очарователен! Вы не знаете, какой он на самом деле. Умоляю, не причиняйте мне боль, говоря о нём плохо!».

– Вот ты где, малыш! Я тебя везде ищу!

Я обернулся и посмотрел на Тони, который стоял ко мне практически вплотную с двумя бокалами в одной руке и с бутылкой вина в другой.

– Я опять что-то натворил? – спросил Тони, видя слёзы в моих глазах.

– Ещё больше влюбил меня в себя, – ответил я.

– Ты прочёл выделенные цитаты? – спросил он, на что я кивнул.

–Но когда ты их выделил?–спросил я.

– Ну... я выделял их в разное время: после Нового года, и когда ты потерял память, и на каникулах в Париже. Даже когда ты был на репетициях.

Мы, обустроившись  в гостиной, пили вино. Тони читал мне «Гордость и предубеждение», а я, положив голову на его грудь, слушал, периодически протягивая вино. Я потихоньку проваливался в сон. Тони накрыл нас пледом. Обняв меня, он поцеловал меня в макушку и, пожелав спокойной ночи, заснул.

– Спокойной ночи, Тони, – зевнув, ответил я.